Ведьмино Варево (СИ) - Прибылов Александр Геннадьевич - Страница 5

Урочище полнилось колдовскими заготовками разного рода, по большей части оставленными матерью, которые нужно было только подхватить и довести до конца. Книга была в любой момент готова сама собой, лишь по воле хозяйки развернуться на нужной странице, инициируя тот или иной давно подготовленный с её участием ритуал. Даже банальная, вроде как безобидная деревяшка в руках Куницы становилась грозным оружием, облегчая контроль и ускоряя концентрацию личной силы.

В последние мгновения, под практически слышимый ухом треск и скрип лесных связей и гневное сопение лешего-предателя, на девушку наконец снизошло ледяное спокойствие. Ушли на задний план эмоции, стихли до неразличимого шепота мысли — долгие-долгие, с самых младых ногтей годы практики взяли своё. Наверное, именно потому она и не сделала никакой глупости, когда на поляну под отчетливо-облегченный выдох духа чащи вывалился… обычный молодой парень. Самый что ни на есть человек.

«Быстрая тропа» лешего во мгновение ока исчезла за спиной вторженца, сменяясь непролазной чащобой, заставив его удивленно обернуться. С неба с хриплым торжествующим криком спикировал ворон, заставив парня болезннено поморщиться… и вполне внятно бросить в сердцах:

— Заткнись, а?

И это стало последней каплей, начисто разбив Ничкин боевой настрой. Рядом так же растерянно по-человечески на корточки села Мява.

— Он же… обычный, — удивленно и как-то даже обиженно сообщила верная подруга ведьме. Оборотни всегда славились своей чувствительностью, частенько превосходя в этом ведающих, так что верить вердикту можно было без опасений.

— Что-то… что-то не так… — Ница никак не могла сложить в голове образ ужасного лиха, несущего опасность всему живому и… вот этого парня. То, что колдовской силы в нем самом не оказалось ни щепотки, теперь ей было очевидно. С другой стороны, давящее ощущение, растревожившее все заготовки на поляне и так возбудившее ворона, никуда не делось — но оно словно и не относилось к пришлому человеку. Наверное, потому-то птица и выкрикнула в ответ на пожелание замолчать что-то вроде разочарованного «дурак». — Смотри, одежда на нем… какая-то странная…

Куничка тоже испытывала… сложные чувства. С одной стороны, она твердо знала: с Полуночи ничего хорошего появиться не может. Тот же заблудившийся охотник может притащить за собой такую скверну, что мор все селение за пару дней выкосит, вместе со скотиной и домашней птицей! С другой стороны, призрачный саван нечеловеческой духовной мощи, так испугавший лешего, вообще никак не касался человека. Обычно-то все наоборот происходило — смерть и зло тщательно прятались внутри носителя, сохранив тому облик, но выев или заразив нутро. А этот был чист…

— Надо просто подойти да спросить, откуда он такой взялся, — прянув ушами, решила Мява. И, не заморачиваясь, как её роду и свойственно, спокойно вышла на поляну из-за куста. Ничка среагировала инстинктивно, спасая импульсивную подругу, вообще не задумываясь. Ветка в её руке описала красивую дугу и указала на пень, который тут же подхватил вторженца толстым обломком нижней ветви, одновременно ловко выдернув корни из земли. И, о чудо! Давление чужой силы… исчезло. Да чтоб тебя!!!

— Кра-ха-ха! — прокомментировал происходящее ворон.

Повинуясь неслышимой команде, древесный голем бодро потащил оторопевшего паренька за ведьмой. Мява, преисполнившись беззаботного любопытства, пристроилась рядом с подругой, едва слышно бормочущей себе под нос: «А вот и спрошу. И лешего-изворотня попытаю.» Правда, кроме недовольства в голосе ведьмочки чуткий слух оборотня уловил и… предвкушение?

Казалось бы, после медведя-гиганта и осознания факта попадания уже не могло произойти ничего такого, что могло сильно и надолго выбить из колеи. Да щас! Ладно, ожившее и напавшее дерево. Ну, даже пусть ожившее и напавшее мертвое дерево. После всякой чертовщины, наверное, стоило чего-то такого ожидать. Но дерево, подчиняющееся рыжей девице в платье (среди леса, ага) с длинным подолом и разрезом едва ли не до пояса — и при этом босой?! А вторая… нарезающая круги то вокруг рыжей, то вокруг Степы и его… транспорта? Эта сначала показалась махровой косплейщицей, но огромные звериные уши шевелились слишком живо, чтобы быть подделкой! И пушистый серый хвост никак не походил на плюшевый элемент костюма! Эта зверодевочка вообще подошла к выбору одежды очень… своеобразно, но обувью тоже пренебрегла.

Если бы что-то одно — наверное, парень «отмер» достаточно быстро. Но вместе все складывалось в какую-то совсем уж сюрреалистическую картину.

— Эй… — наконец позвал Степан, не слишком громко и, по правде сказать, не особо решительно. — Я… Вы… меня слышите? То есть, понимаете?

Хвостатая девица, одетая… раздетая… Короче, как раз в этот момент забежавшая вперед, заинтересованно повернула голову, и повела своими выдающимися ушами. Хитрая улыбка, и до того не сходящая с её лица, стала еще шире. И всё.

— Эй! — попаданец попытался собрать в кучку разбегающиеся мысли и наконец-то громко и четко задал самый актуальный вопрос. — Куда вы меня тащите?!

В этот раз обернулись обе, причем рыжая послала пленнику дерева такой взгляд, словно обругала последними словами. А вот… кошкодевушка? — оказалась куда более приветливой:

— Сюда, — и даже рукой показала.

Парень сначала машинально удивился: оказывается, подсознательно от хвостатой он ожидал в ответ мяуканья или, во всяком случае — акцента. Нет, слово прозвучало чисто и совершенно понятно. И только потом он все же удосужился поднять голову и посмотреть в сторону, куда ему указали — чтобы немедленно увидеть низкую избу под тростниковой, что ли, крышей. Собственно, они уже дошли — а кое-кто и вовсе доехал.

Тем временем рыжая сосредоточенно посмотрела на дверь, потом на зажатого веткой студента, потом опять на дверь, поморщилась и отчетливо-раздраженно махнула в сторону Степы веткой, другой рукой прижимая к себе массивную книгу. И тут же удерживающая на весу опора исчезла. Но рефлексы танцора в очередной раз не подвели: приземлился на ноги и не пропахал землю носом. Правда, так и не понял, почему обе девицы резко отшатнулись, а ворона, с комфортом раскатывающая на ожившем дереве в гнезде (главное — молча!) — опять с хриплым криком взмыла вверх.

— Ты! — едва не ткнув все той же веткой парня в глаз, резко подшагнула рыжая. — Делать, что я скажу! А не то…

Только-только ощутивший твердь под ногами, Степан снова потерял её. Но в этот раз не было никакой опоры — только безумное ощущение запредельной, невозможной для человека легкости, словно стал пушинкой-семечкой от одуванчика! Иногда во сне такое бывает… Все закончилось слишком быстро. И вот теперь он шлёпнулся на задницу, чему, впрочем, совсем не расстроился. Вообще понадобилось несколько мгновений, чтобы вернуть ощущение равновесия… и едва он смог поднять взгляд — чуть не завалился на спину. Обе девицы склонились над ним, рассматривая в упор.

— Это как это? — кошкодевушка, если судить по лицу и нетерпеливым движениям хвоста, едва не взрывалась от любопытства.

— Не знаю, — рыжей колдунье пришлось приложить усилие, чтобы признаться. — Но я разберусь. Обязательно! Ты! Делай только то, что я скажу, понял? В дом.

— Можно было и повежливее пригласить, — машинально пожаловался в сторону удаляющегося рыжего затылка студент, неохотно подгребая под себя ноги, чтобы встать. Внезапно он вновь почувствовал себя таким вымотанным, уставшим…

Вжух! Это кошкодевушка, подойдя, подхватив под руку, одним легким движением вздернула парня на ноги!

— С-спасибо! — ну и силушка в этой полуголой брюнетке!

— Не за что! — солнечно улыбнулась та в ответ, мягко подтолкнув собеседника в спину. — Меня зовут Мява.