Сердце змеи (СИ) - Turner Jane - Страница 32

С другой стороны… А что, если это все было не просто так? Ее перемещение в прошлое? Вот уже полтора месяца, как она торчит в библиотеке, и до сих пор ей не удалось найти ни единого упоминания о том, что произошло с ней. Историй, посвященных Маховику времени, тоже было не слишком много, но они хотя бы были, а ее случай, такое чувство, единичный! Так, может, она и не должна искать помощи у сухих фактов? Может, это все было предначертано… свыше? Ну, к примеру, мойрами*, или какие там высшие силы отвечают за хитросплетения человеческих судеб? Может, она должна сделать что-то, и только после этого ей будет позволено вернуться?

Но… что? Допустим, ее неслучайно забросило в годы, когда Волдеморт был Тем-Кого-Пока-Еще-Можно-Называть. Том Реддл еще не утратил своей человечности, он очень молод и пока не обладает нужным опытом, знаниями, силами, властью, хотя уже крепко встал на путь зла. Кстати, Миранда сильно сомневалась, был ли у него вообще когда-либо другой путь. Большинство его жертв пока живы, а часть из них еще попросту не родились. Так что она должна делать? Попытаться спасти всех этих людей? Каким же образом?

Попробовать переубедить его? Это глупость, сейчас уже поздно. Возможно, перенесись она во времени на несколько лет раньше, когда Реддл, к примеру, только поступил в Хогвартс… Одиннадцатилетнего Волдеморта, вероятно, еще можно было в чем-то переубедить. Но семнадцатилетнего, когда он стал совершеннолетним и получил возможность свободно пользоваться магией, уже вкусил эту власть – едва ли. Он только посмеется, а потом точно убьет ее, чтобы под ногами не мешалась.

Следовать за ним по пятам и пытаться срывать ему планы? Это, пожалуй, самая неудачная идея. Максимум, на который она способна – это спасти какого-нибудь несчастного магглорожденного от дружков Реддла. Стоит ли говорить, что он с ней сделает, если она будет ставить палки в колеса его плану по захвату мира?

Рассказать обо всем Дамблдору? Миранда задумчиво потеребила длинные пепельные волосы, всерьез обдумывая этот вариант. Допустим, она опустит ментальные щиты и позволит профессору покопаться в ее мыслях, чтобы понять, что она не врет. Но чем он поможет? О чем она может попросить Дамблдора? Убить семнадцатилетнего подростка? Не выпускать его из поля зрения? Вряд ли это сработает, через год у Дамблдора дуэль с Гриндевальдом, ему точно будет не до Реддла. Нельзя отвлекать Дамблдора от его миссии, Гриндевальд уже залил кровью всю Европу, и его необходимо остановить… Да и не хочется открывать правду постороннему человеку. Она и так ни черта не держит ситуацию под контролем, а если кто-то еще будет в курсе ее тайны… Нет, слишком непредсказуемый тогда получится расклад.

А что, если… Если… Какой еще существует способ остановить будущего великого темного мага, чтобы он наверняка не причинил никому вреда ни через десять, ни через пятьдесят лет? Миранда до боли вцепилась пальцами правой руки в левую, оставляя на коже красные полукружья от ногтей. Может, в этом весь смысл? В этом ее миссия, которую она должна выполнить? Убийство?

Насколько же изменится будущее, если в нем не будет имени лорда Волдеморта? Однако если в этом будущем не будет ни войны, ни многочисленных жертв, может, она должна на это пойти? Будущее станет развиваться по другому пути, ее родные и друзья будут жить в совершенно другом, более счастливом мире – том, который станет им родным.

Мире, в который ей дороги назад уже не будет.

Значит, в этом суть ее миссии? Убить Реддла, пожертвовать своим будущим ради будущего сотен ни в чем не повинных волшебников и магглов?

Миранда прикрыла глаза, вызывая в памяти имена его жертв и жертв его последователей, подзаголовки газет последних двух лет, видение зловещей Черной Метки в небе – жуткого знака, показывающего, что самое страшное здесь уже произошло. Все те смерти, исчезновения, нападения оборотней и дементоров, разрушенные семьи, бесконечный страх, в котором она и ее знакомые жили с тех пор, как Волдеморт возродился… Ее отец, живший в постоянной тревоге, пока Волдеморт и Пожиратели Смерти охотились за ним. Ее мать, которая была заперта в собственном доме, как в тюрьме, за пределами которой ее жизнь оказывалась в смертельной опасности. Ее сестра, чью жизнь Волдеморт – Реддл – мог использовать как средство давления на Ричарда Фроста.

Пальцы сами собой сомкнулись на древке палочки.

Она сделает это. Должна сделать.

***

Придумать план и подготовиться оказалось легче, чем она ожидала. Миранда уже заметила, что в окружении Реддла нет людей, которых он мог бы назвать своими друзьями в общепринятом смысле слова. Он был одиночкой, и подстеречь его, когда поблизости никто не обретался, было не так трудно. О тяге Реддла к вечерним прогулкам вокруг озера Миранда тоже уже знала и решила, что лучшей возможности у нее не будет. Оставалось только дождаться удобного случая и обеспечить себе алиби.

Хладнокровно планировать чье-то убийство было… странно. Будто все решения принимала не она, а совершенно другой человек. Какая-то часть Миранды в полный голос вопила, что так нельзя, это неправильно, и что она сошла с ума, раз решилась на подобное. Другая часть твердила, что так нужно. Главным аргументом оставалось осознание того, что убить она собиралась не кого-нибудь, а самого Волдеморта. Именно этим в будущем должен был заняться и Гарри Поттер, так что она просто выполнит его работу, только и всего!

На вечерний променад вокруг озера Реддл отправился в субботу после ужина, когда на улице сгустились ранние осенние сумерки. Лучшую возможность было трудно себе представить. Убедившись, что Реддл покинул замок, Миранда бегом направилась в башню Гриффиндора, перед которой затормозила, слегка восстановила дыхание и изобразила на лице страдальческое выражение.

– Миранда, посидишь с нами? – весело окликнула ее Симона через всю гостиную.

Расположившаяся в кресле у камина Минерва сосредоточенно склонилась над какой-то толстенной книгой и неодобрительно поджала губы, оглянувшись на нарушительницу спокойствия.

– Я не очень хорошо себя чувствую, – слабым голосом поделилась Миранда и для наглядности взялась рукой за лоб. – Голова раскалывается. Пойду лягу пораньше.

– Может, проводить тебя в больничное крыло? – предложил Флимонт Поттер, у которого на мантии был значок старосты факультета. Этого пятикурсника Миранда идентифицировала как деда Гарри.

Она улыбнулась с признательностью.

– О, в этом нет необходимости, спасибо! Сон мне всегда помогает.

– Точно?

«Мерлин, да отвяжитесь вы от меня! Времени и так мало, а тут вы с этой гриффиндорской взаимовыручкой!».

– Честное гриффиндорское!

Несколько человек засмеялись, и она наконец-то поспешила по лестнице наверх.

В спальне, к счастью, было пусто. Миранда кое-как трансфигурировала из нескольких свитков пергамента простыни – получились они так себе, сохранили странный желтоватый цвет и были шершавые на ощупь, но Миранда понадеялась, что в темноте это будет незаметно. Из простыней она соорудила тряпичную куклу, которую уложила в постель, а затем задернула полог. Алиби готово – половина факультета видела, как она ушла в спальню, а если сюда кто поднимется, то куклы должно хватить, чтобы отвлечь их внимание. После этого Миранда приняла облик ворона и вылетела из окна.

Реддл успел отойти довольно далеко от замка, и Миранда даже не сразу смогла отыскать в темноте его силуэт. Она опустилась на ветку дерева неподалеку и замерла, но Реддл, если и услышал шум крыльев, не придал ему значения. Миранда сразу выбрала анимагию для осуществления своей задумки, поскольку точно знала, что иным путем подкрасться к Реддлу незаметно она не сможет. И нанести удар предстояло подлым путем, исподтишка, но другого способа не было. На честной дуэли у нее нет и шанса.

Молодой человек спустился по склону и теперь стоял на самом берегу озера, молча глядя на воду. Черная школьная мантия, слизеринский серебристо-зеленый шарф для тепла, ветер небрежно треплет темные волосы, хотя по замку Реддл всегда ходил с безукоризненной прической, – перед ней стоял обыкновенный студент. Где-то в Запретном лесу пронзительно закричала какая-то птица, и на секунду Реддл оглянулся. Миранду потрясло, каким он был в этот момент – совершенно спокойным, расслабленным, погруженным в свои мысли.