Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья - Страница 31

— Я очень боюсь, — тихо прошептала я. — Потому что… сейчас ты не врешь.

Аманиэль повернулся и посмотрел мне в глаза.

— Ты научилась расплетать клубки лжи, Илэль? Что ж, тогда хватит недоговорок. Я хочу, чтобы ты знала: я не собирался тебя отпускать. Ты не должна была покинуть Лес, зайдя в него сегодня, и это было бы для твоего же блага. Поэтому я провел тебя через Туманную Рощу. У Тиона есть особые следопыты, они способны входить в леса без вреда для себя и находить людей по особым следам, по отпечатку ауры, эмоциям. В Туманной Рощи эти следы стираются, там слишком много памяти и магии, там любое существо становится для следопытов невидимым. Мы приводим туда людей, бежавших в Лес от своих соплеменников, и лесных ши, на которых охотятся вольные маги. Однако с тобой все пошло не так, и я… вынужден отпустить тебя, — Аманиэль опять сжал руку в кулак, так что побелели костяшки. — Что-то подсказывает мне, что не я стану твоим избранником на отборе. Это плохо. Ты ведь знаешь, Илэль, что тебе не уйти от Тиона. А ведь есть еще твоя сестра. Есть и Оланна, эарра, весьма умелая в искусстве составления ядов. Я лгу?

— Нет, — прошептала я.

— Я никогда не смогу полюбить тебя, но отдам тебе ласку и уважение, на какие только способен. В обмен на…

— На что?

Повелитель не договорил. Он вздохнул и провел руками по лицу:

— Есть вещи, которые лучше не ворошить до поры до времени. Нам пора назад. Ты должна вернуться в замок, Странница. Когда прибудешь туда, иди в круглый зал. Прошу, сделай так, это важно.

— Хорошо, — тихо сказала я.

— Я буду ждать тебя каждый день, даже если тебя выдадут замуж, особенно если тебя выдадут замуж. Илэль, эр Алан — храбрый воин и человек с сердцем. Он известен тем, что защищал от Тьмы и людей, и жителей Лесов. Но если ты выберешь эра Алана в мужья, то подпишешь ему смертный приговор. Если же твой выбор падет на эра Гийома, погибнешь сама — упадешь с лестницы во дворце Тиона или умрешь от тяжелого несварения. Из остальных претендентов и выбрать-то нечего. Ты знаешь, как поступить, Странница. Время у тебя еще есть, но его мало. Идем. Есть короткий путь.

Вопреки моим ожиданиям, мы не вернулись на тропу. Повелитель вскочил в развилку ближайшего дерева, низкого ясеня, так причудливо растопырившего свои ветви, что налицо было вмешательство в его естественный рост. Аманиэль подал мне руку. Очутившись на дереве, я спросила:

— Мы не вернемся в Туманную Рощу? Я хотела бы продолжить разговор с Баллариэлем.

— Тебе пригрезилось, Илэль, — сказал альв. — Это была иллюзия, духи предков не могут говорить, от них остались лишь отпечатки ауры.

Я промолчала. Что ж, возможно, это был сон наяву. Недаром бородатый дух напомнил мне университетского преподавателя. Мы поднялись к мосту, выплетенному в кроне прямо из ветвей ясеня. Он соединялся с другими мостами на деревьях. Если где-то между воздушными тропами был зазор, Аманиэль одним движением пальцев выплетал недостающие переходы. По ним мы достигли границу Дикого Леса. Повелитель провел меня до рва и сказал:

— Я жду. Помни.

— Ты придешь на следующий тур?

— Теперь я не вижу в этом смысла.

— Но женихов опять будет тринадцать, — запротестовала я.

— Их и так стало бы тринадцать, — Аманиэль пожал плечами. — Домину нужно выдвинуть свою кандидатуру. Интересно, кого бы убили по приказу Тиона? Думаю, того бедолагу-вдовца. Я не прощаюсь, Илэль.

Повелитель исчез в тени деревьев, а я двинулась на шум возбужденных голосов, стараясь не споткнуться о камень или корень в быстро наступающих сумерках и тумане.

Моя накидка висела на древесном суку у самого рва. Я быстро надела ее, согреваясь.

Эр Родмар сдержал обещание — это его люди искали меня во мгле, обычной и магической. Торговец нетерпеливо прохаживался вдоль кромки Леса.

— Ваше Высочество, ну наконец-то! Живы? Здоровы? Хвала Свету! Как прошло?

Эр Родмар закидал меня вопросами о нашем разговоре с Аманиэлем. Я честно исполнила просьбу главы Гильдии Торговцев, поговорила с Повелителем по пути назад. Аманиэль обещал меньше, чем просил эр Родмар, лишь дорогу, срезающую часть пути к столице и поляну на краю Леса, где станет проводится ежегодная ярмарка и будут действовать законы перемирия. Эр Родмар и от этого пришел в восторг, сдается мне, он и на подобную щедрость не рассчитывал.

— Вам бы в храм, к жрецам, — задумчиво проговорил купец, провожая меня к замку сквозь дымку, уже наполовину рассеявшуюся. — Народ в крепости тревожится. Туман этот… говорят, не к добру он. Пару часов назад у холмов видели змея. Повелитель бедокурит?

— Нет, — удивленно сказала я. — Аманиэль сопровождал меня всю прогулку по Лесу.

— То-то и оно, — эр Родмар помялся. — Насчет змея, может, оно того… селянам привиделось, но ваша репутация, принцесса… Альв вас на весь день в Лес отвел, вы там наедине…

— Я пойду в храм, — терпеливо объяснила я. — Пусть меня окурят от ши, ну а насчет репутации скажу одно: Аманиэль вел себя очень прилично и ни на что такое…хм… не покушался, только замуж звал, да без толку, однако я рада-радешенька, что Повелитель меня отпустил, могло и по-другому случиться.

Купец подумал и кивнул.

— Мои люди на поляне потолкутся, кинут туда-сюда пару новостей, мол, чудо-чудное, что король альвов Принцессу не тронул, чистую да невинную оставил, Дар, значит, ее силен.

— Спасибо, что поверили, — с благодарностью кивнула я. Здесь, оказывается, почти такие же способы воздействовать на умы масс и формировать заказное мнение, как у нас. — Но сначала проведите меня в круглый зал, я обещала Повелителю сходить туда по возвращении.

Эр Родмар отвел меня в замок. Встреченные нами по пути гости и челядь смотрели недобро. Крепость несколько часов пробыла в тумане, жрецы непрестанно молились в храмах, но к обычной жизни замок вернулся лишь после моего появления на границе лесов.

Мы с эром Родмаром не смогли сдержать возгласы удивления, когда вошли в круглый зал. В этот раз Аманиэль натворил нечто совсем уж неприличное. Вьюнком были оплетены стены, пол и сидения. Одной только перекладкой плит тут было не обойтись, от хрупких на вид, но сильных побегов пострадали камни и дерево. В отличие от того вьюнка, которым выплетались мосты в Лесу, у этого были крупные шипы.

В середине зала что-то зашевелилось, до нашего слуха донесся негромкий стон. Я вскрикнула, эр Родмар, которому в силу роста видно было лучше, выругался и двинулся на звук и шевеление, обмотав руки полами плотного плаща. Я осторожно пошла за ним, избегая шипов. У кафедры, за которой несколько недель назад я выслушивала обвинения суда, скрючившись, стоял на коленях эр Капаида. Он держал в пальцах кроваво-красный цветок, живой, бьющийся и пульсирующий, словно сердце в руке хирурга. Острые шипы впились в руку жреца, он кряхтел и постанывал, закрыв глаза, на лбу его блестели капли пота.

— О Тьма! — вскрикнула я, подавшись вперед и чуть не угодив в переплетение острых ветвей. — Эр Капаида! Что вы делаете?!

— Принцесса, — простонал жрец. — Вы вернулись? Хвала Свету!

Капаида открыл глаза и выдохнул с облегчением человека, приговоренного к казни и вдруг узнавшего о помиловании. Жрец выпустил цветок из рук, и вся живая растительная масса, заполнявшая зал, зашевелилась и заскользила водоворотом, уходя в землю. Алый цветок мелькнул в середине зеленого потока и исчез. Я снова вскрикнула, эр Родмар прикрыл меня плащом, но, к счастью, шипы вьюнка нас не коснулись. Через минуту зал был пуст, лишь развороченный пол и деревянное крошево вокруг скамей указывали на то, какой хаос тут только что творился. Жрец пошевелился, лег, тяжело дыша, перевернулся на спину и блаженно раскинул руки.

— Постойте-ка, — дрожащим голосом поинтересовалась я. — Вы все это время держали кровь Аманиэля?

— Всего лишь одну каплю, Ваше Высочество. Но ведь этого хватило?

— Конечно! Я же здесь! — я всхлипнула от жалости, наклоняясь над толстячком жрецом и разглядывая его исколотые руки. — Спасибо вам, эр.