Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 71

— Наверное, не помешает устроить ей экскурсию, а также осмотреть твой дом, чтобы она знала расположение.

Я сказала последнее, потому что моя собака должна такое знать.

И я тоже.

— Тогда давай одеваться. Я ее выведу. А ты налей себе вина. И я устрою тебе и твоей собаке экскурсию.

— Похоже на план, Курт.

— Да, — согласился он.

Но он не сдвинулся с места.

Он меня поцеловал.

И не отпускал в течение некоторого времени.

И только после этого приступил к осуществлению плана.

— Это хорошая идея.

— Правда? — спросила я.

Это было после того, как Курт вывел Полночь на задний двор.

Пока он этим занимался, я сходила за сумкой, по пути заметив на коврике у двери в прачечную две собачьи миски из нержавеющей стали, которые он купил только ради Полночи, так как у него самого явно не было собаки.

В одной миске была вода. В другой — корм.

Это было после того, как я справилась с этим милым проявлением заботы.

После того, как он налил мне вина, взял себе пива и провел Полночь и меня по своему дому, который был очень привлекательным, очень мужественным, очень похожим на него, каждый уголок, каждый закуток и трещинка.

За исключением комнаты маленькой девочки, стены которой были оклеены белыми обоями с большими ярко-голубыми и розовыми цветами, с маленькой кроваткой с розовым атласным одеяльцем с оборками по краям, балдахином принцессы, и белой тумбочкой с розовым ящичком с большой витиеватой розово-белой ручкой (среди прочих таких же маленьких девчачьих вещей).

Комната, до смешного идеальная для маленькой девочки, а иначе и быть не могло, как объяснил Курт, также как появилась Рождественская елка, также создавалась и спальня — она сама все для нее выбирала.

Да, определенно, да.

Он — потрясающий отец.

— Вы же понимаете, шериф, — мягко сказала я, стоя в дверях комнаты Джейни, —улики явно указывают на то, что у вас замечательная дочь, потому что у нее потрясающий отец, и все ее поступки — результат его усилий.

Слова слетели с моих губ.

Из его горла вырвалось рычание.

А потом, в дверях комнаты Джейни, мы поцеловались.

Но прежде чем я вылила вино ему на спину или сделала что-то крайне неуместное в дверях комнаты его дочери, Курт положил этому конец и повел меня вниз, к дивану.

После всего этого, среди рождественских огней, пылающего камина и приглушенного света ламп, создающего вокруг уют, прижавшись под одеялом к Курту в углу дивана, я рассказала ему о сделке с Майком.

Я была уверена, что он откажется.

Но он сразу же сказал, что это хорошая идея.

— Кэди, в жизни ее окружает множество людей. Так что она умеет быть общительной, — объяснил Курт. — У Ким большая семья, не все из них живут близко, но они часто собираются вместе, особенно по праздникам. Мы оба работаем, так что Джейни ходит в детский сад и там у нее много друзей, что означает вечеринки по случаю дня рождения, походы в гости и все такое. Она ходит со мной в участок, и я должен держать ухо востро, чтобы никто не ушел с ней, потому что парни ее любят, всем нравится, когда она сидит у них на коленях за столом или зависает с ними на скамейке.

Он притянул меня ближе.

— Ей понравится большой рождественский ужин, даже с незнакомыми людьми. Она привыкла к подобным вещам. Но еще больше, даже в ее возрасте, думаю, она обрадуется, что это есть у ее отца. Я живу один. У меня есть друзья. Они ее любят. Но это не то же самое, что есть у ее мамы. И когда она видела тебя в последний раз, ты разрыдалась. Не знаю, помнит ли она это, но, скорее всего, помнит. Когда я вернулся от тебя, она спросила, все ли с тобой в порядке. Будет хорошо, если она увидит, что с тобой все в порядке.

Я не хотел думать об этом или о том, как буду объясняться, если она меня вспомнит.

Мы должны думать о других вещах.

— У тебя не было возможности поговорить обо мне с Ким, — заметила я. — Не уверена, что на месте Ким справилась бы с этим так быстро.

— Во-первых, у меня для тебя новости, — начал он, вызвав у меня интерес, но когда продолжил, речь пошла о другом. — А во-вторых, у меня такое чувство, и оно, конечно же, пройдет, но, полагаю, сейчас нужно выждать. Эту настоятельную потребность наверстать упущенное, воссоздать и укрепить то, что у нас есть, чтобы оно выдержало, если что-то случится и сотрясет его. То, что мы делаем — похоже на догонялки. Не знаю, почувствуем ли мы когда-нибудь, что цель поймана. Только знаю, что у нас достаточно дел, чтобы не увлекаться сейчас этим, так что, пусть все идет своим чередом. Но часть этой погони, — тот факт, что ты есть в моей жизни. Это реально. Это происходит. И никогда не кончится. И Джейни — тоже часть моей жизни. Другими словами, мне не хочется ждать, осторожничать, медлить. Это не значит, что я хочу закрыть глаза на происходящее с дочерью. Но мне не нужно слишком сильно думать о том, как это встряхнет ее жизнь, и, честно говоря, это хорошая идея познакомить вас ближе, не оказывая слишком большого давления на нее или тебя.

Он гладил меня по спине и продолжал говорить.

— Мы могли бы сделать это один на один. И зная свою детку, она вела бы себя хорошо. Но мы рискнем сделать все весело и счастливо, для семьи, для праздника, а не только для вас с ней. Думаю, это хорошая идея, что мы встретимся вот так.

Это имело смысл, и это была его дочь, его выбор, и, наконец, мне нравилось, что он думал также, как и я, — это хорошая стратегия, чтобы справиться со всем происходящим, просто прочувствовать момент, «выждать» в гонке, потому что так нужно.

Однако он сказал нечто такое, что привлекло мое внимание.

— Если ты этого хочешь, то я хочу того же, и ты знаешь Джейни лучше меня. Но, Курт, что за новости насчет разговора с Ким обо мне? — спросила я.

Он кивнул в той манере, какой, как я подозревала, он довольно часто кивал своим помощникам, и было в этом жесте нечто такое уверенное, что заставило волнение в животе улечься.

— Сегодня утром, после того как мы закончили разговор, я позвонил Ким и спросил, не может ли ее сестра или кто-нибудь из друзей присмотреть за Джейни после работы, чтобы мы могли поговорить. Она все устроила, и пока ты ужинала с семьей, я прихватил в «Wayfarer’S» цыпленка и отправился к Ким. Мы поели, и я рассказал ей о тебе.

Ладно, стало совершенно очевидно, что когда Курт говорил о настоятельной потребности наверстать упущенное, он не солгал.

— Рассказал ей?

Это прозвучало пискляво, из-за чего Курт усмехнулся.

— Как она все восприняла? — спросила я.

Его ухмылка погасла, мой желудок тут же сжался, а Курт сделал глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Она не подскочила и не пустилась в пляс, чтобы затем объявить, что собирается спланировать нам предсвадебную вечеринку.

Теперь мой желудок сжался от слов «предсвадебная вечеринка».

Курт этого не почувствовал, поэтому продолжил:

— Но она все поняла. Сказала, что у нее было чувство, что меня сдерживает нечто вроде этого. Она уже знала, что у нас нет никаких шансов. Так что теперь она в курсе, что есть ты. Она понимает, что это всерьез и надолго. Понимает, что ты неизбежно станешь частью жизни Джейни. И, честное слово, это выбило меня из колеи, но это именно она заставила меня привести мысли в порядок, относительно тебя, что подтолкнуло меня разобраться в наших с ней отношениях. Поэтому, в итоге, она сказала, что благодарна тебе за возвращение, так как мы с ней смогли создать что-то для нашей дочери и... — он пожал плечами, — сделать меня счастливым.

Я не позволяла себе думать о матери Джейни, потому что не позволяла себе думать, что имею на это право.

А если бы и имела, учитывая все, что я знала, это право было бы не очень большим.

Но в то время я была рада, что у меня не сложилось мнения о том, что она нехорошо поступила с Куртом, ведь я знала, можно поступить неправильно, но со временем, эти поступки могут оказаться правильными.