Функции памяти (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 16

— Хорошо. Ещё можно вдоль ручья идти, если такой попадётся, — сообщил мужчина. — Они тут все более-менее в подходящую сторону ведут, к реке выйдешь, а там понятно уже.

— Не нравится мне такой настрой, — вздохнула я и вымучила улыбку.

— Всякое может случиться, — философски возразил харр. — Но штуку эту свою не отключай, — он выразительно постучал себя пальцем по щеке. — К шуму быстро привыкнешь. Пойдём?

— Пойдём, — кивнула решительно и поднялась на слегка гудящие ноги. — Спасибо. Не знаю, правда, почему ты переменил мнение и не воспользовался поводом вернуться. Я же нарушила условия договора…

— А мне тоже уже захотелось туда дойти, давно не был, — улыбнулся проводник.

Остаток дня прошёл сравнительно спокойно. Во всяком случае, обошлось без серьёзных потрясений и, что радовало еще больше, без ошибок с моей стороны. Харр нередко застывал, пропуская мимо каких — то животных. Пару раз я даже слышала, как что — то большое ломится сквозь заросли, и искренне радовалась, что ломится оно мимо.

Один раз получилось не мимо. О приближении чего — то большого возвестила нарастающая дрожь земли, ткнувшаяся под колени. Нидар замер, как делал это обычно, насторожённо вытянувшись и приподняв уши, потом резко скомандовал: «Ко мне!» — и сам кинулся к ближайшему толстому дереву.

Я не заставила себя ждать, хотя дальнейшие действия аборигена вызвали вопросы. Он вжал меня в оплетающие ствол лианы так, что дышать стало больно, крепко вцепился в живые верёвки и, кажется, постарался стать по возможности плоским. Даже прислонился к зелени щекой, расфокусированно глядя прямо перед собой.

Дрожь земли всё больше нарастала, а я, не рискуя задавать вопросы, рассеянно размышляла о строении мышц харров. С ходу и не определишь, что твёрже, рыжий или дерево за спиной.

Интересно, а люди тоже такими бывают? Вот так крепко обнимали меня всего трое мужчин в жизни: двое парней, которые хоть и были дружны со спортом, но всё же не настолько, и отец, который силён, как бык, но он большой и довольно мягкий. Тех же, кто вёл подобный харрову образ жизни, я вообще среди знакомых вспомнить не могла. Ну разве что среди отцовских друзей найдутся, кто-нибудь вроде спецназовца дяди Майка, но лезть к ним с обнимашками мне никогда не приходило в голову.

Эти отстранённые мысли не мешали с интересом разглядывать вблизи гладкий подбородок мужчины, широкий нос, серебристо-серые тонкие прутики вибрисс, из-за которых слегка искажалась форма челюсти и скул — наверное, там крепились дополнительные мимические мышцы, позволявшие двигать ратами. С одной стороны, интересно опять задаться вопросом, нахожу я чуждые лица аборигенов красивыми или нет, а с другой — в моём положении больше и смотреть не на что.

— Замри, — шёпотом велел Нидар, когда сверху посыпалась какая-то труха.

А потом заросли затрещали, выпуская существо размером со слона, только шире, массивней, покрытое тяжёлыми роговыми пластинами брони. Следом за ним — ещё и ещё, они проносились мимо, появляясь из-за закрывающего нас дерева, так что морды я рассмотреть не могла. Некоторые пробегали очень близко, иные даже задевали боком дерево, отчего то вздрагивало и лианы под моей спиной дёргались. Над головой истошно верещала какая — то живность.

Один зверь налетел прямо на ствол, с рёвом проскреб кору, разрывая лианы не то бивнем, не то просто боком. К счастью, харр успел перехватиться, рванув меня за собой. Правда, вжал в дерево еще крепче, но жаловаться не приходилось: такие туши размажут по земле и не заметят, а сама я бы точно не удержалась. Только возможности смотреть по сторонам не осталось вовсе, теперь перед глазами было горло, ключица и плечо харра, а в висок и щёку впечаталась лямка его рюкзака.

К счастью, долго это не продлилось. Стадо прошло, пробежала пара отстающих. Нидар для порядка выждал ещё десяток секунд и отстранился.

Я шумно вдохнула, закашлялась и едва удержалась от того, что бы тихонько стечь по стволу дерева харру под ноги. Тот, кажется, что-то прочитал по моему лицу, потому что придержал под локоть и обеспокоенно спросил:

— Ты в порядке?

— Да, сейчас буду, погоди, — закивала, на всякий случай цепляясь свободной рукой за лямку его рюкзака. — Ну ты силён, а… И твёрдый — жуть! Такое ощущение, что меня между двух деревьев зажало!

Отвечать на это рыжий не стал, только улыбнулся иронично, а через несколько секунд я достаточно выровняла дыхание, чтобы уверенно держаться на ногах.

— Всё, отпускай, я вроде жива. Что их так испугало? А то, может, нам тоже стоит куда-нибудь поспешить?

— Что угодно, — отмахнулся мужчина. — Серьёзная беда согнала бы всех, а не только багрумов.

Хотя смотрел он в ту сторону, откуда пришло стадо, слишком задумчиво и внимательно, что бы я могла вот так с ходу поверить.

— Ты уверен?

— Пойдём, — он недовольно дёрнул хвостом.

Настаивать не стала, хотя про себя и отметила оставленный без ответа вопрос.

На ночлег остановились в десятке метров от берега небольшой речушки. Как объяснил харр, подобные частой сетью пронизывали лес, вытекая из раскинувшихся чуть в стороне болот, которые нам предстояло обойти по самому краю. Для ночлега Нидар с поразительной ловкостью и быстротой устроил небольшой шалаш из живых веток раскидистого куста, которые хитро загнул к земле и накрыл крупными широкими листьями найденной неподалёку пальмы.

Охота у мужчины тоже не заняла много времени, а меня он освободил даже от сбора топлива, оставив «стеречь лагерь». Найти сушняк тут было проблематично, поэтому для костра предполагалось использовать определённые местные породы деревьев — смолистые, они хорошо горели и в сыром виде.

— Чувствую себя совершенно бесполезной, — проворчала я, наблюдая, как сноровисто Нидар разделывает в стороне от разгорающегося костра тушку какого — то мелкого зверька. — Я точно ничем не могу помочь?

— Зачем? — Мужчина ответил насмешливым взглядом. — Я сам могу всё сделать.

— Я понимаю, но всё равно… Неудобно. Я мало того что днём дел наворотила, так еще теперь сижу, спам читаю…

— Что? — явно озадачила его последняя конструкция.

— Бездельничаю, — перевела на литературный язык.

— Маленькой урши скучно? — тихо засмеялся он.

— Маленькой урши стыдно, — возразила упрямо.

— Стыдно было бы мне, если бы я не смог позаботиться о женщине, за которую принял ответственность, — качнул головой Нидар. — Я ведь уже согласился проводить.

— Это у вас такие отношения между полами, — отмахнулась я. — А мы три века назад вообще прошли этап утраты значения института семьи, потом уже одумались. Ладно, неважно. Меня учили, что плохо бездельничать, когда другие работают, и мне от этого не по себе. Какая разница, женщина я или нет? Я тебя сюда потащила как защитника и проводника, а не кухарку и личную служанку. Я не совсем беспомощная, честно!

Харр искоса глянул на меня с непонятным выражением лица, немного помолчал.

— Ты обещала слушаться. Вот слушайся: отдыхай. Идти долго, успеешь еще устать.

— Подловил, ладно! Действительно, обещала, — признала я, но сдаваться не спешила. — Тебе-то чем плохо, если я помогу?

— А мне будет стыдно, если я сам не справлюсь с такой мелочью и заставлю делать что-то слабейшего.

— А как же слабейший станет сильнее и чему-то научится? — спросила я вкрадчиво.

— Хитрая и упрямая маленькая урши! — засмеялся рыжий. — Учиться хочешь?

— Учись всегда, учись везде… А дальше не помню, но точно какой-то умный человек сказал, — отозвалась весело.

— Иди сюда, — посмеиваясь, позвал харр. — Будешь учиться квикока разделывать.

Два раза повторять я не заставила, пересела ближе, на ходу доставая из кармана складной нож — просто на всякий случай, а то троком я скорее себе полруки отхвачу, чем что-то тушке.

Орудие труда Нидар отобрал, с интересом осмотрел, проверил заточку и вернул с явным одобрением, после чего я уже с полным правом и с согласия мужчины принялась ему мешаться. Ну то есть учиться, конечно, но один бы он точно быстрее управился. Хотя сам проводник показал себя очень хорошим, терпеливым учителем: не рычал, не ругался, всё больше посмеивался. Когда я совсем уж откровенно делала что-то не то, он просто брал мою руку в свою и показывал нужное движение наиболее доходчиво. При этом мой кулак с ножом помещался в лапище харра целиком.