Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья - Страница 35

— У вас есть место, где вы могли бы спрятаться… если ситуация станет… невыносимой? — поинтересовалась я.

— Я отправила письмо двоюродному брату твоего отца, Наместнику Гефеету. Не уверена, что он захочет помогать мне после стольких лет и моего повторного брака… Ли, доченька, не беспокойся, мы поможем этим людям. Я сама компенсирую стоимость сгоревших товаров из своего наследства, пусть счетоводы Низшей Гильдии оценят убытки.

— Спасибо, матушка, — обрадовалась я. И поинтересовалась: — А у меня есть какие-нибудь деньги? Вроде наследства.

— Есть, — королева удивленно подняла на меня глаза от зеркала. — Ах, да, все время забываю, что ты потеряла память. Твой амулет помог вернуть воспоминания?

— Очень помог, но не все, — я машинально коснулась холодного камня в ложбинке груди, я все время прятала его под одеждой и не снимала.

— У тебя есть крупная сумма, собранная твоим отцом тебе в приданое. Деньги хранятся в Храме столицы Хребта, Мабоне. Ты получишь их после рождения первенца, если к этому времени твой брак не будет расплетен Богами. Таковы правила храма бога Бригу, покровителя ремесел и честно заработанного богатства, отец выбрал его по рекомендации жрецов.

— Понятно, — приуныла я. — И это все?

— Конечно. Король обеспечивает тебя всем необходимым. После заключения брака эту обязанность примет на себя твой супруг. А вот твоим детям деньги понадобятся, особенно дочерям. Храм изрядно их приумножил, даже не знаю, какая там сейчас сумма. Тебе нужны деньги, Ли?

— Моя служанка скоро меня покинет, — вздохнула я. — Выйдет замуж. Так мне кажется. Хотелось бы выделить ей небольшое приданое, я очень ей обязана.

Королева достала небольшую шкатулку из прикроватной тумбочки, завешенной гобеленовой занавеской.

— Возьми. Думаю, пару безделушек можно пожертвовать на благое дело, если тебе так дорога эта девушка.

— Что это?

— Ты сама попросила меня держать украшения у себя, Ли, не помнишь? Ты ведь никогда не любила носить золото, тебе всегда были больше по душе деревянные бусы и живые цветы в волосах.

— Это кто такое сказал? — пробормотала я уже на ходу, направляясь в покои Домины в сопровождении того же невозмутимого стража. — Ух! Какой гламурный трэш! Кажется, нашла. Видел?

Я продемонстрировала гарду тяжелую, довольно некрасивую золотую цепь, мало подходящую для девичьей шейки. Страж равнодушно повел глазами и продолжил поглядывать по сторонам. Шкатулка была полна золотых украшений. Обвесься я ими, стала бы походить на новогоднюю елку. Признаться, на мой испорченный китайской бижутерией вкус там было мало интересного, но пару вещиц я бы оставила: серьги с красным камнем, кажется, гранатом, тонкую золотую цепочку, чтобы заменить потертый шнурок для агата, ажурное кольцо, ожерелье с жемчугом, браслет в форме переплетенных ветвей, похожих на вьюнок Аманиэля.

…Гута ждала меня в галерее. Она договорилась об аудиенции через камеристку Оланны. Королева приняла меня в своих покоях. Здесь было сыро, в камине едва тлели угли. Домина, казалось, не замечала холода, а я начала дрожать.

— Эрра Илэль, — безжизненным голосом обратилась ко мне Домина. — Я слышала, на ярмарке случился пожар. Как ужасно. То туман, то пожар. Как будто замок преследует злой рок.

— Как вы правильно сказали! — с чувством согласилась я, вглядываясь в лицо женщины.

Она вообще в себе? О да, Оланна только притворяется отстраненной, иначе то, что накопилось внутри, прорвется наружу. А что внутри? А внутри горят ненавистью сердце и душа, плещется океан обиды и неразделенной, непринятой любви, лавой под коркой холодности кипит ревность.

— Не старайтесь делать вид, что вам безразличен мой визит, — сказала я без обиняков. — Я действительно Видящая и, полагаю, Переплетающая. И я пришла заключить сделку.

Глаза Домины полыхнули огнем. Она ведь лишена магии, а я чувствую ее ненависть как нечто материальное, способное навредить и без физической расправы. Вот так и рождаются проклятия и наводится порча.

— Чего ты хочешь, ведьма? — хрипло спросила Оланна, садясь в кресло и больше не скрываясь за маской вежливости.

— Я выбрала себе мужа, — сказала я. — И это не Тион. Перестаньте строить козни. Я вам не соперница.

— Как я могу тебе верить?

— Никак. Я просто не хочу быть призом в руках тех, кто меня делит. Они все меня делят. Лишь один человек не считает меня трофеем… Говорят, после вступления в брак я смогу Переплетать человеческие судьбы. Не знаю, так ли это.

— Так, — у рта Оланны сложились две жесткие складки. — Я тоже читала пророчество, его вторую часть. Я считаю, что тебя нужно отправить в храм, а лучше — убить. Ты — угроза. Боги ошиблись. Нельзя было вручать такой Дар глупенькой девчонке. Однажды ты попадешь в руки какого-нибудь мага-безумца, что наложит на тебя заклятие полного подчинения, и выплетешь что-нибудь ужасное.

— Это не входит в мои планы.

— Ты ничего не решаешь.

— Я все равно не подчинюсь Тиону. Помогите мне, и я выберу себе мужа, уеду и…

— Тион тебя не отпустит. Он околдован этой порочной тварью, не удивлюсь, если там действительно присутствует колдовство, очень искусное, скрытое от глаз придворных магов, — эарра устало прикрыла глаза. — и есть еще что-то, то, чего я не знаю. Впрочем, моему супругу многое приходится скрывать.

— Я знаю. Я что-нибудь придумаю. Только поддержите меня завтра. Мне нужно несколько голосов. В том числе ваш.

Эарра Оланна убрала руку от лица и сказала:

— Хорошо, я выслушаю тебя. Говори.

После разговора мы обе поклялись выполнить обещанное, подтвердив клятвы кровью. Когда я уходила, Домина сказала:

— Домин уступит публично, он боится недовольства народа, но у него есть много способов удержать желаемое в руках. Будь осторожна. Тион был в Лесу и кое-что оттуда взял для своих целей, вернее, кое-кого.

— Это он появлялся возле деревни в форме змея? Я точно знаю, что это был не Аманиэль.

— Это был Тион. Он воспользовался туманом. Мой супруг — потомок одного из Повелителей прошлого, наг-ши, тех, что имели несколько ипостасей, и один из внуков альва Баллариэля. До того, как он узнал о пророчестве, его очень интересовал Жезл Тиля Дэлморского. Глаза Домина давно безотрывно следят за замком Коэд.

— Я это учту. Спасибо, — искренне поблагодарила я Оланну.

Бедная Домина.

Эр Капаида чуть не опоздал к началу завершающего турнира. Он общался с девушкой-прачкой у края поля. Я «ласково» ему помахала. Жрец прибежал, поддерживая длинную рясу.

— Падки вы… денно и нощно благословения раздавать, — буркнула я недовольно.

Я нервничала. Эр Капаида был важным элементом моей «программы в вольном стиле», очень вольном. Жрец сначала нахмурился, а потом посветлел лицом:

— Вы о Тиль? Хорошая девица. Стирает мне сорочки. Ни одного пятнышка. Однако благословения ей мои ни к чему, верит она в богов, что живут за Хребтом, не в наших.

— Пытались наставить ее на путь истинный?

— Зачем? — удивился жрец.

— Так паству к Семерым подогнать.

— Хм… Ни в коей мере. Опасное это дело, Ваше Высочество, паству переманивать. Бывают, конечно, смельчаки миссионеры, что несут слово Семи и за Хребет, и в те места, где Лес людям ближе, но я не из этих храбрецов, каюсь. От чужих богов проблем не хочу, мне бы со своими разобраться. А Тиль… увы, она не та, кого я ищу.

— Потеряли кого-то? — я с тревогой вглядывалась в проходы между палатками, в которых готовились к состязанию женихи.

Тион даже не соизволил объявить о том, что вступает в отбор, просто вышел на поле в ослепительно блестящих латах. Впрочем, все и так знали, что на руку принцессы нашелся еще один претендент. Сегодняшний турнир — последний.

Никто не может сказать, какое испытание будет предложено четверым женихам, так как его тайно готовят прибывшие вместе с Тионом жрецы одного из самых «раскрученных» в Доминиуме храмов, но всем известно, что оно будет самым суровым за весь отбор. Думаю, Тион все знает. Он старается сохранять невозмутимость, но по лицу время от времени пробегает тень злорадства. Я немного ощущаю его острое предвкушение. Меня это тревожит.