Кровавый рассвет (ЛП) - Харпер Гвендолин - Страница 24

Последовала пауза, после чего он спросил:

— Почему ты думала, что это надо скрывать?

— Я не скрывала...

— Скрывала.

Она вздохнула.

— Не знаю, Букер, может, я просто не привыкла жить с мужчиной.

Он кивнул, издав утвердительный гортанный звук.

— Логично, — он глянул на нее, добавив: — Хочешь сказать, эм... Натаниэль не из тех, кто посреди ночи бегает за тампонами?

Кейтлин выпучила глаза. Она уже несколько дней не думала о Натаниэле.

— Мы никогда не жили вместе, — она посмотрела на профиль Букера. — Уверена, он сделал бы это, если бы я попросила.

— Используешь прошедшее время, — прокомментировал Букер. — Это означает, что ты считаешь его погибшим?

Она на мгновение задумалась

— Это означает... не знаю, как все будет между нами, если я вновь его найду.

Все в ней кричало от уязвимости ее заявления. Она открыла себя для шквала вопросов, которые в итоге приведут к одному заключению.

Ее чувства изменились.

И не надо быть гением, чтобы понять остальное.

Слава богу, в которого она не верила, Букер лишь невнятно помычал и кивнул в знак понимания.

***

С тех пор, как они достали джип, их рутина существенно изменилась. Движение по пересеченной местности уже не было большой проблемой, если деревья росли не слишком густо. Они передвигались намного быстрее, и теперь, когда они оказались дальше от Атланты, шансы наткнуться на отряды военных головорезов уменьшились. Шоссе по-прежнему были забиты заброшенными машинами, но Кейтлин нравилось заниматься собиранием припасов. Ей это хорошо удавалось, и она умела подмечать закономерности в поведении людей и их привычки, а значит, она всегда могла сказать, где встретятся лучшие находки.

Она взяла привычку собирать CD-диски вместе с предметами первой необходимости. Это помогало ей сохранять рассудок — коллекционирование маленьких символов оптимизма. Не говоря уж о том, что время от времени это помогало заглушить пререкания Букера.

После нескольких дней петляния по Алабаме в направлении Миссисипи они решили разбить лагерь возле прудика с пресной водой, чтобы отдохнуть и помыться.

Букер, как всегда, оставался на страже, пока она ополаскивалась.

Как волк в лесу...

Обернувшись через плечо, она увидела его присевшим на травянистом холме с винтовкой в руке. Он смотрел вдаль, но она знала, что он сосредоточен только на ней.

Знала это как собственное сердцебиение.

Инстинктивно взаимозависимые.

Невинность и жестокость.

Мы сливаемся воедино.

Той ночью они спали, убрав брезент с джипа и отчаянно надеясь поймать хоть легкий ветерок.

— Букер, почему бы тебе не позволить мне первой посторожить? — предложила она.

Он хорошо это скрывал, но измождение начало проступать под его глазами. Она знала, что Букер мало спал (он всегда мало спал с тех пор, как они встретились), но он по-прежнему был человеком. А теперь она увереннее обращалась с оружием и обладала хорошими инстинктами с наступлением ночи.

— Я в порядке, птичка певчая, — сказал он ей, прислоняясь спиной к дверце. — Ты спи.

Птичка певчая. Он никогда прежде не называл ее так.

Кейтлин хотела поддразнить его из-за этого, но что-то отчаянное и голодное в глубине ее души боялось, что тогда он больше никогда этого не скажет.

И это ласковое обращение слишком ей понравилось; она не хотела его терять.

Той ночью ей снился дом за городом. Желтая как лютики кухня. Варящийся кофе, запах которого заполнил всю кухню. Кольцо на ее левой руке, широкая улыбка исключительно для нее, и поцелуи, которые не заканчивались.

Когда она заворочалась, просыпаясь, было еще темно.

— Приснилось что-то?

Она потянулась и посмотрела на Букера.

— Угум.

— Хороший сон?

Кейтлин замерла.

— Да. Да, хороший.

— Давно пора, — пробормотал Букер.

Она знала, чего он недоговаривает вслух.

«Мое сердце разбивается, когда ты просыпаешься напуганной».

«Мне ненавистно, что я не могу защитить тебя от этого».

Сон все еще затуманивал ее мысли, делал ее немного окосевшей, словно она выпила лекарство от простуды.

По крайней мере, так Кейтлин говорила себе, так объясняла то, что она сделала далее.

Приподнявшись на правой руке, Кейтлин потянулась к нему. Это было робкое прикосновение пальцев к его груди, затем выше, к шее сбоку.

Букер застыл, как ошарашенное животное.

Волк, застанный врасплох.

Он уставился на нее, не в силах отвести взгляд в темноте. Приподнявшись, насколько это было возможно, Кейтлин подалась поближе, провела носом по его щеке, а затем потянулась вверх и прижалась губами к его рту.

Время сделалось эластичным, растянулась в бесконечные стороны.

Застыв на месте, они оба не отдавались поцелую, казалось, целую вечность. Оба слишком потрясенные, слишком ошеломленные, слишком испуганные, что все это окажется реалистичной галлюцинацией.

А затем его губы нежно скользнули по ее губам, и время вновь резко понеслось вперед.

Кейтлин ринулась навстречу, обхватив его лицо ладонями. Она оголодала, впала в исступление... Сама как волк.

Букер обвил рукой ее талию, подтаскивая поближе. Он вслепую отложил винтовку в сторону, на безопасное расстояние, как раз в тот момент, когда Кейтлин забралась к нему на колени. Упершись коленями по обе стороны от его бедер, она целовала его так, словно умирала.

Может, она и правда умирала. Может, они оба умирали.

Запустив руки под ее футболку, он разжигал искорки по всей ее коже. Ее бедра, спина, ребра... все, чего он касался, словно оживало.

Кейтлин же тем временем не могла насытиться его ртом.

Этот язвительный рот, который так много раз доводил ее до белого каления, сводил с ума, часами пререкался с ней... Теперь ей лишь хотелось попробовать на вкус каждый миллиметр, запомнить каждый изгиб, потеряться в нем, когда его зубы впились в ее нижнюю губу.

Из ее горла вырвался стон, и Букер крепче стиснул ее бедра. Кейтлин ответила тем, что потерлась о растущий бугор под его джинсами, и его дыхание сбилось.

Опустив голову, она царапнула зубами жилу на его шее, и дрожь, пробежавшая по всему его телу, поистине пьянила.

Его левая рука приподняла ее подбородок, заставляя вернуться к поцелую. В этот раз Букер целовал ее так, точно хотел заклеймить, и она таяла под его прикосновениями.

Они возились с одеждой друг друга, отнюдь не деликатно дергая ткань. Как только Букер накрыл ее груди ладонями через хлопок лифчика, она выгнулась так, будто ее ударили током.

Все. Она хотела всего и сразу.

Кейтлин не ждала, пока он попытается справиться с застежкой — она потянулась назад и расстегнула лифчик, сбросив его с рук и швырнув куда-то в кузов джипа.

— Как мужчине не торопиться, когда ты вытворяешь подобное, а? — пробормотал он в уголок ее губ.

Кейтлин широко улыбнулась и вернула его руки к своим грудям. Мозолистые ладони ощущались восхитительно грубыми на нежной плоти, умелые пальцы щипали и потягивали. Затем его губы оторвались от ее рта и нашли новый дом, сомкнувшись на ее левом соске и заставляя ее хрипло ахнуть.

— Бл*дь, — выдохнула она, вцепившись в его затылок. Букер застонал, вынуждая ее задрожать, и она дернула его за волосы. Похоже, ему это понравилось, если судить по движениям его языка.

Букер переключился на другую грудь, и голова Кейтлин закружилась от приятных ощущений. Он знал ее вдоль и поперек, чувствовал ее сигналы даже лучше ее самой.

Инстинктивно взаимосвязанные.

Не отпуская ее, Букер начал расстегивать ширинку ее джинсов, одной рукой разделавшись с пуговкой и дернув за язычок молнии.

Его пальцы только-только скользнули по коже ниже пупка, когда ее пронзило уколом беспокойства. Она слегка отстранилась, и Букер тут же остановился.

— Слишком? — он посмотрел на нее. — Мы можем остановиться, если...