Функции памяти (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 33

Кстати? Я серьёзно это подумала?..

Мысль мелькнула и пропала, вытесненная приятными эмоциями. Пьянящим вкусом поцелуя, прикосновениями — осторожными, изучающими.

Нир аккуратно уложил меня, отстранился, чтобы снять жилетку и расстегнуть ремень, но лежать просто так я не стала. Поднялась на колени, опять потянулась к его губам, запустила в гриву уже обе руки. Ответом мне стал прерывистый хриплый вздох и новый поцелуй — сумасшедший, жадный, а через мгновение харр опять стиснул в объятьях.

Я огладила ладонями литые плечи, наслаждаясь ощущением скрытой под гладкой кожей мощи. Тёплая, нежная, ласковая сталь — это… впечатляет.

Мужчина потянул вверх мою майку, и я послушно вскинула руки, позволяя её снять. Снова поцелуй, горячечный и многообещающий.

Сильные ладони на моих бёдрах и немногочисленная одежда, которая вызывала досаду тем, что не позволяла ощутить близость мужчины в полной мере. Ладони харра скользнули выше, на талию, а бёдра, не давая отстраниться, обвил… хвост?

Эта мысль слегка отрезвила. Я прервала поцелуй и немного отстранилась, не в силах при этом, правда, отпустить его плечи.

— Нир, но мы же, я же… Ты харр! А я человек!

— Да, моя маленькая урши, — ответил он и рывком развернул к себе спиной. Опять прижал, через бельё накрыл обеими руками грудь. Слегка сжал, проложил цепочку поцелуев от плеча по шее вверх, к уху, очертил языком контур. Я послушно наклонила голову, чтобы ему было удобнее, потом — вздрогнула от остроты ощущений.

Короткий спортивный топик, какие я предпочитала использовать в походах в качестве нижнего белья, харр так же невозмутимо потянул вверх, как раньше майку. И я столь же послушно вскинула руки, позволяя это. Слишком малую часть моего сознания смущало происходящее, чтобы я действительно решила воспротивиться.

— Нир, я против межвидовых отношений! Это же извращение… Ох!

— Да, моя маленькая урши, — хрипло согласился рыжий. Одной рукой он продолжал ласкать мне грудь, а второй стянул остатки белья и…

— Нир! — простонала я. — Мы же не можем…

— Такая сладкая, такая нежная, — мурлычущий, низкий голос возле самого уха заставил поперхнуться словами. — Такая горячая…

Я жалко всхлипнула и обречённо откинула голову на плечо мужчины. Ну кого я обманываю! «Не можем»… Да я хочу его сейчас так, что в глазах темнеет, от каждого прикосновения тело выгибается, стремясь продлить мгновение близости, и всё, что меня сейчас волнует в окружающей действительности, сосредоточено в этом мужчине. И давно уже плевать на его хвост…

Харр мягко подаётся вперёд, вынуждая меня опереться на руки. Сам нависает сверху, прижимаясь всем телом.

Его ладонь, огромная рядом с моими — контраст почти пугает, но одновременно ещё больше заводит. Второй рукой Нир продолжает ласкать, и с губ срывается его имя пополам с невнятными мольбами.

Потом он выпрямляется, и я чувствую обе ладони на своей талии, и они мучительно медленно скользят по телу, заставляя призывно изгибаться и стонать от желания большего. Рука мужчины слегка надавливает на поясницу, и кажется — если растопырит пальцы, сумеет накрыть её целиком.

От этого ощущения в голове на мгновение вспыхивает какая-то мысль, но я со стоном выдыхаю и её, и все прочие, окончательно растворяюсь в возбуждении и близости желанного мужчины.

Нир сидел на пятках, чуть отклонившись назад, а я — верхом на его бёдрах, откинувшись на широкую грудь. Харр крепко обнимал меня руками и хвостом, не позволяя соскользнуть, и ерошил растрепавшиеся волосы рваным дыханием.

Я ощущала себя сгустком полностью удовлетворённой жизнью аморфной субстанции. По телу, заставляя зябко ёжиться, еще прокатывались отголоски только что испытанного одного на двоих удовольствия, и… никогда прежде мне не было так хорошо. В реальности, имею в виду.

Да и… виртуальный любовник, конечно, был хорош, но вот этой возможности понежиться в сильных руках после яркой вспышки наслаждения сны не давали, а здесь и в процессе так же хорошо, и после — еще лучше.

И, главное, всё это — на самом деле, и не надо опасаться за собственное психическое здоровье. Хвост, конечно, настораживает, но совсем не так, как серьёзные отношения с собственным подсознанием…

Стоп.

Затуманенный мозг наконец достаточно очнулся, чтобы сложить один плюс один. А именно — сравнить ощущения тех снов и близости с Ниром.

— Так не бывает, — пробормотала я растерянно, от неожиданности крепко вцепившись в предплечья мужчины.

— Что случилось? — напряжённо спросил харр.

— Понимаешь, помимо событий в храме мне снилось… В общем, неважно, это не можешь быть ты.

— Почему? — уточнил с непонятной интонацией.

— Потому что эти сны преследуют меня больше года, а с тобой я несколько дней назад познакомилась! Я не верю в предвиденье, это по определению не мог быть ты!

— А если нет?

— Ну это очень… Стой, погоди! — я завозилась, заставив себя выпутаться из уютных объятий, чтобы обернуться и заглянуть в лицо.

Нидар не стал удерживать, хотя и далеко не отпустил, хвост бдительно обвился вокруг моего бедра. Выглядел мужчина собранным и напряжённым, смотрел на меня с лёгкой тревогой.

— Нир, ты что-то об этом знаешь? — предположила мрачно. — Ты опять не всё рассказал?!

— Не сердись, моя маленькая урши, — проговорил он, чуть прижав уши. Подался вперёд, обнял одной рукой. Я упрямо упёрлась ладонями в его грудь, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию, а вместе с ней — решимость довести разговор до логического конца.

Но это движение харр проигнорировал вместе с моим вялым сопротивлением, вытянулся на спальнике и устроил меня у себя на груди. Впрочем, выражение лица у него оставалось слишком серьёзным для того, кто намерен уйти от важного разговора, и я не стала упорствовать, послушно растеклась по мощному телу. Только приподнялась, опираясь на руки, чтобы не терять зрительного контакта.

— Я ничего об этом не знаю, — повторил Нир. — Но год или два назад начал видеть сны о близости с какой-то женщиной. В последнее время — чаще. Никогда утром не помнил лица, только ощущения. После них стало сложнее с обычными женщинами, потому что… хорошо, но точно знал: не то. Не так. Я и не думал, что это связано с храмом, предположил, только когда ты заговорила про сны. Другие, но этого слишком много для случайного совпадения: я вижу странные сны, и вдруг появляется маленькая урши, которую её странные сны ведут в храм. Что снилась мне ты, заподозрил в первую ночь на дереве, когда обнимал. А точно понял только теперь.

— Свихнуться вконец, — пробормотала я и уронила голову на руки. — Но как?! Почему?! Ты уверен, что с тобой ничего не происходило в храме? Ведь это, получается, единственное, что нас связывало до знакомства!

— Не знаю, — проговорил он со вздохом, прошёлся ладонью от моей макушки до поясницы. — Но я ходил туда один. Если что-то случилось и я забыл, то…

— То установить это достоверно просто невозможно, потому что за временем вы тут вообще не очень-то следите, и пропавшие сутки ты, блуждая по лесу, мог просто не заметить. Вин! Но я не понимаю как?! Это ведь просто груда камней, что там могло такое случиться, чтобы мы вдруг начали грезить друг другом? И, главное, зачем?

— Зачем — что? — озадачился рыжий.

— Ну ладно, допустим, смерть моих друзей можно объяснить какими-нибудь древними технологиями. В конце концов, может, они какой-нибудь яд выпустили, а на меня он странно подействовал и я убежала. Наличие газа можно объяснить попыткой защититься от воров или каким-нибудь естественным процессом. Но какими естественными причинами можно объяснить наши сны?! И для чего тем, кто хозяйничал в этом храме, вызывать такую вот реакцию? И чем, главное, её можно вызвать?! Да еще такую отложенную, да еще такую точную…

— Может быть, храм просто дал нам это знание?

— Но зачем?! Это что, какая-нибудь древняя брачная церемония? — предположила растерянно. — Вин! Всё какая-то нелепая фантастика со сказками на ум приходят. Я вообще перестала понимать, что происходит!