Прислуга в гостинице духов (СИ) - Матлак Ирина - Страница 76

— Этого не может быть… — практически беззвучно выдохнула я и как мантру повторила: — Не может… не может…

Это ведь был кот из моей сказки, которую я только-только рассказывала Сашке! Но это ведь немыслимо!

Внезапно головная боль усилилась и стала до того нестерпимой, что я обхватила голову руками. Перед глазами мелькали яркие пятна и вспышки, роились черные точки, и меня будто засасывало в непомерно большую черную дыру…

Сначала мне казалось, что я засыпаю и продолжаю сходить с ума, затем — что умираю, а после пятна и вспышки сменились разнообразными образами. Сначала они были размытыми и нечеткими, но постепенно становились все яснее и обретали узнаваемые черты. Чем четче становились они, тем хуже становилось мне. Тысячи сцен и образов наполняли сознание, готовое вот-вот взорваться от их неожиданного переизбытка.

Все закончилось так же внезапно, как началось. Я сидела, тупо глядя перед собой и забыв, где нахожусь, какой сейчас час, день, месяц…

Горло сделалось шершавым и, сглотнув, я наугад вытянула из папки рисунок.

Снова глядя на стоящих бок о бок подкроватных монстров, больше не пыталась сдерживать текущие по щекам горячие слезы. Не замечая, что всхлипы становятся все громче, плавно переходя на истерические рыдания, я смотрела и смотрела на тех, кто принадлежал тому миру, который у меня так несправедливо отняли.

Я вспомнила.

Дорога домой прошла как в тумане.

Словами не передать, сколько оттенков самых разнообразных эмоций я испытала, прежде чем пришла на вокзал.

Я входила и выходила из усадьбы бесчисленное количество раз, надеясь, что в один из них сумею попасть в Большой Дом, но тщетно. Наверное, случившаяся истерика была самой яркой, самой продолжительной из всех, происходивших со мной когда-то. Зато вместе со слезами вышла если не вся горечь, то значительная ее часть, уступившая место откровенной злости.

Да, я была зла! Как никогда зла! И эта злость придала необходимых сил, чтобы не впасть в отчаяние и окончательно не расклеиться.

Прибыв в поселок, по дорогам я буквально бежала, а едва переступив порог дома, громко выкрикнула:

— Где он?!

Домашние, не привыкшие к такому моему поведению, высунулись из кухни, и мама не то испуганно, не то удивленно спросила:

— Кто?

— Папа! — не сбавляя громкости, ответила я. — Учти, отныне, если ты захочешь с ним развестись, я всецело тебя поддержу!

Мама нервно ойкнула, а жующий бутерброд Сашка замер и смотрел на меня так, словно видел в первый раз.

— Папы нет дома, — осторожно заметила мама. — Его отправили в командировку, сказал, приедет только дня через три… Юля, у тебя все хорошо?

— Замечательно, — процедила я. — Чудесно…волшебно, черт возьми! Мам, а ты никогда не задавалась вопросом, что у папы за командировки? Его часть рядом, так куда он постоянно исчезает?!

— Ну, я… — мама заметно растерялась.

Я глубоко вдохнула и мысленно сосчитала до десяти. Потом еще на английском это повторила, давая себе время успокоиться, чтобы не наговорить глупостей и не срываться на ни в чем неповинных маму и Сашку.

— Простите, у меня просто выдался тяжелый день, — уже спокойнее проговорила я и, перед тем как запереться в своей комнате, попросила: — Не беспокойте меня, пожалуйста, я хочу отдохнуть.

Закрыв за собой дверь, я с размаху швырнула рюкзак на кровать и принялась мерить шагами комнату.

Потрясений было слишком много, и все это никак не укладывалось у меня в голове. Однозначно, если бы не непоколебимая, всепоглощающая злость на заклинателя духов, которым оказался мой родной отец, я бы снова впала в истерику и свихнулась.

Да, Тэйрон и мой папочка оказались одним и тем же человеком.

Наряду с остальными, мне отчетливо вспомнился момент, когда в лесу он откинул капюшон.

«Прости, Юля», — вспомнились и его слова, сопровождаемые полным сожаления взглядом.

-Да черта с два прощу! — произнесла я вслух. — Никогда не прощу! Ты же… просто…

На ум приходили сплошные ругательства, а произносить их в адрес родителя, какие бы поступки он ни совершил, у меня язык не поворачивался.

А вот у него запечатать мои воспоминания, и более того — заместить их другими, рука поднялась! Месяц… целый месяц, безликие возьми, я находилась в монотонном неведении и страдала! А он в это время сидел на кухне, пил треклятый коньяк и имел наглость спрашивать, все ли у меня в порядке!

Что теперь делать, я не знала. Сколько всего случилось за это время? Что стало с Большим Домом, и где теперь все работники? Кто владеет гостиницей — Кирилл или Игорь? Где сейчас Герман…

Подумав о Германе, я закусила губу, потому что желание разрыдаться стало нестерпимо сильным. Это ведь с ним я виделась сегодня у входа в усадьбу, он подал мне ту перчатку… Господи… а он меня помнит? Если помнит, то почему не приходил? Почему позволил мне умирать в этой серости, вдали от того мира, который я успела полюбить всей душой? Я ведь и его полюбила — этого угрюмого безликоборца, который…

Губу пришлось прокусить практически до крови, чтобы отогнать непрошенные мысли. Сейчас нужно было думать о том, что предпринимать дальше, а не убиваться из-за уже случившегося, которое все равно не изменить.

Идея пришла внезапно, и долго я ее не обдумывала. Возможно, она была глупой или даже идиотской, но попытаться стоило.

Глубоко вдохнув, бесчисленный по счету раз унимая эмоции, я выключила свет, сняла носки и нырнула в постель. Отвернулась лицом к стене, укрылась почти с головой, но одну ногу высунула из-под одеяла и немного свесила с кровати. Мысленно постаралась во всех деталях представить подкроватных монстров, что сделать было совсем несложно, учитывая, сколько раз я их рисовала.

Время шло, ничего не происходило. Тогда я сменила тактику. Чуды были слишком милыми, чтобы вызвать во мне чувство страха, и мне пришлось поднапрячься, чтобы их образ вытеснил другой — более зловещий.

Как я там обычно представляла обитающих под кроватью чудовищ до того, как стала работать в Большом Доме?

Мое воображение нарисовало нечто темное, косматое, с большими когтистыми лапами и светящимися в темноте глазами. После созерцания самых разнообразных духов даже такой образ особого страха не внушал, но какое-то его подобие в душе все-таки появилось. Я сосредоточилась на этом, во всех красках представила, как из-под кровати кто-то вылазит, протягивает ко мне ту самую лапу и…

Неожиданно меня схватили за пятку!

Неожиданно, потому что я была почти уверена, что из моей затеи ничего не выйдет!

Что, получилось?!

Резко сев, я посмотрела на пол и к своей несказанной, просто немыслимой по масштабам радости увидела двоих хорошо знакомых меховых чуд, смотрящих на меня в упор.

— Дратути, — синхронно поздоровались они совсем как в нашу давнюю первую встречу.

Все слова застряли в горле, и я, не в силах совладать с накрывшем меня вихрем, сползла вниз и стиснула их в медвежьих объятиях.

— Так на нас еще не реагировали, бро, — просипел синий.

— Нас сейчас задушат, бро, — пробасил фиолетовый.

Опомнившись, я отстранилась и тут же ощутила, как мне в бок ткнулось что-то подвижное и теплое. Посмотрев в ту сторону, обнаружила, что это мой верный дух-помощник, маленький цыпленок, попискивания которого напоминали радостные всхлипы.

— Ребята-а, — протянула я, незаметно для себя опять заплакав. — Вы не представляете, как мне вас не хватало-о…

Позаимствовав у брата привычку тянуть гласные, я обрушила на чуд ворох вопросов, предварительно предупредив, что если они сейчас вздумают снова меня бросить, то очень сильно об этом пожалеют.

Моей угрозой прониклись и, клятвенно заверив, что никуда не уйдут до наступления утра, дали все имеющиеся у них ответы. Ответов было не слишком много, но общая картина примерно вырисовалась.

Месяц назад, как раз в тот злосчастный день, когда заклинатель бессовестно изменил мою память, у Большого Дома появился новый владелец, которым стал Игорь. Полученный им ключ давал полную власть над гостиницей, из-за чего расстановка сил мгновенно поменялась. Игоря не особо волновал Большой Дом именно в качестве гостиницы, он был нужен ему как проход между мирами. Поэтому гости в течение нескольких дней разъехались, основные сотрудники, на которых все держалось, были уволены, и в Доме установились новые порядки. Котик и духи-помощники остались, но им сейчас приходилось несладко. Большой Дом стал прибежищем мутных личностей, с которыми водился Игорь. Как оказалось, он успел обзавестись широким кругом друзей, среди которых были и псионики, и медиумы, и даже пускай не такие сильные как Кирилл, но все же маги.