Вальс до востребования - Алюшина Татьяна - Страница 4

Не суть.

Стаховский ехал в коляске, все прижимая к бедрам дальновидно притихшего котяру, безошибочно определившего ту самую сильную руку, которая в случае чего и придушить может. Решил, видимо, не испытывать судьбу, рискуя проверить степень терпения стреножившего его человека.

А мальчонка, припрыгивая рядом, болтал без умолку. Уверял, что Бармалей не такой уж и вредный – честно. Заносчивый, это да, большую часть времени он спит, когда не ест, не проявляя характера, и даже гулять не очень-то и любит. Но иногда с ним случаются истории всякие, когда внезапно что-то взбредет в его кошачью голову, как сегодня, например. Но это случается редко.

– Бабушка говорит, что это в нем зов диких предков пошаливает, – рассказывал мальчонка, – а дедушка говорит, что природа его закидонов совсем иная, что у настоящего кота всегда март. – И признался честно: – Про всегдашний март я не очень понимаю.

– Какие твои годы, – уверил, посмеиваясь, Ян и пообещал: – Поймешь обязательно.

Он слушал мальчика Кирилла, поймав себя на том, что непроизвольно улыбается всю дорогу, настолько ему нравился этот непосредственный, открытый пацан. И с удивлением отметил по ходу разговора, какой, однако, у ребенка богатый словарный запас и правильная, грамотная речь, да и слова тот знает достаточно сложные для его возраста. Кстати, а какой у него возраст? Ян что-то не спросил, а определять визуально возраст детей был не особый мастак.

– А еще у нас есть собака Боня, – продолжил повествование о любимых домашних питомцах мальчонка. – Она очень хорошая, добрая и смешная. Я ее люблю. – Подумал и добавил: – Маленькая. Беспородная. У нее родители породные, а она нет, потому что у ее родителей породы разные. Хорошие, но разные. – И вдруг спросил: – А разве так бывает?

– Что бывает? – не сразу понял, о чем тот спрашивает, Ян.

– Ну, если у папы хорошая порода и у мамы хорошая, а у ребенка вдруг почему-то плохая? – уточнил мальчик Кирилл свой вопрос.

– У людей не бывает, – подумав, ответил Стаховский, – а у животных случается.

– Как-то неправильно это случается, – не удовлетворился таким жизненным раскладом пацан. И собрался было высказать свое мнение по этому поводу, как вдруг замолчал, остановился и прислушался.

– Кири-и-и-и-илл… – донеслось оттуда, куда они направлялись.

Мужчина с мальчиком посмотрели вперед, заметив дальше по улице женскую фигуру.

– Это мама меня зовет! – крикнул ребенок, подпрыгнув на месте от радости. – Она же меня ищет!!

И рванул вперед, туда, к маме, тут же совершенно позабыв обо всем остальном: о своем Бармалее, которому взбрело что-то в голову, сподвигнув на несанкционированный побег, и о новом знакомом, в чей дом забрался задуривший котяра, и уж тем паче о несправедливом породистом разделении животных.

А и вправду, зачем обо всем этом помнить и думать, когда тебя же мама зовет!

Мальчик Кирилл, звеня переполненным радостью и счастьем голоском, стремительно несся навстречу потерявшей его маме.

– Мама, я здесь!!! Мамочка!! – кричал и смеялся одновременно ребенок.

Ян добавил скорости движения коляске, стараясь пусть не поспеть за мальчуганом, но и не сильно-то отставать, и стал невольным свидетелем сцены встречи мамы с сыном. Подбегая к ожидавшей его маме, Кирилл раскинул ручонки в стороны, а та, наклонившись, раскинула руки ему навстречу, ожидая сыночка, и подхватила с разбегу, прижала к себе, поцеловала в макушку и гладила по спинке, снова целовала и что-то говорила, говорила…

И такая эта была чистая любовь и бесконечная радость встречи, такая…

Ян смотрел на маму с сыном, позабывших обо всем мире вокруг них, сосредоточенных в этот момент только друг на друге, и чувствовал, как разрастается теплый, щемящий комок в горле, перехватывая дыхание.

Женщина подняла голову, посмотрела на него, улыбаясь удивительной, непостижимой, самой светлой из всех в мире, какие только могут быть, материнской улыбкой мадонны, и в этот момент Ян ее узнал.

Сразу. Не потратив ни мгновения на вылавливание из памяти информации: где, когда и при каких обстоятельствах мог видеть, встречать эту женщину – не понадобилось, – узнал с первого взгляда. Даже не так. Он узнал ее даже прежде, чем сама мысль-узнавание успела сформироваться в голове. И, не отдавая себе отчета, захваченный этим узнаванием, непроизвольно, сбросил скорость движения своего кресла, а потом и вовсе остановился, не доезжая до обнимавшихся мамы с сыном метров трех.

Стаховский смотрел на нее и переживал внезапно нахлынувшие на него странные эмоции: удивление и теплую, приятную радость от неожиданной встречи. Мимолетно отметил, что она изменилась с той их далекой встречи, не внешне, нет, а что-то неуловимое, внутреннее, внешне же женщина стала даже интересней и привлекательней – или просто ему так показалось.

Как и тогда, он не мог не восхититься грацией, и неброской красотой, и той особой поразительной изысканностью, присущей этой женщине. И от этого узнавания в нем всколыхнулось что-то такое странное… и светлое, и вполне реально мужское, и… И тут он вспомнил про статус этой дамы, про то, кто она есть и с кем идет по жизни, и про то, что, пока она красиво и гордо идет по той самой своей жизни, он сидит в коляске. Вот такая расстановка. М-м-м-да.

– Мама! – звенел восторженным голосочком Кирилл, повернул голову и посмотрел на Яна. – Мы поймали Бармалея! Он сбежал, я за ним погнался! И мы его поймали!

– То есть ты, – женщина выпустила сына из объятий, пережив первые сильные эмоции и чувства ошеломляющего облегчения и бесконечной радости, сделала полшага назад и строго посмотрела на мальчика, – никого не предупредив, убежал с участка за котом?

– Ну да, – кивнул пацан, которому явно что-то не понравилось в мамином тоне, и пояснил для надежности: – Надо же было Бармалея поймать, понимаешь, он же убежал на улицу, а он тут ни с кем не знаком. Юркнул в щелочку в калитке… – Извиваясь всем тельцем, мальчонка наглядно изобразил, как именно юркнул в щелочку взбрыкнувший дурью котяра, и закончил красочное повествование: – И убежал. А я за ним.

– Кирюша, ты же знаешь главное правило безопасности: без взрослых, одному, никогда не покидать участок? – напомнила назидательным тоном мама.

– Даже если надо было поймать Бармалея? – уточнил сынок, до которого понемногу начало доходить, что что-то он сделал не очень правильно.

– Даже тогда, – подтвердила его догадки мать. – Ты ребенок и пока не можешь самостоятельно гулять без взрослых и уж тем более убегать неизвестно куда, даже не предупредив родных. Ладно, – остановила она себя, но пообещала нерадостную перспективу сынку: – Мы обсудим это позже. – И спросила теперь уже у Яна: – И где вы его поймали?

– У меня дома, – ответил тот, приветливо улыбнувшись.

– Так, – растерялась вдруг женщина, неожиданно посмотрев на Стаховского настороженным, изучающим и немного испуганным взглядом.

И до Яна только сейчас дошло, как с точки зрения матери, потерявшей ребенка, видится и воспринимается эта дурацкая история с котом-дебилом, забегающим в чужие дома к незнакомым людям, следом за которым забегает в те дома и к тем людям маленький мальчонка, и какой трагедией и бедой могла обернуться такая беспечность ребенка.

– Все нормально, – произнес он доброжелательно, но достаточно твердым тоном человека, умеющего руководить и управлять людьми, стараясь успокоить женщину: – Мы просто поймали вашего Мурзика и поспешили вернуть его и Кирилла домой.

– Не Мурзика, – рассмеялся Кирюшка, напомнив: – Бармалея. – И принялся рассказывать маме обстоятельства дела: – Мы с этим соседским дядей поймали Бармалея. Вообще-то мы не могли его поймать, потому что от меня он прятался, а у дяди нет ног, и он не может теперь охотиться и кого-то ловить. – И разъяснил ситуацию, сделавшись серьезным: – Понимаешь, у него ноги сломались так сильно, что их нельзя было уже починить, и теперь их нет. – Он снова заулыбался довольнехонько, похвалившись их совместной с безногим дядечкой сообразительностью: – Зато мы придумали приманить Бармалея. Кошачьей еды у дяди не нашлось, и колбаски тоже, пришлось обходиться кусочками телятины. – И пояснил уж до полной и окончательной ясности: – Это мясо такое. И этот соседский дядя его так: раз – и схватил ловко, и не отпускает, чтобы Бармалей снова не улепетнул. – И задорно, звонко рассмеялся.