Потанцуй со мной (ЛП) - Каллинан Хайди - Страница 61

Chasse (шассе): трехступенчатые паттерны скользящего характера, движение шаг за шагом.

Это случилось, как чаще всего и бывает, в пятницу в конце дня. Шла вторая неделя января.

Эд не сразу сообразил, в чем дело. Он опаздывал на прием к физиотерапевту и пытался отмахнуться от своего начальника, когда та вызвала его к себе в кабинет. Первая подсказка — Трейси не стала ждать до понедельника. Но даже это он списал ее на игры разума. Только когда Трейси попросила присесть, и Эд внимательно посмотрел ей в лицо, понял, что сейчас произойдет.

— Нет, — сказал Эд, поднимаясь со стула, словно пружина. — Нет. Ты не можешь меня уволить. Не сейчас.

— Тебя не увольняют, Эд, — устало произнесла она. — Ты уже уволен. Ну же. Ты знал, что это произойдет.

Нет. Не сейчас. Не сейчас.

— Я же говорил тебе, что у меня проблемы со здоровьем, поэтому должен делать перерывы. Как ты и просила, я предоставил справку от врача.

— Руководство сокращает штат. Так что это не мое решение.

Эд запустил руку в волосы. Шея напряглась от движения, и он почувствовал тошноту.

— Я могу оставаться после работы. Я могу работать и за меньшие деньги. Но я должен сохранить эту работу.

— Мне очень жаль. — Голос Трейси был таким деревянным, что Эд поднял голову. Ее глаза остекленели. Эд понял, что это просто очередная волна увольнений, и Трейси занималась этим весь день. Если бы Эд не был так занят работой — по иронии судьбы — он бы запаниковал, увидев, что все остальные столы уже пусты.

И все же Эд не испытывал к Трейси сочувствия. Он был слишком занят, пытаясь подавить приступ паники.

— Я должен сохранить свою страховку. Я не смогу продолжать физиотерапию, если мне придется платить за нее из своего кармана. Особенно без работы. Давай подумаем. Должен же быть выход.

— Уже все решено. Мне очень жаль, Эд. Я ничего не могу сделать. — Она протянула Эду конверт из плотной бумаги. — Выходное пособие внутри. Твоя страховка будет действовать в течение трех месяцев, а после этого ты можешь подать заявление на государственную медицинскую поддержку.

За исключением того, что он никогда не сможет позволить себе госстраховку без работы. Эд бессильно сжал в руках конверт. Он хотел продолжить спор, хотел бороться, но выражение лица Трейси сказало, что это никуда не приведет, и, если придется, для устранения конфликта может появиться служба безопасности. Несколько минут он стоял в кабинете, ища какой-нибудь выход, какой-то пункт, что-то еще, но его мозг был затуманен. Когда он сдался и повернулся, чтобы уйти, то чувствовал себя таким же стеклянным как Трейси.

Охрана ждала его за столом с тремя пустыми коробками из-под копировальной бумаги, и Эд заполнил две из них в том же оцепенении, в каком покинул кабинет Трейси. В изрядно опустевшем здании лишь несколько человек неловко помахали ему на прощание. Эд прошел большую часть пути до своей машины в молчании, чувствуя головокружение. Представители службы безопасности шли следом и несли его коробки. Оказавшись в машине, он хотел немного посидеть, осознать и сориентироваться, но охранники стояли рядом в ожидании, поэтому он включил передачу и выехал с парковки.

Оказавшись на дороге в потоке плотного движения, Эд почувствовал себя скверно. Пришлось свернуть на пустую стоянку. Он положил голову на руль и застыл в таком положении на какое-то время, прежде чем почувствовал себя достаточно собранным, чтобы проехать еще немного. Но даже тогда он добрых десять минут петлял по боковым улочкам, пока, наконец не вспомнил, что нужно идти к физиотерапевту.

Эд опаздывал, так что даже не успел присесть в приемной, как его сразу же отвели в консультационную комнату, где ждал Тим. Он попытался подыграть в светской болтовне, стараясь не показывать, что что-то не так, но Тим — не дурак, уловил странное настроение и прямо спросил, в чем дело.

Это стало тем самым моментом, когда реальность обрушилась на Эда. Тогда-то он и понял, что все это случилось на самом деле: его уволили по факту, и он может назначить встречу на понедельник в любое время, потому что больше некуда спешить с утра. Он понял, что придется рассказать об увольнении матери, и она будет сильно волноваться. Что придется искать новую работу, но своими силами найти что-то получше или хотя бы соизмеримое, не было ни малейшего шанса. Также он ясно отдавал себе отчет, что его сбережений хватит, только что и пережить, в лучшем случае, январь. И это, не считая всех расходов, связанных с дурацким «состоянием».

Он почувствовал, как по телу пробежал холодок, когда подумал, что придется обо всем рассказать Лори. Что ему придется стать не только проблемным парнем с больной шеей, но и безработным парнем. Холод пронзил Эда до костей, и руки беспомощно сжались на бедрах.

Эд почувствовал руку на своем плече.

— Эд? — Он поднял глаза и увидел, что Тим озабоченно смотрит на него. — Ты в порядке?

Нет. Даже близко нет. Эд выдавил из себя улыбку и стряхнул руку Тима.

— Просто устал. Долгий день.

Тим с минуту подозрительно смотрел на него, потом кивнул.

— Тогда ладно. Ты готов пройти терапию, или лучше не трогать тебя сегодня?

Эд подумал о том, как скоро вообще не сможет себе ничего позволить и заставил себя улыбнуться еще шире.

— Давай сделаем это.

Тим улыбнулся.

— Умница. Может быть, это даже взбодрит тебя.

— Может быть, — согласился Эд, продолжая улыбаться, пока Тим не вышел из кабинета, чтобы взять оборудование, которое понадобится для сеанса.

***

Переход от работы в Иден-Прери к работе в студии Сент-Пола прошел не так гладко, как планировал Лори, и это беспокоило в основном потому, что он не ожидал, что все пройдет как по маслу с самого начала.

Первой ошибкой было избавление от занятий в Иден-Прери. Лори уже отказался от большинства из них, благоразумно предположив, что, если оставит себе только «продвинутые классы», это не вызовет большой резонанс. Но то ли он выбрал не те занятия, то ли напряжение достигло своего максимума — недовольные родители продолжали врываться в класс с завидной регулярностью. Они задерживали его допоздна в студии, споря о том, справедливо ли это, и даже пытались запихнуть своих детей в его оставшиеся классы. Однако, когда Лори попытался объяснить им, что начинает вести больше занятий в студии Сент-Пола, их это не заинтересовывало.

— Я ничего не понимаю, — признался он Вики, помогая ей разобраться с последней партией заявок Оливера на грант. — Если люди так сильно хотят, чтобы их дети продолжали работать со мной, они могут привести их сюда. Почему они так злятся из-за того, что им всего лишь нужно проехать немного дальше?

— Ты искажаешь их мировоззрение, — сказала Вики. — Они думают, что у тебя с ними некая социальная договоренность. И я предупреждала тебя о том, как люди отнесутся к занятиям в этом районе. Им не нравится место, которое они считают трущобами. Даже если там преподаешь ты.

Лори поджал губы и покачал головой.

— Ну, тогда скатертью им дорога. Я хочу работать здесь.

И тут пришло время для второго сюрприза.

Оказалось, что на те курсы, что предлагал Лори будут особо популярны, записалось очень мало учеников. Большинство записались не туда, куда он ожидал.

Дуон и его команда были верны друг другу. Но ожидания Лори, что все ребята из Центра будут такими же, не оправдались. И хотя некоторые из его бывших учеников и из других пригородов и окрестностей были готовы поехать в Центр, чтобы взять у него уроки, их было не так уж много. И это повергло Лори в панику. Неужели он совершил ошибку? Неужели все обернется катастрофой гигантских масштабов?

— Успокойся, — сказал ему Оливер, когда однажды заглянул посмотреть, как продвигаются дела, и Лори выплеснул на него свою панику. — Это не катастрофа. Это старт-ап. Рим был построен не за один день.