S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3 (СИ) - Тимофеев Денис - Страница 49

На дулах их автоматов и, вот дерьмо, пулемёта в руках кваза, заиграли вспышки выстрелов, но звука совершенно не слышно! Время для Пекаря, словно замедлило бег. Вот пикап осыпается искрами от множества попаданий, голова пулемётчика, Шекеля, взрывается красным облачком… джип вильнул, раз, другой, тело бандита выбросило из кузова и машина резко ушла в сторону!

Пули забили уже и по грузовику…

Пекарь, с глазами на выкате от испуга обернулся на Гелика, хотел проорать "отворачивай", но из его затылка вдруг появилась часть черепа и мозга, ровным цилиндром, сантиметра в три диаметром, "выдавленная" неведомой силой! И тут же водителю в грудь ударило сразу несколько пуль! Больно! Почему мне-то больно?! Это была последняя мысль Пекаря, прежде чем тяжёлая пуля из "Корда" разворотила череп уже ему самому…

Из почти десятка бандитов в кунге грузовика, выжил всего один, и то, ему пулемётной пулей оторвало кисть, а другой, автоматной, пробило бедро и раздробило кость… добили его чуть позже, когда напавшая на них троица рейдеров занялась "контролем"".

***

С бандитами справились лихо! Те даже в ответ и стрельнуть не успели. Секунды через четыре после начала стрельбы, джип с мёртвыми уже мурами резко отвернул в сторону, выкинув из кузова безголового пулемётчика. Тяжёлая машина с грохотом врезалась в стоящие изорванными консервными банками автомобили на обочине.

Грузовику досталось не меньше. Шмель дострелял короб уже в него. А Дима с Анжеликой добавили по магазину из автоматов.

Тяжёлая машина с кабиной, превратившейся в решето от множества попаданий, вывернула уже в другую сторону и с ещё большим грохотом разбросала в стороны пару легковушек и врезалась в стену дома, перегородив тротуар.

Дима "проверил" эмпатией. В живых остался только один бандит, и то, сильно ранен, уже не боец.

На "контроль" и "помародёрить" потратили буквально минут пятнадцать. Сбежавшиеся на "огонёк" заражённые, штук двадцать бегунов, терпеливо, в страхе, ждали своей очереди, спрятавшись за домами.

Медоед добил выжившего в кунге. Интересного, кроме боеприпасов, у них ничего не нашлось. Бедные какие-то муры попались, пошутил вслух Дима, когда Шмель обшаривал пикап, Анжелика решила оставить "сбор трофеев" на мужчин, на деле же не хотела приближаться к трупам. Скольких она сейчас убила? Нет, каких-то угрызений совести она не ощущала, мразям и смерть поганая, но всё же стрелять по людям и заражённым вещи очень разные. А они сейчас втроём отправили на тот свет около двух десятков человек.

В кузове пикапа лежали три целых короба к пулемёту и несколько цинков "пулек" для автоматов. Разумеется, боеприпасы забрали, патронов много не бывает. Ну и взяли ещё одну канистру солярки, чудом оставшуюся без лишних дырок.

Когда уже покинули кластер и отъехав подальше, девушка спросила Диму:

— Как ты понял, что это именно муры?

Медоед обернулся к девушке:

— Эмпатия.

— Я поняла, что эмпатия. Но… ты же эмоции только ощущаешь… или…

— Или, Анжелика, или, — усмехнулся добро парень. — Я не знаю, как это тебе объяснить доступным языком… у каждого человека, кроме эмоций, есть… как сказать-то… общий эмоциональный фон, как "основа", что ли. У муров, у всех без исключения, этот фон… "грязный". Если один раз такое ощутить, уже не спутаешь. И чем грязнее эта "основа", тем хуже человек. Что-то вроде того. — Дима кивнул головой в сторону оставленного позади города. — Те были "грязными", так и понял.

Девушка хмыкнула. "Основа", значит, эмоциональная… о таком она и знать не знала, а проучилась в спецшколе для эмпатов пятнадцать чёртовых лет! И картинка та, да за такой способ общения, в её мире, они бы с Медоедом… тш-ш…

— И как этот фон разглядеть-то? — спросила Анжелика.

— В твоём мире, ты говорила, школы были для эмпатов?

— Были, да только вижу теперь, нихрена нас там не учили эмпатией пользоваться. — сокрушённо ответила девушка.

— Ты сам-то как до всего этого дошёл? — спросил Шмель.

— Чему-то отец научил… а вообще, надо обращать внимание на закономерности. Если происходит нечто необычное, ищи этому причины. Как Анжелика говорила, ищущий найдёт?

— Происходило бы оно ещё… это необычное. Только с твоим появлением и началось, — буркнул кваз и если бы не эмпатия, понять, в каком контексте, позитивном или нет, эти слова прозвучали, было бы невозможно. Оказалось, больше в негативном. Квазу явно не нравились произошедшие за последнее время изменения в его устоявшемся образе жизни.

Дима вздохнул, перевёл взгляд вперёд, на наполовину закрытый сеткой трещин триплекс, пытаясь разглядеть дорогу впереди, произнёс:

— Если не искать и не замечать этих "необычностей", они и происходить перестанут…

***

Дальнейшие четыре дня пути ничем примечательным не запомнились. Дороги, которые Нестор "вложил" в сознание Анжелики, явно проходили в глуши, где стабы если и были, то поселения на них отсутствовали. Иммунных больше не видели, хотя расстрелянные, сгоревшие машины встретились ещё раза три. Топливом запасались при первой же возможности, основной бак старались держать полным.

На первом же ночлеге Анжелика попросила Медоеда "научить" тому фокусу с мысле-образами. Дима, некоторое время подумав, согласился и до самой ночи пытался объяснить принцип "общения". С передачей "алфавита", тех самых сотен мелких мысле-образов, возникла проблема… нет, они передавались, но Анжелика не смогла принять больше пары десятков за раз, жутко разболелась голова. Дима это по себе помнил, когда Близнец "загрузил" в него все те сотни, голову, казалось, порвёт на части. Так что решил не действовать наобум. И это оказалось правильно. Разумеется, ни о каких дальнейших "занятиях" в тот вечер идти уже не могло. Размышляя вдвоём над возникшим вопросом "почему", девушка предположила, что её память за время жизни ещё в том мире, "засорилась" ненужной информацией. И что принять новую, тем более, "такую" и "таким", совершенно непривычным способом, оказалось для её сознания сверхзадачей. Пока, во всяком случае.

Шмель, вообще, сказал, видя состояние напарницы, что и нечего этой фигнёй заниматься, только хуже сделают. Конечно, принимать во внимание его совет девушка не стала и до самого "отбоя" терроризировала Диму "теорией", которую, к слову, парень и сам не знал, лишь предполагал. Поэтому и у него голова, в конце концов, "разболелась".

По мере продвижения на Запад, заражённые становились сильнее и развитее. Численность тоже неуклонно росла, как и "стайность". Если в глубине Обитаемого пояса многочисленные стаи редкость, то уже здесь десяток полтора тварей обычное дело. И агрессивность их так же росла. Дима уже практически всё время торчал из люка, мониторя обстановку. Сдвиг приходилось использовать, разумеется, чаще. И это в глуши, деревни или города по дороге почти не попадались, в стороне, разве что.

Но темп передвижения, если и снизился, то ненамного. В день проезжали километров по триста. Лучше так, чем нарываться лишний раз. Приходилось часто останавливаться, пережидать, прятаться. Лишний раз нарываться на стычки смысла нет, когда можно эту самую стычку избежать.

С каждым днём Дима становился всё смурнее. Он ощущал, что времени остаётся не так много и не представлял пока ещё, как и где искать отца. Но хотя бы немного успокаивали слова Нестора о помощи. Единственное, парень не представлял даже, что это будет за помощь.

На вторую и третью ночёвку Медоед всё так же продолжил передавать мысле-образы девушке. И она даже попробовала "сложить" фразу. Безуспешно, правда. И очень злилась из-за этого. В теории, принцип она понимала, но на практике не выходило "оперировать" этими маленькими фрагментами, не могла "поймать" состояние сознания, которое позволило бы "ухватить" мысленно образы и сложить нужную "фразу".