Лучший фильм 1977 года (СИ) - Арх Максим - Страница 27

Последние слова я уже кричал девушке в спину, потому что та, резко вскочив из-за стола, схватила свою сумочку и, вытирая ладонью слёзы с лица, бросилась бежать от меня как от огня. Я, естественно, побежал за ней и попытался успокоить, но она лишь твердила, что я врун, лжец и обманщик как все.

Поняв, что сейчас Ане ничего в таком состоянии объяснить будет просто невозможно, не стал её задерживать, предоставив времени затянуть непонятные душевные раны, и позвонил лишь на следующий день. Однако разговаривать со мной она не захотела, а, попросив больше ей не звонить, бросила трубку. Естественно, я не собирался так просто сдаваться и не хотел её терять. И хотя у девушки с головой было явно не всё в порядке, она мне нравилась, а посему названивал я ей по несколько раз на дню.

Вот и сейчас, как только добрался до дома, помыл руки, поговорил с мамой, быстро поужинал и набрал заветный номер моей возлюбленной.

К моему удивлению трубку сняли почти сразу и столь милый сердцу голос произнёс:

– Алло.

– Анечка, это я. Пожалуйста не бросай трубку, – быстро сказал пионер, слыша в ответ шуршание помех грёбанного телефона. – Пожалуйста, выслушай меня. Это займёт ровно одну минуту.

– Говори, – с холодом в голосе произнесли на том конце провода.

– Ты обвинила меня во лжи и не дала даже шанса всё объяснить!

– Что тут объяснять? Я тебя предупреждала, что не люблю ложь, а ты солгал!

– Хорошо, ты думаешь я обманщик и фантазёр. Допустим. Но, что если у меня есть доказательство моих слов и я могу доказать, что я действительно певец и те пластинки выпустил я.

– Прекрати молоть чепуху, – раздражённо произнесла она и добавила: – Всё я вешаю трубку.

– Это не честно! Ты обвинила меня и не даешь мне даже шанса защитить своё честное имя. Так не делается и так несправедливо, – упрекнул я собеседницу.

– Да потому, что ты фантазёр! Как ты можешь доказать свои слова? Споёшь мне по телефону? – усмехнулась та.

– Спою, но не по телефону и не сейчас. А в живую, в студии и завтра, – сказал я, морщась от телефонного треска. – Давай завтра встретимся на проходной студии «Мелодия» и я докажу тебе, что я честный человек. Если не докажу, то обещаю, что больше звонит тебе никогда не буду.

Повисла тишина, которую нарушал лишь треск сломанного «телефункина».

– Ладно, – решилась собеседница через минуты раздумий, – я специально приеду, чтобы поймать тебя на вранье, и чтобы ты от меня отстал раз и на всегда.

– Пусть будет так. Я там с утра буду. Ты во сколько сможешь приехать? Это почти в центре города находится.

– Я завтра учусь, поэтому смогу подъехать часа в четыре-пять вечера.

– Отлично, – обрадовался жених. – Как подъедешь, то с проходной набери по местному номеру четыре цифры – 3333 и я тебя выйду встретить. Ты адрес куда ехать знаешь? Нет? Ну тогда бери ручку и записывай.

Утро. Саша.

В шесть часов утра вместе с мамой, по предварительной договорённости, заехали к её знакомой швее, которая работала в швейном ателье. Вчера вечером мама предложила ей подработку – сшить куртку сыну по его рисункам, и та согласилась рассмотреть такое необычное предложение. Та была рада возможной подработке, но услышав требования – несколько обалдела от них. Куртку нужно было сшить за два дня.

– Но у меня же работа, – произнесла она. – Дней за пять, наверное, можно попробовать что-то сделать, работая по вечерам, но за два…

– Возьмите пожалуйста два дня за свой счёт, – предложил я ей. – А чтобы компенсировать ваши убытки, к тем семидесяти рублям, что предложила Вам за работу мама, готов добавить ещё сто, – и видя удивление. – Поймите, я знаю, что её сшить можно гораздо дешевле, но у меня просто нет возможности ждать. Она мне нужна срочно! Прошу Вас снять с меня мерки и начать работать, не теряя времени. В помощь Вам остаётся мама, которая поможет вам купить необходимые аксессуары. А материал для куртки мы уже купили. Хватить должно с лихвой, – сказав эти слова, пионер поставил набитую сумку на пол.

– Саша, но куртка за такое время хорошей получиться просто не может. Её всё равно необходимо будет мерить, подшивать, ушивать и так далее, – логично пояснила швея.

– Давайте сделаем вот как, Вы сейчас снимите с меня мерки и сошьёте как получится, а потом мы её с Вами доработаем за определённую плату. Договорились? Отлично, – произнёс я, снимая с себя свитер, а после этого достал из кармана рисунки обычной чёрной кожаной косухи.

В восемь тридцать утра я был уже на проходные фирмы «Мелодия». Там уже кучковались ребята из нашего ВИА, которое, судя по всему, в полном составе решило прогулять очередной рабочий день, благо справки нам пообещали выдать вновь.

– Ну что, сегодня голос будем писать? – поздоровавшись, спросил Антон.

– Да, голос и клавиши, – напомнил играющий на светомузыке.

– А клавиши кто будет писать? Ты сам или Юля?

– Клавиши будет писать, человек из оркестра, а ему в этом деле будет помогать он, – закончил я, показав на подъезжающую «Волгу» голубого цвета с хромированной фигуркой бегущего оленя на капоте.

С водительского места вылез папа́ и пошёл открывать своему сыну дверь, который сидел справа от водителя на переднем сиденье. Мы поздоровались и все вместе помогли Севе выбраться из автомобиля.

– Не смог усидеть дома пока твориться история? – беззлобно приколол друга я.

– Нет конечно, – стоя на костылях, радостно улыбаясь, во всеуслышание парировал Савелий. – Как можно усидеть, когда тут такое творится!

– Ну, тогда включайся в работу и давайте, товарищи, хватайте Савелия и потихонечку выдвигаетесь в студию, а то опоздаем, – объявил я и народ дружной компанией, весело галдя, пошёл к проходной, дабы вахтёру там показать временный пропуск и пройти на территорию звукозаписывающей фирмы. Так как на Севу был заранее заказан пропуск, то с его проходом проблем не возникло и он, обмениваясь с ребятами шутками и новостями, прошёл, опираясь на свои костыли, через турникет. Коллектив медленно втягивался через проходную, а я с полу продюсером Яковом Моисеевичем остался рядом с машиной и Севиным папой, который захотел со мной о чём-то побеседовать.

– Александр, меня вчера вечером вызывал к себе директор. Он сказал, что в нашей филармонии будут проходить съёмки какого-то музыкального клипа и что почему-то режиссёр настаивает на том, чтобы в съёмках принял участие именно я и мой оркестр. Также директор сказал, что ему сказал звонивший из Министерства Культуры СССР, что режиссёром в этом клипе будет некто – Александр Сергеевич Васин, который дружит с моим сыном. Саша, скажи, это они тебя имели ввиду?

– Таки да Аркадий Львович, – улыбнувшись ответил некто Васин и добавил: – Это я им посоветовал, если Вы не заняты, то попробовать привлечь Вас, – и видя удивление на лице собеседника. – Не беспокойтесь, Вам, естественно, закроют внеурочные и дадут внеплановый оплачиваемый выходной.

– Да я не то, чтобы беспокоюсь, просто это так неожиданно и непонятно… Н-да… Так, значит я правильно всё понял, и это именно Вас имели ввиду, – и повернувшись к худруку: – Яков, а почему ты мне не рассказал, что это ваша затея?

– Аркадий, клянусь честью, я и не знал. Это и для меня было полной неожиданностью! – ответил тот и повернувшись ко мне: – Саша, почему ты нам не сообщил?!

– Извините, товарищи, я просто забыл. Вы же сами видели, Яков Моисеевич, какая вчера чехарда была. Меня спросили, где будут съёмки? Я сначала думал запросить Большой театр, но потом вспомнил про папу Савелия и попросил Мячикова провести съёмки в его вотчине, – и посмотрев на папа́, – Аркадий Львович, если Вы против, то я сейчас же всё исправлю, поменяв на что-нибудь другое. На самом деле мне всё равно где снимать. Главное, чтобы была сцена, небольшой зал и оркестр во фраках и с музыкальными инструментами. Я просто думал, что упоминание Вашего оркестра в музыкальном мини-фильме, который будет демонстрироваться в США и в Европе, лишний раз привлечёт к вашему творчеству внимание потенциальных зрителей и поклонников за рубежом. Так Вы против?