Сто лет в объятьях демона (СИ) - Шторм Наташа - Страница 34

– Истинная дочь своей матери. Гера торговалась с детства. ― Пробурчал Дир.

– Так могу или нет?

– Ты можешь получить всё, что пожелаешь. Слово короля. ― Элиот вцепился в решётку.

– Но у меня только одно желание. Элиот Гилберт Коннор! Я желаю, чтобы, покинув свою тюрьму, ты женился на мне, немедленно.

Глаза демона округлились.

– Ты делаешь мне предложение? Ну, я не знаю… Могла бы и поухаживать за мной немного, там, кафе, киношка…

В такой ситуации он ещё и шутил!

– Так «да» или «нет»?

Эл тряхнул смоляной гривой.

– А, если я скажу «да», ты не подумаешь, что я ветреный и несерьёзный? Это же такой ответственный шаг.

– Кончай дурачиться, брат. ― Не выдержал Дир.

Взгляд короля прожёг во мне дыру. Он не хочет на мне жениться? Вот это поворот!

– Выпусти меня, ведьма! Выпусти без всяких условий, а там посмотрим.

Это было… словно плевок. Я вытащила из-за пояса крохотный, но опасный нож для метания и полоснула по запястью.

– Отойди от решётки.

Направив струю крови на металл, я зачарованно наблюдала, как толстые прутья начаи  плавиться и стекать красными струйками на пол. Создав довольно большой проход, я отодвинулась, выпуская демона на свободу. Карей и Дир от удивления открыли рты.

– Кари! Что это было?

– Сама в шоке.

Я усмехнулась.

– Не удивляйтесь, господа. Демоны ― самые сильные существа Дассета. И до пятнадцатого века ваша кровь была ядом, пока ведьмы не стали заговаривать против неё амулеты. А вот на что способна кровь дочери бога.

По воцарившемуся молчанию я поняла, что сознание демонов просто не могло обработать полученную информацию.

– Чего молчите? Час назад я узнала, что скандинав ― мой отец. Значит, во мне пятьдесят процентов чистого зла.

Дир проглотил ком в горле.

– Только не говори, что мой брат должен просить твоей руки у твоего папаши.

Я рассмеялась.

– Не скажу. Мало того, Эл, я освобождаю тебя от всех клятв, когда-либо данных.

Король медленно направился в мою сторону. Он напоминал огромную хищную кошку, готовую к прыжку. Мне захотелось убежать, спрятаться и больше никогда не видеть ни его прекрасного лица, ни этих мышц, игравших под обтягивающей майкой. Я хотела снова оказаться в приюте и забыть всё, как страшный сон! Я уже сделала несколько шагов, когда  почувствовала, как сильные пальцы крепко сжались на моём предплечье. Элиот развернул меня к себе лицом и посмотрел в глаза.

– Мне наплевать на твоих родственников, девочка! Но я мужчина, и это я должен сделать тебе предложение, а не наоборот. Теперь, став свободным, я должен узнать, согласишься ли ты выйти за меня замуж, разделить со мной грусть и радость, боль и блаженство? Согласна ли ты стать моей королевой, единственной, на всю вечность, которая у нас впереди?

Я чуть не разрыдалась, а Карей стёрла слезинку со щеки и плотнее прижалась к Диру.

– Я подумаю, иначе ты можешь посчитать меня ветреной и несерьёзной. И ещё не известно, как мой папочка отнесётся к твоей кандидатуре!

Элиот сжал меня в объятьях и крепко поцеловал. Когда его язык настойчиво раскрыл мои губы и проник внутрь, я уже не могла ни на что обижаться. Я вообще потеряла способность соображать, молясь об одном, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался.

Как странно… Элиот хотел жениться на мне, прекрасно понимая, что уже завтра может стать вдовцом. Но у нас был ещё день, вечер и целая ночь. А я не собиралась умирать девственницей.

Карей захлопала в ладоши.

– Мы устроим настоящий пир. У меня есть виски и пиво, а ещё засахаренные фрукты и орешки.

–Что ж, дорогая! ― Принц широко улыбнулся. ― Совместим несовместимое. Но на нашей с тобой свадьбе, всё будет иначе. Мясо, мясо, снова мясо и никаких сухофруктов.

Демонесса рассмеялась.

– На нашей свадьбе? Ты уверен?

Дир потёрся своей колючей щекой об её нежную, бархатную.

– Хорошо, я согласен обсудить меню. Думаю, ты захочешь свадебный торт.

Кари печально улыбнулась.

– Я виновата не только перед королём, но и перед государством. Мою судьбу решит суд. Возможно, нашу свадьбу придётся отложить лет на пятьсот.

Дир прижал девушку к груди.

– Этого не будет, любовь моя. Хотя, если нам предоставят одну камеру на двоих и широкую кровать, я соглашусь и на десять столетий заточения.

Элиот кашлянул.

– Давайте жениться по очереди. И сегодня наш день.

– Ты прав. ― Кари вскочила на ноги и потянула меня в свою гардеробную.

Мы свернули за угол и очутились в просторной комнате.

– Выбирай!

Боже правый! Таких шикарных нарядов у меня никогда не было. Но трагедия заключалась в том, что все они предполагали наличие пышных форм, коими, в отличие от хозяйки дома, я не обладала. И всё же нам удалось найти бледно-голубое платье-стреч, которое идеально село по фигуре. Оно доходило мне до пят, но я понимала, что выгляжу ужасно смешной в прикиде сказочной принцессы и тяжёлых армейских ботинках на грубой рифлёной подошве. Девушка порылась в коробках.

– Вот. Держи!

Прекрасные серебряные лодочки на шпильках подошли идеально.

Карей сменила джинсы и простую рубашку в клетку на ярко-красный бархатный костюм, который удивительно шёл ей. Я представила, как Дир пускает слюни, увидев то, что открывается в сногсшибательном декольте, и улыбнулась.

– Ты не сердишься на меня?

– Сержусь? За что? За то, что вы с Гертрудой пытались защитить меня?

Кари покраснела.

– Нет. За то, что я попыталась увести твоего мужчину.

Я задумалась.

– Наверное, нет. На твоём месте я бы тоже попробовала, хотя бы для того, чтобы быть уверенной, нужен ли мне такой. Но теперь всё иначе? Верно?

Девушка застенчиво улыбнулась.

– Знаешь, мне кажется, что Дир ― моя пара. Я чувствую это.

– Я тоже.

Весело болтая, мы спустились вниз, где нас терпеливо ждали мужчины. Братья, действительно, открыли рты. Элиот обрёл дар речи первым. Он подошёл ко мне и поцеловал мою кисть.

– Ты потрясающе выглядишь, девочка! Мне очень жаль, что я не могу устроить феерическое  торжество,  но обещаю, когда всё это закончится, ты получишь свадьбу, достойную королевы!

Мечты, мечты! Мой демон ещё на что-то надеялся… Я попыталась улыбнуться. К чему грустить в самый прекрасный день!

Я не знала, как проходят свадьбы в Дарсии. Оказалось, что достаточно принести обет в присутствии двух свидетелей, и о-ля-ля, вы уже женаты.

Церемония походила на старо-дарсийском (демоническом) языке, который знали только древние. Дир что-то долго говорил, а мы с Элиотом дружно кивали  и изредка произносили: «Хейа!» Когда церемониймейстер красноречиво провёл в воздухе рукой, я поняла, жених должен поцеловать невесту, что Эл и сделал. Сняв огромный перстень с рубином, символ королевской власти, он надел его мне на средний палец левой руки. Перстень оказался  настолько огромным, что я смогла бы без труда просунуть в него два, нет, три пальца, но это было неважно. Сейчас ничего не имело значения, кроме того, что мужчина, в которого я влюбилась с первого взгляда, наконец-то стал моим. Пару часов мы смеялись и шутили, пили виски и грызли орехи, пока Элиот не решил, что пора спать. В окне показались первые звёзды, а потом на небосклон взошла луна и, о, ужас, она стала наполовину красной!

Грегг сидел на мягком мху и баюкал Аникейн. Он стал свидетелем того, как ведьмы сражались, и неожиданно в его душе проснулось уважение и даже трепет перед этими хрупкими воительницами. Вот уж с кем он не хотел портить отношения.

Аникейн открыла глаза и, увидев над собой огромного оборотня, закричала. Нет, она совершенно не испугалась короля. Её волновал другой вопрос.

– Кто меня перевязал?

Платье женщины превратилось в юбку, а грудь и спину туго стягивали бинты.

– Я. Что-то не так?

– Всё-то не так.

Ведьма попыталась сесть и отползти подальше.