Мой хозяин (СИ) - Ковалевская Алиса - Страница 27

— Спасибо, — выдавила смущённо.

— Где ты научилась играть на пианино? — спросил он, снова заставив меня испытать некую неловкость.

Пианино… Комната с обоями с цветочным орнаментом, засохшие цветы в вазе… Кое-как я заставила себя отогнать воспоминания о произошедшем в тот день. Не надо. Лучше вычеркнуть это, забыть. И если уж он сам спрашивает…

— В детском доме, — честно сказала я. — У нас была музыкальная школа, где девочки учились по нескольким предметам. Кто-то на скрипке, кто-то на флейте. Я вот на фортепьяно.

— Ты хорошо играешь, — проговорил он, и я вновь не нашлась с ответом.

— Мне нравится музыка, — призналась я.

Он слегка прищурился и, выпустив мои пальцы, приподнялся на локте. Мне показалось, что Вандор собирается встать, но он лишь взял с тумбочки мобильный и, посмотрев на дисплей, отложил обратно. Не знаю, имела ли я право спрашивать… Мои права были вообще не очень мне понятны, но постоянно молчать…

— Эта комната… с пианино… — нерешительно заговорила я. Вандор на меня не смотрел, даже не повернулся, однако слышал безусловно. — Что это за комната?

Задав вопрос, я умолкла. Не знала, какой ждать от него реакции. С другой стороны, это просто вопрос, на который он, если не захочет, не станет отвечать. Судя по тому, что в комнате царила тишина, он действительно не хотел. Моя нерешительность и волнение перешли в лёгкое разочарование. Понятно. Не моего ума дело. Смирившись, я перевернулась на живот и вытянулась на постели. Шторы были задвинуты плотно, и в спальне царил полумрак. Почти тут же на спину мне опустилась ладонь, и два пальца, чуть надавливая, прошлись по позвоночнику до самого копчика.

— Это комната моей матери, — услышала я и тут же повернула к Вандору голову.

— Матери? — глупо переспросила я. — А почему… почему она… другая? Не такая, как весь дом?

Он снова смотрел на меня пристально и задумчиво, как бы невзначай лаская мои позвонки. Я же понимала, что задаю вопросы, задавать которые не следует. Комната его матери… Только где тогда его мать, если комната выглядит вырванным из прошлого клочком памяти?

— Не важно, — проговорил он так, что я поняла — тема закрыта. По крайней мере, на сегодня.

Я заставила себя угомониться. Запихнула поглубже желание узнать о нём больше, о его прошлом и выдохнула. Уголки его рта дрогнули в едва наметившейся улыбке, и он проговорил с лёгким смешком:

— Вот думаю, трахнуть тебя или нет?

И что я должна ему сказать?! Сердце у меня бухнуло, кровь залила не только щёки, но и шею с грудью. Мне показалось, что порозовели даже плечи. Он же, заметив это, ухмыльнулся.

— Если займусь тобой сейчас, опоздаю на важную встречу. — Ладонь замерла, а после он тронул мой подбородок и приподнял голову. — А если не займусь…

Он тронул мою нижнюю губу, и рот его снова искривила усмешка. В следующий миг он подмял меня под себя: горячий, тяжёлый и готовый подчинять. Член его, огромный и твёрдый, упёрся в меня. Я нервно выдохнула. Сейчас, когда он не был слишком резким и грубым, и я не чувствовала волнами захлёстывающего меня отчаянного страха, происходящее не казалось столь ужасным. Боже… это вообще не казалось мне ужасным! Я ощущала, как внутри мне становится тепло, как тянет живот, бёдра, а грудь начинает тихонько ныть. Разум подавал бесконечные сигналы о том, что подобного быть не должно, но ведомое инстинктами тело откликалось.

Разум… Я понимала, что не должна терять себя, должна оставить себе хоть что-то от самой себя. Этот мужчина: беспринципный, властный, жестокий, не ценящий жизней подобных мне, вовсе не тот, на кого бы мне стоило реагировать вот так, но… Он — мой хозяин. И выбора у меня нет. Так может быть, оно и к лучшему? В конце концов, по моей просьбе он забрал из питомника Стэллу, а потом не отдал её… И сейчас… Я прикрыла глаза, ощутив на груди его влажный жадный рот. Втянув сосок, он прихватил его зубами — не сильно, но так, что я ощутила смешанную с невозможным удовольствием боль.

— Господи, Вандор… — застонала я, выгибаясь ему навстречу, и запустила пальцы в волосы.

Он снова прикусил, обвёл языком, а после несколько раз коснулся самым кончиком. Отстранился и подул на влажную кожу. Я провела по его плечам, скользнула по груди и, распахнув глаза, уставилась на него снизу вверх. Взгляд его горел желанием, и он не скрывал этого. Тело было напряжённым — каждый его мускул, каждая черта лица. Скулы обрисовались сильнее, прядь чёрных волос упала на висок. Дотянувшись, я провела по ней пальцами, и кадык на его горле дёрнулся. Я, как и в первые минуты после пробуждения, тронула его щетинистую щёку, проскользила до скулы и к подбородку, к губам. Обвела контур. Никогда бы не подумала, что мужчина способен возбуждать одним только взглядом… Но именно возбуждение я и чувствовала: я касалась его, и это будило во мне нечто новое, неведанное. Ощущение собственной силы. От подбородка мои пальцы тронулись ниже — к горлу и замерли на ключицах.

— Можно я буду сверху? — спросила я шёпотом, зачарованная его потемневшим взглядом.

Мне правда хотелось этого. Хотелось склониться к нему, хотелось хоть на несколько мгновений стать лидером, пусть лидерство это было всего лишь иллюзией. Во мне есть сила… При моих словах во взгляде его словно бы полыхнуло пламя. Поёрзав, я попыталась приподняться, чуть толкнула его в плечо, и он тут же перехватил мою руку, сжал пальцы в кулачок и ловко, так, что я только и успела ахнуть, усадил меня на себя. Стремительность эта вызвала у меня испуг, и в первую секунду я, совершенно растерянная переменой, сидела неподвижно, словно каменное изваяние. Но ладони его, заскользившие по моим бёдрам, заставили меня прийти в себя.

Уперевшись ладонями в грудь Вандора, я несмело склонилась над ним, и сама прижалась губами к губам. Чувства внутри хаотично смешались: осознание неправильности, испуг, интерес, понимание собственной, пусть и очень условной власти и желание. Господи, я действительно чувствовала желание… Тронула губы Вандора языком и сразу ощутила его отклик. Одна его ладонь легла на мой затылок, и он прижал меня к себе, врываясь языком в мой рот. И снова этот жар, заставляющий груди ныть желанием прикосновений…

С каждым мигом поцелуй становился откровеннее. Я не понимала, целую ли я его или он меня — второе, наверное, было вернее. Волосы мои падали ему на лицо, на плечи, на грудь, а языки сплетались. Подхватив под ягодицами, он приподнял меня, и усадил на себя.

— Вот так… — прорычал он мне в губы и подался вперёд бёдрами. — Давай… Хотела быть сверху? — Вандор снова подался ко мне, и я, ведомая одними инстинктами, приподнялась. Опустилась и снова приподнялась, пытаясь подстроиться под его ритм.

Ладонь его прошлась по моему боку и накрыла грудь, а следом к ней присоединилась вторая. Я закрыла глаза и выдохнула. Вверх-вниз, вверх-вниз… Его бёдра навстречу моим, резкие, глубокие толчки, вырывающие из моего нутра шумные выдохи и короткие всхлипы. Вверх-вниз, вверх-вниз. Его член врезался в меня, пальцы были жёсткими и беспощадными. Он жадно, сильно сжимал мои груди, покручивал соски, и сипло стонал от удовольствия. Я чувствовала, как намокла моя кожа. Волосы прилипли ко лбу, а дыхание стало неровным. Уже не понимая, где находятся его руки — на груди ли, на моём животе или бёдрах, я раскачивалась в первобытном ритме и понимала, что наслаждаюсь этим. Вверх и снова до упора на него. Глубоко, так, чтобы чувствовать его, и чтобы он чувствовал меня.

— Милана… Мила… — рычал он, кутая буквы моего имени бархатом. — Да…

Склонившись, я слизала бисеринки пота с его кожи. Горячий… Боже, что же я делаю? Прикусила, царапнула и прильнула губами, целуя его — крепкого и сильного, подчиняющегося мне в этот самый миг. Вся я пульсировала, пылала. Огненные змейки закручивались во мне, готовые вот-вот распрямиться и охватить всё моё существо. Его пальцы, впивающиеся в мои ягодицы, вынуждающие меня двигаться быстрее и быстрее, резче и резче…

И тут клубок внутри меня стал невыносимым. Тело напряглось, а из горла вырвался вскрик. Меня тряхнуло, и я, запрокинув голову, вскрикнула ещё раз.