Желанная - Дивайн Тия - Страница 9
- Предыдущая
- 9/73
- Следующая
– Приходите навестить Мелайн, мистер Клей, как раньше, и сделайте так, чтобы все между нами было хорошо, и тогда, возможно, я вам что-то расскажу.
Он терял терпение. Он не мог допустить, чтобы их поймали на месте преступления, и сейчас ей нечего было ему предложить. Но он знал, что его категоричность ее не отпугнет. С Мелайн такие вещи не проходят. Надо было быть с ней помягче, дабы сохранить в неприкосновенности ее гордость и их секрет.
– Что ты мне расскажешь? – в итоге спросил Клей, подавив гнев.
– У меня есть секрет, и я хранила его до того момента, пока он кому-то не понадобится.
– Мы оба знаем твой секрет, Мелайн...
– Нет-нет, мистер Клей. Я не об этом, – кокетливо сообщила служанка. – Приходите к Мелайн, и тогда я вам, может быть, расскажу. Этот секрет для мужчины. Женщина ничего не может с ним сделать, особенно такая, как я. Но умный мужчина... Мужчина, который умеет держать слово...
– Я умею держать слово, – осторожно сказал Клей.
– Постольку поскольку, – возразила Мелайн. – Но в этом случае вы сдержите все обещания, мистер Клей. Вы найдете способ. Все, что от вас требуется, это прийти к Мелайн после того, как вы уютно устроитесь у себя в городе. Вы разыщете Мелайн, и мы мило поговорим, мистер Клей, об обещаниях и о том, что моя мама мне рассказала. Глаза Клея внезапно сверкнули.
– Драгоценности...
– Ну вот, мистер Клей, как же все будет, если я вам прямо сейчас все расскажу? Вы будете делать то, что вы должны, а затем придете и разыщете Мелайн, когда будете готовы.
Он рванулся к ней в тот самый миг, как она растворилась в сумраке.
Драгоценности... О Господи! Он не думал об этом вот уже много лет... Он забыл эту навязшую в зубах старую семейную притчу... Драгоценности!
Боже, вот так удача! Но как такое могло случиться? Мать Мелайн умерла, и дом их сгорел – так Оливия сказала. Какой же он дурак, если поверил отчаявшейся лживой служанке, даже если она и носит его ребенка...
Или он сам отчаялся до такой степени, что готов поверить чему угодно?
Тупая женщина!
– Джордж! – закричал Клей, прыгнув в карету. Кучер бежал со всех ног. – Черт тебя подери! Где ты шляешься? Давай, двигаем к чертям из этого места!
Знай своего врага...
На чердаке каретной притаился Флинт Ратледж. Его черные блестящие глаза провожали карету, пока та не скрылась из вида.
«Человек ничему не должен доверять, – угрюмо думал он, – ни своим родственникам, ни своим мечтам, ни даже своим инстинктам».
Он и себе доверять не может. Флинт не шевелился, пока стук колес не затих вдали, и даже тогда он не стал поднимать шум, легко и пружинисто, как кот, спрыгнув с чердака на пол.
Из открытой двери в каретную лился солнечный свет. Там, снаружи, виднелась петляющая дорога, обсаженная с двух сторон деревьями. Флинт знал здесь каждое деревце, каждый куст. Он мог бы пройти в любую точку поместья с закрытыми глазами. Он любил это место, этот дом с белыми колоннами и широкой верандой...
«Все мое...»
Флинт смял в ладони конверт из вощеной бумаги.
Как быстро он все осознал.
«Мое...»
Он потратил двадцать лет на то, чтобы отыскать то единственное, к чему его сердце прикипело с самого начала. Что принадлежало ему изначально.
«Мое...»
Все это – Бонтер, женщина, изгнание Клея, – все, чего он желал, было у него в руках.
Он медленно разгладил толстый конверт, который Тул вручил ему как раз перед тем, как Флинт последовал за братом в каретную.
«Мое...»
Письмо было адресовано Оливии и написано незнакомым почерком. Когда он перевернул его, то увидел аккуратно выписанное имя Гарри Темплтона.
«Мое...»
Флинт решительно вскрыл конверт и пробежал глазами послание.
«Моя дорогая Оливия, я беру на себя смелость попросить зайти вас завтра, чтобы обсудить вопрос, важный для нас обоих».
«Мое...»
Все. И он отнюдь не был таким легковерным, как Оливия. Флинт сделал свой выбор. Жребий брошен. Он смял письмо и направился к дому.
Глава 3
Плантация Монтелет
– Как ты смеешь, как, черт возьми, ты посмела сунуться туда, куда тебе не положено? Что, черт возьми, с тобой не так?
Дейн подняла глаза на отца, но ответить то, что ей хотелось, она не смогла, а лишь подумала: «Но кому-то очень хотелось, чтобы я все это увидела. Кое-кто славно все устроил...»
– Когда я думаю, – в запальчивости продолжал отец, – о том последнем желании твоей матери... она меня просила, чтобы я выдал тебя замуж как подобает...
– Ни за что! – вырвалось у Дейн. – Я ни за что не выйду замуж!
– Будь жива твоя мать...
– Эта шелудивая кошка никогда бы не посмела и шагу ступить в твой кабинет, а тем более лечь с тобой в постель, – прошипела Дейн. – Или теперь мужчины считают за честь соблазнять гостей дома наряду со слугами?
– Ты все совершенно неправильно поняла...
– Где уж мне! Ты хочешь от меня избавиться, чтобы все свое время посвящать ей. Не надо отрицать этого, отец. Не надо громоздить одну ложь на другую.
Она прочла приговор в его глазах. Ему не надо было произносить ни слова.
– Я хочу, чтобы ты вышла замуж, дочь, и поскорее. Это решение окончательное. Я все устрою.
– Лучше выгони меня из дома, как ты выгнал Питера.
– Ах да! Питер. Он скоро вернется, и я тебе обещаю, что с удовольствием примет мои условия, как и разделит мое желание устроить твою жизнь.
«Питер молокосос», – подумала Дейн, пылая негодованием.
– Питер вряд ли обрадуется, узнав, что ты продаешь меня тому, кто заплатит больше. А ведь именно так ты собираешься поступить – ты разошлешь приглашения, и каждый будет приходить и называть свою цену.
– Заткнись, Дейн! Это не твое дело. Послушная дочь помалкивает, предоставляя отцу решать, что для нее лучше.
– Прекрасно, – бросила она.
Почему у него было столько власти над ней? Отчего так устроен мир? Как же она это все ненавидела! Гарри поступал так, как поступают все мужчины. Чуть что не по их воле, как они начинают бросаться угрозами. Но хуже уже быть не может. Чем ее можно напугать после того, как Клей ей отказал?
– Почему бы тебе просто не созвать аукцион, отец? Так будет честнее. Поставишь платформу где-нибудь на лужайке перед домом, чтобы издали видели, на что ставить деньги. Меня оденешь в лохмотья, пусть каждый подходит и осмотрит покупку. Она сильна, господа, и она молода! Посмотрите, какая мускулатура! А зубы, господа? Ни одной дырки. Волос много, и бедра широкие – настоящая племенная кобыла. Вы даже представить не можете!..
Дейн дернулась. Отец дал ей пощечину. Ударил сильно. Поток слов мигом иссяк, она схватилась за щеку. И тогда девушка проглотила слезы и улыбнулась.
– Какая разница, как продавать меня, отец? Я ведь не больше чем рабыня, с которой ты можешь творить все, что угодно, отец?
Странно, но Гарри не испытывал сожаления. Она заслужила наказания своей язвительностью. Она заслужила все то, что теперь ее ждет, мстительно думал он. Она не имела права вмешиваться в его жизнь, а он имел все права на то, чтобы направлять и контролировать жизнь своей дочери.
Чего она не понимала, так это того, что ей не пристало демонстрировать свою осведомленность. Он ненавидел Дейн за то, что она все понимала не хуже его, и за этот тон всезнайки, которым все ему расписывала. Но он не собирался извиняться перед ней, идти на попятную или искать ласковые слова, чтобы загладить то, что сделал.
– Именно так все скоро и произойдет, Дейн, и чем скорее ты с этим смиришься, тем лучше будет для тебя.
– Прекрасно, отец! Хочу сразу сказать: мне все равно, кого ты для меня выберешь. Я готова выйти за первого мужчину, который переступит порог этой комнаты.
Он смотрел на нее с недоверием. Она сделала это двусмысленное предложение, еще не зная, что в тот момент незнакомца уже провели в комнату и он стоял, гладя на девушку со смешанным чувством благоговения и удивления.
- Предыдущая
- 9/73
- Следующая
