Глазами жертвы - Омер Майк - Страница 8

– Нелли, не отвлекай маму, эти штаны тоже хорошие! Иди сюда. Нелли, не надо… – Голос внезапно стих.

– Нелли, ты тут? – забеспокоилась О’Доннелл.

– Да. Я закрылась в ванной.

О’Доннелл снова вздохнула:

– Скажи папе, что они на диване для постиранного.

Это был обычный диван в гостиной, на котором постоянно валялись горы выстиранной одежды, поэтому на нем никто никогда не сидел.

– На диване папа уже смотрел. И теперь там бардак! – Нелли явно радовалась возможности наябедничать.

– Они в третьей стопке слева, под белыми рубашками.

– Пап! – взвизгнула Нелли. – Фиолетовые штаны на диване для постиранного, под белыми рубашками в третьей куче!

Хотя звонок пришелся совсем не вовремя, Холли со странным удовольствием слушала, как Нелли говорит «фиолетовые». Она произносила это слово медленно, старательно выговаривая слоги. От этого у О’Доннелл сладко щемило в груди.

– Я там уже искал! – Приглушенный голос Кайла звучал сердито.

– Посмотри еще! – крикнула Нелли.

– Секундочку, – сказала О’Доннелл, взглянув на Зои и Тейтума.

– Он нашел! – сообщила Нелли. – Спасибо, мамочка!

– Пока, малышка. Анне привет.

Нелли отключилась, и О’Доннелл опустила телефон в карман.

– Вчера я говорила с Мартинесом, – обратилась она к федеральным агентам. – Вернее, я на него накричала. У него нет полномочий рассказывать вам об убийстве, не обсудив это прежде со мной.

– Мы вовсе не хотели нарушать субординацию, – сказал Тейтум.

– Соблюдать ее вы тоже не особенно старались, – парировала детектив. – Впрочем, это уже неважно. Мартинес сказал, что вы оба – те еще занозы в заднице.

– У нас с ним напряженные отношения, – пояснил Грей.

– Но еще он сказал, что вы свое дело знаете и на вас можно положиться. Раньше я расследовала два убийства на почве секса. В одном случае убийцей оказался бывший парень жертвы, в другом – насильник, у которого все пошло не по плану. В подобных расследованиях я уже кое-что понимаю. Однако впервые сталкиваюсь с тем, что преступник пьет кровь жертвы. Или находит время, чтобы надеть на нее украшение перед уходом. Мартинес заверил, что вы можете составить для меня профиль убийцы…

– Мы заняты другим делом, – отрезала Зои.

– Да, делом Рода Гловера, вы говорили. А вдруг он и есть убийца?

– Не похоже.

– Почему?

– Почерк нашего убийцы значительно отличается от почерка Гловера…

Телефон О’Доннелл снова зазвонил.

– Запомните свою мысль, – сказала Холли, с раздражением вынимая телефон из кармана. Звонок был от Ларсена из судмедэкспертизы. Он отвечал за анализ места убийства Кэтрин Лэм. – О’Доннелл.

– Я кое-что нашел.

Детектив выжидала. Ларсен тоже держал паузу. Он любил все контролировать и никогда не давал собеседнику перехватить инициативу.

– И что же ты нашел? – наконец не выдержала О’Доннелл.

– Мы сравнили следы с места убийства.

Вчера он сообщил, что есть следы и левого, и правого ботинка убийцы, сорок третьего размера. Ларсен заверил, что если О’Доннелл найдет ботинки, то он с легкостью докажет их соответствие следам. В суде это будет весомым аргументом.

– Следов осталось много, в разных комнатах. Сегодня я делал их опись и заметил, что один из них отличается. Тот частичный отпечаток, который нашли в ванной. Он не похож на остальные. И он точно оставлен не жертвой. А если ваши ребята не забыли надеть бахилы, то след и не наш.

– Отец жертвы появился там раньше нас, – заметила О’Доннелл. – Может, он заходил в ванную…

Если мистер Лэм бегал в ванную, потому что его вырвало, это можно было легко понять. Как и его молчание по поводу этого факта.

– Ее отец носит сорок первый размер, а эти следы – сорок второго. В общем, мы еще раз проверили все улики – и угадайте, что нашли…

Он правда ждет, что она будет угадывать? О’Доннелл капитулировала сразу:

– Что?

– Помните кровавые пятна по всему дому? Так вот, они сделаны не одним, а двумя людьми. Я отправил снимки специалисту по отпечаткам пальцев, и он это подтвердил. Даже если на руках были перчатки, есть возможность определить принадлежность оставленных следов, и в нашем случае отпечатки значительно отличаются друг от друга.

– Значит, после убийства в доме побывали двое. Оба мужчины?

– Да, на это указывают и размер обуви, и строение кистей рук. Но это еще не все… – Снова последовала многозначительная пауза.

– Что же еще? – опять подыграла О’Доннелл.

– Дело в том, что я решил тщательнее поискать за пределами дома. Если у дверей побывали двое мужчин, могли остаться другие улики. И мы нашли еще один след ботинка сорок второго размера во дворе, а потом еще один след ладони на дверной раме. Не радуйтесь, отпечатков пальцев там нет, но след тоже принадлежит второму посетителю.

– Понятно. Что-нибудь еще?

– Нет, это все.

– Держите меня в курсе, – сказала О’Доннелл и, зная, что он ждет похвалы, добавила: – Отличная работа, Ларсен!

Договорив, она повернулась к федеральным агентам. Зои преобразилась; теперь ею владели нетерпение и азарт.

– Так на месте преступления побывали двое?

– Похоже на то, – осторожно подтвердила О’Доннелл.

– Это объясняет все нестыковки. – Бентли взглянула на Грея. – Если Гловер нашел себе напарника.

– Причем менее опытного, – добавил Тейтум, – кем легко манипулировать.

– Должно быть, второй преступник уже давно фантазировал о Кэтрин. Вот почему они выбрали именно ее. Он с ней знаком.

– И поэтому она открыла ему дверь, – продолжил Тейтум.

– Причем он действовал первым, об очередности они договорились заранее. Возможно, он даже не знал, что Гловер планирует убить жертву.

– И когда тот задушил ее, подельника стала мучить вина. Он накрыл тело одеялом, нашел цепочку и надел Кэтрин на шею.

– А Гловер не забыл прихватить трофей.

Наблюдая за Тейтумом и Зои, О’Доннелл ощутила укол ревности. Когда-то они с напарником были такими же. Джима приставили к Холли, когда ее назначили детективом в отделе убийств. Они работали плечом к плечу четырнадцать месяцев. Тогда О’Доннелл даже не догадывалась, как ей повезло. Она-то наивно полагала, что легкость в общении и работе с Джимом – обычное дело, естественный порядок вещей. Потом Джима повысили и перевели в другой отдел, а ей достался Мэнни Ши. И начался сущий ад. Холли приходилось либо прикрывать Мэнни, либо не замечать то, что он вытворял. Когда его темные делишки наконец вскрылись, О’Доннелл тоже заплатила свою цену. Теперь осталась без напарника – и поделом…

Наблюдая, как Тейтум и Зои заканчивают друг за друга предложения и обмениваются взглядами, значение которых недоступно Холли, она будто возвращалась в детство. Она снова одиноко стоит в школьном дворе и смотрит, как играют другие дети…

– Не хочу нарушать вашу идиллию, – слукавила О’Доннелл, – однако нет никаких доказательств того, что этот ваш Гловер причастен к нашему делу. И я не хочу, чтобы расследование накрылось из-за ваших поспешных выводов.

– Вы правы, – поспешно согласился Тейтум, – но мы можем помочь.

– А если вы начнете подгонять профиль убийцы под своего старого знакомого? – О’Доннелл скептически смотрела на них. Вообще-то помощь не помешала бы, пусть их версия и вышла подозрительно складной…

– Мы займемся профилем второго преступника, – предложила Зои. – Того, что пил кровь. Скорее всего, накрыл жертву тоже он.

– Вы не можете знать это наверняка, – не сдавалась О’Доннелл.

Она поймала взгляд Зои: в глазах профайлера читалась решимость кошки перед прыжком на добычу.

– Мы будем вам полезны.

Честно говоря, О’Доннелл не отказалась бы от любой помощи, какой бы та ни была.

Владеющему собой человеку спать не нравилось. По крайней мере, в эту последнюю неделю, когда он перестал принимать таблетки.

Раньше такие проблемы его не заботили. Благодаря препаратам он отключался на десять, двенадцать, а то и четырнадцать часов в день. Его сон был глубок, словно он погружался в мокрый цемент. И никаких сновидений, насколько он мог судить. Он знал, что остальные люди видели сны, но какой в них толк, если наутро их даже не помнишь?