1917: Вперед, Империя! - Марков-Бабкин Владимир - Страница 9

Союз же с Италией вполне мог быть куда более гармоничным и стратегически выигрышным. От этого союза Россия могла получить многое, но и Италия получала совсем не мало. И наши две державы могли взаимно усилить друг друга. Так что при выборе между французской и итальянской принцессами для меня решение было очевидным.

Но рассуждая с государственнических позиций, я не мог игнорировать и личный вопрос, вопрос будущей семейной жизни и будущих наших взаимоотношений. Так что я не смогу успокоить себя мыслью «не сойдемся характерами – разбежимся», ведь от этого брака зависит судьба огромного государства, зависят судьбы пары сотен миллионов моих подданных, поскольку влияние на события в стране и мире русская императрица имеет колоссальное, пусть даже и косвенным образом. У меня перед глазами были яркие примеры двух последних императриц. Я обеих знал лично и могу сравнивать. И могу сказать, что Александру Третьему, а значит, и России, с женой повезло, а Николаю Второму – нет. Кто знает, как сложилась бы история страны, если бы женой Николая стала бы не Аликс, а кто-то типа покойной Дагмары – Марии Федоровны, жены Александра III. Официально не вмешиваясь в дела царственного мужа и демонстративно отстранившись от государственных дел, она, уйдя полностью в тень императора, имела огромное влияние на происходящие события и на политику Александра Третьего, хотя тот часто этого даже не осознавал, настолько мягко и мудро она это делала.

Аликс же… Да, что тут говорить, все и так ясно.

Так что мудрый правитель должен учитывать и эту сторону вопроса – будет ли будущая супруга дополнять императора или же, наоборот, начнет пытаться вмешиваться во все и вся, задалбывая мужа и общество своими ценными советами.

Но смотря на вещи объективно, как я мог тут в чем-то быть уверенным? Ведь видел я принцессу лишь на фото да в официальной кинохронике королевского двора, а потому как я мог быть уверен в том, что наш брак сложится удачно?

Но главное – Георгий. От разговора с ним зависит если не все, то очень многое…

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) от 1 июля 1917 года

По сообщению информационных агентств, сегодня в порту Бизерта произошел мятеж. Выступление вызвано отказом французской эскадры выступить из Туниса для участия в усмирении инсургентов Окситании. В настоящее время известно, что мятежом охвачены линкоры «Прованс» и «Франс», крейсер «Дю Шела», а также броненосцы «Дидро», «Жюстис», «Мирабо», «Вольтер» и другие корабли.

Из Австро-Венгрии продолжают поступать сообщения о беспорядках в этой стране. Волнения отмечены в Будапеште, Пресбурге, Праге, Загребе, Дебрецене и других городах.

Мы следим за развитием ситуации.

ПАРИЖ. ФРАНЦУЗСКОЕ ГОСУДАРСТВО. 14 июля 1917 года

Генерал Петен мрачно разглядывал карту. Конфигурация условных обозначений подсказывала, что дела у обороняющихся довольно плохи. С одной стороны, англичане таки вошли в Париж, но с другой – слишком ситуацию это не улучшило, поскольку в столицу прибыли легкие пехотные соединения, вооруженные лишь винтовками да пулеметами. Основные же силы, включая артиллерию, все еще где-то там, на подступах к городу, и совершенно невозможно предсказать, когда их в реальности следует ожидать.

Нет, хвала небесам и за это, поскольку даже потрепанный в боях британский полк в нынешних условиях – это существенная помощь истекающему кровью Франко-русскому корпусу. Да и патроны англичане доставили в весомом количестве. Но пока, даже с подходом британского пехотного полка, перевес в тяжелом вооружении был за германцами, что неизбежно давало о себе знать все новыми сообщениями об отходе войск из очередного квартала столицы.

И самое паршивое в этом деле, что, судя по всему, каким-то неясным пока образом, невзирая на всю секретность, германскому командованию все же удалось узнать о том, что Петен прибыл в Париж, иначе как объяснить резко увеличившееся количество обстрелов из дальнобойных орудий района Лувра, Елисейского дворца и Тюильри? И это при том, что секретный бункер, в котором сейчас находится прибывший глава государства, находится совсем не там? Или это совпадение и проклятые боши просто стремятся разрушить гордость и историю Франции? С них станется.

Особенно настораживала смена тактики германской армии. Вместо ожидавшегося могучего натиска с целью овладения французской столицей до подхода к защитникам подкреплений, немцы неожиданно взяли паузу, после чего, судя по данным с мест, перешли к стратегии удержания. Боши явно укреплялись в городе и готовились к длительному противостоянию, попутно разрушая Париж всеми мыслимыми способами. Но чем вызвана смена тактики? Ведь не могут же в германском штабе не понимать, что с каждым днем увеличивается шанс, что к Парижу подойдут новые силы союзников?

Совершенно непонятная пока ситуация. Тем более что данные разведки свидетельствуют, что подход новых частей немцев к столице Франции практически прекратился. Что это значит? Кончились силы? Готовят удар в другом месте? Задумали хитрость?

Петен лихорадочно забегал взглядом по карте, пытаясь разгадать замысел противника и предугадать его возможные удары.

ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ. 1 (14) июля 1917 года

Полковник внес пометки в свой офицерский планшет. Еще несколько рекогносцировок, и бойцы «трех топоров» начнут выдвижение на исходные позиции для броска за линию фронта.

Слащев закусил травинку и бросил взгляд на затихшие вражеские позиции. Да, где он только не был за последние пару месяцев, и на Румынском фронте, и на Кавказском, и вот теперь здесь, везде фронт вовсе не напоминал поле боя. Расслабились все.

Впрочем, передовая разведка, которая в последние дни возвращалась из-за передка, докладывала, что те же австрияки готовятся к русскому наступлению, но назвать это боевой подготовкой было довольно сложно. Суета сует, прости господи. Митинги, митинги… Даже караульную и дозорную службу толком не ведет никто.

Проходной двор.

Нет, если здраво рассудить, то и в русской армии было нечто подобное не так уж и давно. Но, слава богу, все это непотребство уже позади. Хотя нельзя не признать, что сам полковник Слащев к этому всему непотребству имел самое прямое отношение, подняв шестого марта на мятеж свой лейб-гвардии Финляндский запасной полк. Тогда они здорово побузили и чуть было не изменили историю России, захватив Зимний дворец той ночью. Но уберег Господь императора и попустил грехи самому Слащеву, вовремя надоумив прекратить мятеж и явиться к государю с повинной головой. Пусть не за себя он тогда просил императора, а за тех, кого подбил на мятеж, но простил государь и полк мятежный, и самого полковника.

И не просто простил, но и повелел ему сформировать новый 777-й запасной пехотный полк, который на деле не был ни пехотным, ни тем более запасным. Лучшие, самые проверенные и ловкие воины ударных батальонов, хитрые и бесстрашные пластуны, опытные офицеры из батальонной и полковой разведки – в общем, все те, кто умел быть невидимым и неслышимым, кто мог появиться внезапно и в самом неожиданном месте, даже если место это глубоко в тылу неприятеля.

Но не только из таких бойцов и офицеров состоял полк. Были в нем сформированы отдельные роты и взводы, состоящие из владеющих языками народов Австро-Венгрии, Германии, Румынии, Османской империи и Болгарии. Подразделения тех, кто готов раствориться в тылу противника, сея хаос и неразбериху, вызывая смятение и заставляя допускать непростительные ошибки.

Бойцы «трех топоров» готовились к тому, что государь именовал «концертом по заявкам». И они выступят. Где надо взрывая, где надо сея панику, а где необходимо, наоборот, сохраняя важный мост или перевал от разрушения.

Еще несколько дней, и полковник Слащев докажет государю, что тот не ошибся, помиловав его и доверившись ему.

Осталось нанести последние штрихи. Осталось совсем немного.