Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 123

Смотрел Шаари очень серьезно. Марк так же серьезно кивнул, не задав ни одного вопроса. В плане обеспечения безопасности спасателю можно было верить больше, чем любому из Святых Древних.

— Поднимать вас будем медленно. Торопить подъем нельзя, иначе — те же яйца, только в профиль.

— Здесь то же, что и в горах? — сообразил Марк.

— Что в высоту, что в глубину, — коротким кивком подтвердил Обжора, — высотная болезнь… хотя, наверное, сейчас нужно говорить — глубинная. В общем, как с ней справляться — знаете, но поднимать все равно будем по футу за один стук сердца. Быстрее — слишком большие риски, я на них не подпишусь.

— Я понял, Шаари, — Марк протянул руку и легонько сжал его плечо, — Будем паиньками.

— Да уж постарайтесь.

Аппарат, который сконструировали парни, и впрямь был интересный — две выпуклые водные линзы, спаянные краями. Марк решил, что в нем придется лежать, но оказалось, что "тавальетта" вполне годна, чтобы сидеть с комфортом.

— Воздуха должно хватить, правда, по границе, но если что… Эшери у нас почти рыба, он может на целую клепсидру дыхание задержать. До сих пор не представляю, как ему это удается.

Обжора сгреб их с Котом за плечи и выдохнул, — Ну, удивите Богов, ребята…

— Вместе удивим, — мягко улыбнулся Монтрез, — и богов, и демонов, и всех рыб и осьминогов, которые подвернутся. Соскучиться не успеешь, как уже наверху будем.

Со знакомым щелчком линзы сцепились краями, отрезая их от мира… правда, не совсем. Канат, который крепился к корабельной лебедке, надежно связывал "тавальетту" с командой ахтеркастля.

Эшери нащупал руку Марка и ободряюще сжал. Говорить не стоило, шевелиться — тоже. Дышать — медленно и размеренно, регулируя пульс. Что на высоте, что на глубине — паника это смерть. Без вариантов.

Они постарались успокоить разум и тело, замедлить биение сердца. "Тавальетта"… вот же, прицепилось название, теперь, небось, и не отвяжется — медленно погружалась вниз. Вода оказалась грязной только на поверхности, чем глубже они опускались, тем чище и безмятежнее становился океан.

Плавно покачивало. Не хватало только колыбельной, чтобы задремать.

Внезапно спуск прекратился и "тавальетта" зависла среди сине-зеленой пустоты. Здесь должны были мелькать стаи рыбок, но они куда-то подевались. Похоже, чуяли беду.

Марк бросил на Кота вопросительный взгляд.

— Тридцать футов, — одними губами пояснил Кот.

Плановая остановка… Время пробудиться нырятельному рефлексу, который имеется у всех млекопитающих, неважно, как далеко они ушли от своих морских прародителей. Память крови никуда не делась. Наше тело это умеет… Только бы не проговориться об этом жрецам, иначе точно гореть на костре веселым пламенем, у них по поводу сотворения людей было свое, отдельное мнение и, как водится, единственно правильное.

Теперь нужно было зажать рукой нос и "выдохнуть внутрь ушей", чтобы "подпереть воздухом барабанные перепонки". В животе и груди появились спазмы, похожие одновременно на икоту и рвоту.

Ощущение было не из приятных, но паника не пришла. Паника — роскошь, которая им не по карману.

Марк несколько раз выдохнул и кивнул Коту, что с ним все в порядке.

Сам милорд, похоже, не испытывал никаких трудностей и в толще воды чувствовал себя так же уютно, как в любимом кресле.

"Я Монтрез, я наполовину рыба" — вспомнил Марк и впервые подумал, что это хвастливое утверждение было гораздо больше фактом, чем метафорой.

Впрочем, принц без титула и сам был той еще зверушкой.

"Тавальета" пошла вниз…

Марк не заметил, как они опустились к подножью горы. Света не было, но он магам был и не нужен. К своему удивлению, он совершенно не мерз, как будто сидел в зале с камином… Найдя глазами Кота он послал ему вопросительный взгляд и получил в ответ волну веселого удивления.

— Тепло…

— А. Это не сложно.

— Меня греет твой огонь?

— Твой. Теперь — твой.

— Ты?.. От своего… откусил…

— Мне не жалко.

Тавальетта легла на дно. Тихонько светились розовым и желтым здоровенные валуны, то ли поросшие чем-то растительным, то ли заселенные чем-то животным.

— Нам сюда.

Вход оказался почти плоским и довольно большим, но полукруглые наросты, похожие на гигантские пальцы, делали операцию довольно рискованной. Зачарованная веревка, по идее, порваться не могла, испытывали ее серьезно… но кто знает, что может случится на глубине?

… Случился карман. Темный, но запущенный диагност показал, что он довольно большой, примерно шагов сто в длину, двадцать в ширину и двенадцать футов в высоту.

— Здесь воздух, — вслух удивился Кот. Голос прозвучал немного надтреснуто. — Настоящий воздух. Ну, почти. Им можно дышать. Какое-то время. Не очень долго.

Тавальетта открылась, выпуская их в глубину подводного кармана и Кот немедленно организовал светлячок.

Карман был, и впрямь, большой и уходил выше, а в середине матово светилось настоящее озеро. Марк не выдержал борьбы с собственным любопытством и сунул туда руку.

— Представляешь, на поверхности вода пресная, а в глубине — соленая. Никогда бы в жизни не подумал… А воздух тут и впрямь какой-то невкусный.

— Как это могло получится?

— Воздух?

— Да.

— Могу только предположить. Думаю, раньше эта пещера была обычной, наземной. Потом уровень воды поднялся и ее затопило. Твой грот с жемчугом — разве не то же самое?

— Нет, — мотнул головой Кот, — там есть воздуховод. И я его даже нашел.

— Ну, значит, там воздух поприятнее. У нас всего клепсидра, Ри. Отсюда ты можешь позвать огонь? Он услышит?

Кот прислушался, но почти тотчас кивнул:

— Да. Это будет легко. Он слышит меня даже сейчас.

— Тогда — решаем… Камень, ножницы, бумага?

Монтрез тряхнул гривой, все еще обрезанной неровно — так и не выбрал момент, чтобы привести прическу в порядок.

— Там, в тавальетте, штука одна есть. Дай мне.

Марк сделал пару шагов назад, ступил одной ногой в линзу… и вдруг почувствовал, что тело ему не подчиняется. Даже хуже — оно подчиняется другому. Собственное тело предало Марка. Деловито залезло в линзу, уселось, словно так и было задумано.

Винкер дернулся и, кажется, в первый раз в жизни, богатой всякими дуэлями и противостояниями, "почувствовал разницу" между четвертым уровнем и — внеуровневым магом. Хоть смейся, хоть плачь, но такого унижения он, действительно, раньше не пробовал — все время успевал придумать что-то, что ставило его на одну доску с сильными и даже позволяло их превзойти… А вот сейчас не успел. Не подумал.

От Ри он как-то совсем не ждал предательства. Даже подумать не мог, что Кот ударит в спину.

— Подчиняющее заклятье? Когда?

— Когда делился теплом, — честно ответил он.

— Сними. Немедленно, и я тебя прощу.

— Я плохо умею терять, — голос Кота под сводами пещеры прозвучал еще мягче, чем всегда. — Из нас двоих ты всегда был покрепче сердцем, значит — тебе и нести этот мешок. Ничего личного, просто твоя любимая логика. И передай Кел, чтобы не вздумала обрезать косу.

А потом развернулся и пошел вглубь пещеры. Его светляк удалялся, теряясь в темноте. Линза встала на место и Марк почувствовал движение. Его поднимали наверх. И он ничего, совершенно ничего не мог с этим сделать.

Кот отнял у него право решать и это было… нечестно.

Гонг снова сам по себе отбивал удары, и ученые люди давно просветили всех неграмотных, что числом их — двенадцать.

Утром, со стороны рассвета, под стены явились хичины. Войско их больше напоминало полудикую орду, коней было втрое больше, чем воинов — и они мгновенно вытоптали все поля вокруг Шариера. Впрочем, беспокоится об этом было некому, крестьяне уже неделю, как побросали свои хижины и спрятались за городским валом.

Да и что топтать? Осень…