Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 39

Со стола он его прихватил…

— Пытался сообразить, куда девать людей, которые пойдут пьесторским порталом. Побережье и Виен и так заселены довольно плотно, южные провинции слишком далеко, казна на подъемных разорится, да и не привыкли северяне к югу.

— Что тут думать, вот сюда их перекидывай, — палец стратега аккуратным квадратным ногтем прочертил стрелу и наконечник уперся…

— Хатрок? Неожиданное решение. Там же… только медведи живут. И моржи.

— Там север, — кивнул Марк, — климат им насквозь привычный будет, дома изо льда строить и строганину уписывать за обе щеки никого учить не надо, с рождения умеют. А кто горы покорил, тот и с морем сладит. После рейда сахеримов там пусто, северная граница оголена, это не дело. А пьесторцы не просто охотники, они воины — заодно и эту дыру заткнешь.

Император взял грифель, чтобы отметить перемещение… и вдруг выпустил его и уронил тяжелые, большие руки на карту.

— Первый раз в жизни бешусь от собственного бессилия, — признался он. — С тобой такое когда-нибудь было?

— Каждый раз, когда задача не решается. Это не смертельно. Лечится рапирой, хорошим ужином и любимой женщиной рядом. У тебя имеется весь список, так что выживешь.

— Никогда не говорил, — тихо сказал Рамер, — но когда тебя украли — я зверски скучал. Все эти годы, все детство, всю школу… Искал тебя. Даже когда Райкер сказал, что с вероятностью в девяносто процентов, тебя нет в живых, я все равно не отменил поиск. И когда, наконец нашел — был рад. Зол на тебя, как все Темные Боги разом, но и рад тоже.

— Знаю.

— Откуда?

— Логика, мой император. Я нарывался трижды, но ты меня так и не повесил.

— Ты делаешь все, чтобы я исправил это упущение прямо сейчас, — сощурился Змей, обнимая младшего брата. Сильно, чуть не до хруста костей. — Мы разберемся с этим демоновым концом света. Время еще есть.

Шекер не знала, что в этом месте, наполненном кричащей роскошью как рыночные ряды — корзинами, найдется такой уютный и спокойный дворик. Маленький — скорее просто веранда, огороженная с двух сторон легкими деревянными решетками. По ним храбро карабкался вьюнок, усыпанный мелкими белыми цветами.

Внутри была благодатная тень.

А еще — лежали большие цветные подушки, почти не выгоревшие на солнце, стоял незажженный кальян, пахло сладко и жужжали осы над пиалой с медом.

Поджав ноги, на подушках сидела женщина. Уже старая — но прямая, с красивым, хотя и морщинистым лицом. Густые брови, тонкий нос, тугим луком изогнутые губы. Ее волосы были покрыты легким платком без вышивки. Вдова.

— Госпожа, — Шекер поклонилась, — мне сказал Сами, что вы хотели меня видеть.

— Садись, — велела она и Шекер мягко и неслышно опустилась на подушки напротив.

Когда евнух сказал ей о предстоящей встрече с "госпожой Зарой", она не испугалась, а обрадовалась. Скука давила, лишая ее покоя и силы. Интриги? Хоть какое-то развлечение. Теперь Шекер вполне понимала все эти истории о гаремных войнах, в которых погибнуть было легче, чем забеременеть.

На что не пойдешь, чтобы не сидеть в своей загородке, бездумно перерисовывая закорючки с потолка на лист бумаги. А на риск заиграться и умереть — так и вообще запросто. Когда жизнь пуста, к ней начинаешь относится на диво легко, потому что никто не будет цепляться за пустой мешок.

Зара сделала знак, что Шекер может разливать чай. Девушка налила ароматный напиток на дно пиалы и вернула его в чайник, а потом аккуратно, не пролив ни одной капли, разлила по двум пиалам, наполнив их ровно до половины.

— Ты из хичинов?

— Как госпожа догадалась? — девушка подняла на старуху большие, влажные глаза и быстро опустила.

— Не сложная загадка, — голос у госпожи Зары оказался приятный: низкий, мягкий. Может быть излишне властный… но кто знает, кем она была раньше. Может быть Шекер рядом с ней и садиться-то не стоило, только стоять на коленях.

— В Шариере никто не делает так, — полными, красивыми руками в золотых кольцах соединенных цепочками, Зара довольно похоже изобразила движения Шекер, — только пустынники так с чаем плещутся…

— Возвратить чай — значит почтить песчаного духа, — пояснила Шекер, хотя никто, вроде бы, ни о чем ее не спрашивал.

— Говорят, ты красиво шьешь жемчугом и камнями.

— У ниомов так может любая девушка.

— Скромная, — сделала вывод Зара. И таким тоном, что вроде бы похвалила… но, как будто и отругала. — А танцуешь?

— Немного, — Шекер про себя улыбнулась — женщина оказалась интересной. И когда она непререкаемым тоном велела: "Пойдем-ка со мной", — Шекер без слов гибко поднялась с пола и, прихватив руками покрывало, чтобы не мешало — поспешила за ней. Даже не спросила — куда.

Госпожа привела ее на стену, с которой был виден внутренний двор и ворота в город. Их как раз открывали. Без госпожи Зары сюда никого не пускали и Шекер почти задохнулась от новых впечатлений, впитывая их с жадностью путника, который после долгого перехода дорвался до воды. Не захлебнуться бы…

— Смотри вон туда, — велела Зара, — видишь женщину в синем покрывале, рядом с Джаткой.

Шекер понятия не имела, кто такой Джатка, но женщину увидела сразу. Еще бы! Покрывало на ней было хорошо знакомо Шекер. Это его она расшивала несколько недель. А потом его унесли, и больше девушка ничего о нем не знала. По правде сказать — и не спрашивала, хотя дорогих ниток и еще более дорогого бисера на него пошло много.

— Кто она? — послушно спросила Шекер. Кажется, именно этого ждала госпожа Зара.

— Равноправная супруга Священного Кесара. Встречает караван с пряностями.

— Она помогает Священному вести дела?

— Лучше бы она помогла ему, наконец, обзавестись наследником, — Зара поджала губы. — Покрывало-то знакомое?

— Для меня огромная честь, что моя скромная вышивка понравилась кесаре, — серьезно сказала Шекер.

— Святой Каспер, — почти простонала Зара, — и откуда вы только беретесь, такие? Бесхребетные…

Девушка опустила глаза и промолчала. Интрига госпожи Зары была шита белым по синему и видна даже такой неискушенной дикарке, как она. Но… уютный дворик, вкусный мед, прогулка на стену. Право, все это было слишком большим искушением.

— Я как-нибудь могу получить его обратно? — наугад "кинула камешек" Шекер.

Зара посмотрела на нее, как на дурочку, с брезгливой жалостью и развернулось, было, назад. Но потом остановилась. Плечи ее опустились.

"Да-да, — про себя усмехнулась Шекер, — сочувствую, бабушка. С какими глупышками приходится иметь дело! Умных-то на пряник не купишь. Тем более, если даже пряника нет…"

— Пойдем, — решилась старуха, — научу тебя, бедняжку, как здесь выжить. А, заодно, и покрывало назад получить, и золото на пальцы.

"И шелковый мешок на все тело" — мысленно поддакнула Шекер. Но улыбнулась и поклонилась Заре, благодаря за будущую науку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Дворец — это не столько большой дом, сколько — маленький город. Или даже страна. Со своими границами, правительством, дипломатами, своей примитивной, но действующей экономикой. Своей армией, разведкой и контрразведкой. И эти силы напоминали полноводные потоки, которые текут каждый по своему руслу, иногда изгибаются очень причудливо и проходят в ладони друг от друга, но никогда, или почти никогда не пересекаются.

Даже аскеры не знали их все. Вход на женскую половину дворца был им заказан, а в кухню они и сами не рвались. Что делать благородным воинам рядом с кастрюлями? В свою очередь, зайди евнух в казармы…

Поварам и прачкам не было ходу в "верхние", господские покои, иные жизнь проживали, ни разу не ступив матерчатой туфлей на цветную плитку. А слуги "в ранге", в свою очередь, имели очень смутное понятие о том, что творилось у тех же садовников. Цветут клумбы, обрезаются вовремя деревья — и ладно.