Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 54

Вот он в почти в руках — а в следующий миг за тысячу шагов от тебя…

Янгу не понадобилось много времени, чтобы понять, что игра в рыцаря — штука совершенно лишняя, Шекер в форе не нуждается. И кесар тоже ушел в разгон.

Теперь полюбоваться их танцем не смог бы никто, потому что на каменных плитах метались лишь две размытые тени, за которыми не успевал взгляд.

Не совсем это было по обычаю. Традиционно, Охотник вооружен саблей. Часто — тупой, символической. Но видел Янг танцы, в которых не брезговали настоящим, боевым оружием. И даже танцевал. В роли "дичи". Будоражило кровь, что и говорить!

В этот раз стали не было. Зато была скорость! Янг поймал себя на том, что невольно старается экономить силы — давно он этого не делал. Как-то не попадалась "дичь" равная ему в мастерстве.

По ощущениям, вода в длинной клепсидре уже подходила к концу, а девушка не то, что не просила пощады, а еще больше взвинтила темп! Теперь Янг выкладывался полностью, а кушак не только закрывал глаза, но впитывал пот, который тек по лбу ручьем. И рубаха на спине взмокла.

Пожалуй, не стоило так много прыгать в самом начале Охоты, но кто же знал, что она так хороша? Маракасы заглушали ее дыхание и Янг не мог сообразить — Шекер хоть чуть-чуть устала? Запыхалась? Насколько еще ее хватит… По ощущениям от стремительных бросков — на ближайшую вечность. И еще останется!

Неужели она лучше? Да быть того не может.

Ну, держись, девчонка!

И Янг, от души махнув рукой на последствия: порванные мышцы, треснувшие кости (и такое бывало) и даже на опасность разорвать сердце — одним рывком ушел за грань. Туда, где искусство становилось волшебством, где уже вообще не было ничего невозможного, не было даже такого понятия — невозможно.

А еще — там не было понятия: "дорого". За пребывание на этом уровне мастерства платили не торгуясь, по высшей ставке. Танцоров, шагнувших за грань, часто уносили из круга бездыханными.

Но когда искушение слишком велико, бороться с ним бессмысленно. Оно уже победило.

Запредельным усилием скрутив свое тренированное тело в подобие пружины, Янг словно выстрелил собой — вверх и вперед. И, падая вниз, все же сумел ухватить так долго ускользавший от него ветер. Поймал, жестко дернул на себя — и с чувством удовлетворения от трудной победы, отпустил сознание.

Последняя мысль была до изумления здравой: "Откат будет жестким".

Священный Кесар очнулся от дикой боли во всем теле. Хотел сдержать стон, но быстро понял, что в этот раз такой подвиг ему будет не по зубам.

На лоб легла прохладная мягкая ладонь. Женская. Он пока еще плохо знал прикосновения этих ладоней, но запах не перепутал бы ни с чем: лимонные корочки. Водой, настоенной на них, равноправная ополаскивала волосы.

Янг с трудом разлепил глаза. Потолок качался над ним, словно кесар плыл на лодке. Вместе со всем дворцом…

— Отвел душу? Доволен? Когда вас нашли, слуги перепугались мало не насмерть и позвали меня, потому что ничего не поняли. Лежат на каменном полу Священный и наложница. И, ладно бы, в объятиях страсти, это еще как-то куда-то вписывается… но — кучкой?! Оба — без сознания и не растормошить. Даже нюхательные соли не сработали. Ран нет, сканер ядов — молчит. А потом разит от обоих так, что мухи на лету дохнут. Знаешь, на кого вы были похожи? На двух загнанных насмерть лошадей…

Голос кесары звучал насмешливо, но это была какая-то очень особенная насмешка. Не обидная. Янг попробовал что-то сказать. Плохо получилось — во рту пустыня, язык похож на высохшую верблюжью… э-э-э, не будем о грустном.

К счастью, она поняла его правильно и поднесла ко рту губку, смоченную водой.

— Как Шекер? — спросил Янг, когда понял, что, скорее жив, чем мертв. Насколько здоров — это еще предстояло узнать, но сейчас он не чувствовал для этого сил.

— Так же, как и ты, — честно ответила Росомаха. — У нее лекарь. Скажи — это было обязательно?

— Да демоны его знают, — так же честно сказал Янг. — Может, и перегнул. Тут такое дело, трудно не увлечься. Я, вообще-то, азартный парень. Борюсь. Получается плохо. Вообще не получается, если честно. Во дворце об этом происшествии… говорят?

Росомаха язвительно рассмеялась:

— Ну, ты спросил, супруг мой богоравный. Можно сказать, только об этом и говорят.

— Хорошо, — кесар прикрыл глаза, — Значит, как договорились, собираемся в паломничество…

— В себя приди, герой, — фыркнула девушка, — ты встать то, вообще, сможешь?

— А от меня что, вообще, осталось?

— А что ты чувствуешь? — забеспокоилась Росомаха.

— Боль. Как будто меня только что с дыбы сняли.

— Дать тебе обезболивающих пастилок?

Янг покрутил головой из стороны в сторону. Шея была сначала дубовая и очень болела, потом оказалось, что она дубовая — но на шарнирах. Правда, плохо пригнанных и не смазанных. А вот боль усилилась рывком — и только через несколько осторожных движений пошла на убыль.

— Не надо, — решил он. — Лучше… ложись рядом. Это тоже, говорят, помогает.

— Я тебе кто — "девушка для здоровья"? — кесара сделала вид, что оскорблена. Но глаза ее смеялись.

— Ты мне — жена. А еще — моя несравненная. Лесс?.. — позвал он.

— Это приказ, богоравный?

— Как можно! — Мгновенно отмотался Янг. — Как всегда, покорнейшая просьба.

— Таким тоном не просят!

— Ну, извини. У меня во рту и в горле как будто две луны дождей не было.

— Обезвоживание, — кивнула Росомаха, — как есть — конь загнанный.

— Пристрели меня, — почти серьезно предложил Янг.

Вместо ответа Алессин осторожно пристроилась рядом, сунула голову ему подмышку и невесомо обняла.

— Я поделюсь с тобой силой. Нас учили. К вечеру сможешь встать.

— А это обязательно? — спросил Янг, заподозрив недоброе.

— Обязательно. Только я ничего не скажу, пока в себя не придешь. Иначе вскочишь прямо сейчас и где-нибудь с лестницы навернешься.

— Ты меня пугаешь, несравненная…

— Ага. Я молодец. Так и было задумано. Не одной же мне бояться. Одной — скучно.

— А со мной вдвоем бояться весело? — удивился Янг. И снова отключился. Но, уплывая в обитель грез, он крутил в голове мысль, что, неожиданно, обзавелся еще одним титулом. "Человек, с которым весело бояться". И, Бездна и все ее Темные Боги, кажется, гордится им больше, чем короной Священного Кесара.

— Не понимаю я твоего брата, — Руслан шел за принцем по узкому темному коридору, подсвечивая себе путь местным аналогом керосиновой лампы. Только вместо вонючего керосина там плескалась довольно приятная зеленоватая субстанция, пахнущая йодом и солью. Масло, которое аборигены получали из каких-то совершенно особенных водорослей. Видимо, на Земле такие в ходе эволюции не вывелись, а жаль. Аромалампы с этой субстанцией шли бы нарасхват. Руслан и сам бы заказал, для клиники — в зоны релаксации и в кабинет для совещаний. Масло, сгорая, пахло очень приятно и как-то умиротворяюще. Материться его совершенно не тянуло, хотя ситуация провоцировала в хвост и в гриву. Точно — масло постаралось!

Ничем другим Руслан свое участие в этой авантюре объяснить не мог. Нанюхался, придурок упоротый. Только подумать — он, взрослый мужик, серьезный специалист, полез в компании тинейджера за лисьим хвостом через подвалы в чужую частную собственность!

Что-то (глас разума?) подсказывало ему, что хозяин этой собственности, обнаружив вторжение, не будет вызывать полицию.

Как вариант — Ай прикажет выгнать их палками за ворота. Но это был настолько классный вариант, что Руслану в него не верилось. Пристрелит на месте — уже звучало более правдоподобно. А самой вероятной казалась медленная и мучительная средневековая казнь.

Что они там практиковали? Забивание бамбуковыми палками? Раздавливание каменными плитами? Подвешивание разными мучительными способами?