Мой нежный враг (СИ) - Николаева Юлия Николаевна - Страница 62

— Ну что, поздравляю, — улыбнулся Ане Ярослав, приобняв её аккуратно.

— Я рада, что ты пришёл.

— Как я мог не прийти? Ты же мне почти как дочь, — на Анин дружеский тычок добавил: — Скажешь, нет? Сама подумай, если бы надо было вести тебя к алтарю, кого бы ты попросила?

Аня растерялась, на мгновенье в глазах мелькнула грусть, а потом она усмехнулась.

— Тебя, — сказала ему.

— Вот видишь. Так что пойду проведу работу с зятем.

— Перестань, — рассмеялась Аня, — я, правда, рада вас видеть. — Она снова обняла его и шепнула: — Хорошо, что все обошлось. И… спасибо тебе.

Не то что я подслушивала, просто стояла близко. И когда девушка отошла, спросила:

— За что она тебя благодарила?

— Знаешь поговорку о любопытной Варваре? — он легонько щёлкнул меня по носу.

— Ну серьёзно.

— Я серьезно. А будешь приставать с расспросами, закину тебя на плечо, унесу в туалет и…

Я закрыла ему рот ладошкой, Ярослав притянул меня за талию.

— Ты невозможный, — сказала ему, убирая руку.

— Ещё какой, — улыбнулся он и поцеловал меня.

Ещё семь месяцев спустя

Я вышла из дома и, закрыв ворота, с сомнением посмотрела на дорогу. Март в этом году выдался слякотный, сплошное месиво под ногами. Может, стоило доехать на машине? Махнув рукой, все же решила пойти пешком, до галереи отсюда минут пятнадцать. К тому же увидела неспешно идущую в мою сторону Аню.

— Привет, — улыбнулась ей, она ответила тем же. Я подождала, пока девушка приблизится.

— Гуляешь? — задала вопрос, Аня кивнула, погладив через куртку внушительного вида живот.

— Никого не интересует, что на улице такая погода, — сказала мне, — велено больше ходить.

— Ничего, осталось чуть-чуть.

— Это да. А ты куда?

— В галерею.

— Провожу тебя немного? Если ты не торопишься.

Мы не спеша пошли по дороге. Вообще, за это время мы виделись часто, подругами не стали, но общались нормально. Нас обеих это устраивало.

Немного поболтав о разном, Аня вдруг спросила:

— Как у вас с Ярославом?

Это было необычно, потому что вопрос наших с Ярославом отношений обычно не поднимался. Постепенно удивленные взгляды и перешептывания людей, когда мы куда-то приходили, утихли, и я стала чувствовать себя уверенней.

Аня наблюдала за нами с любопытством, и, как мне казалось, была рада тому, что мы вместе. Но вслух не говорила на эту тему.

Потому я и удивилась сейчас. Подумав, пожала плечами, отвечая:

— Хорошо.

Она улыбнулась.

— Я рада. Очень рада за вас. Знаешь, я сразу поняла, что ты не очередная подружка… одно то, как он на тебя смотрел…

Девушка смешалась, явно смущенная, а я усмехнулась. Немного помолчав, спросила:

— Тогда на свадьбе ты его поблагодарила. А за что, если не секрет?

— Он не сказал?

— Нет.

Аня немного помолчала.

— У меня очень сложные отношения с отцом мужа. Несколько месяцев назад я помогла Ярославу в одном деле, и он… Ну если коротко, то он договорился со Станиславом Игоревичем, обеспечив мне полную безопасность.

Я закусила губу. Она ведь не знает, что Ярослав её обманул тогда. Не знает и не узнает, я надеюсь. Потому что, несмотря на их странные отношения, я вижу, как они относятся друг к другу. Такая вот дружба, которой вроде бы и не должно было быть. Но она есть, и они оба не знают, как себя вести по этому поводу. А ещё в итоге всем действительно стало лучше, как и сказал тогда Ярослав. Ну кроме Миронова, по всей видимости.

У дороги мы разошлись, Аня повернула обратно, а я двинула в сторону галереи. Нужно было обсудить предстоящую выставку. В ту ночь, когда Ярослав остался у меня, он смог лицезреть заваленную картинами квартиру и решить, что все это должно быть выставлено на обозрение общественности. Я была против, но он меня не спрашивал. Выставка имела успех, моими картинами заинтересовались, стали покупать, чем вызвали лёгкую панику. Это же все всерьёз! Правда, Ярослав быстро меня успокоил, и даже агента нашёл, так что теперь я могу творить, почти не отвлекаясь.

Разговор много времени не занял, вскоре мы вышли из галереи вместе с Антоном, молодым мужчиной, занимающимся выставкой. Не успели разойтись, как я услышала телефонный звонок.

— Да? — сняла трубку.

— Решила сбежать от меня с молоденьким блондином?

Я засмеялась, оглядываясь, увидела машину Ярослава.

Попрощавшись с Антоном, поспешила в ту сторону, Ярослав как раз вылез из неё и ждал возле. Принял меня в объятья, поцеловал с энтузиазмом так, проникновенно.

— Что? — спросил, когда оторвавшись, лицезрел мою улыбку. Я качнула головой. Он дернул бровью. — Пообедаем?

В машине я расстегнула куртку, и Ярослав заметно отвлёкся.

— Ты специально эту кофту надела, чтобы перед блондином покрасоваться? Катерина Михайловна…

Я рассмеялась.

— Ага, ты-то у меня уже не первой свежести.

Он только беззлобно качнул головой, а потом потянул к себе. Усевшись к нему на колени, я уткнулась носом в его шею, целуя и вдыхая запах. Боже, время идёт, а я по-прежнему схожу с ума от этого мужчины. Только рядом с ним становится хорошо, спокойно. Словно и впрямь каждый раз, когда он уходит, отрывают частичку, и только когда он возвращается, чувствуешь, что живёшь. А без него всегда как-то пусто, тревожно. Может, это неправильно, но… Но мне плевать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И да, это все очень не просто. Но разве бывает просто? Думаю, нет. Жизнь вообще штука сложная, все в ней перепутано, и бредёшь порой не зная, куда. И только светящиеся маячки помогают выбрать правильное направление. Любовь, искренность, честность, — то, без чего легко потеряться и оказаться в полной темноте.

Так случилось с Георгием, и он поплатился за это жизнью. Да, сейчас убийца в тюрьме, но вряд ли от этого стало легче тем, кто вокруг. Потому что у каждого свой путь, своя темнота, своя надежда выбраться из неё. Не бывает идеальных людей, но пока горят маячки, всегда есть шанс, что все ещё можно исправить.

Данька вот вполне освоился в фирме, встречается с девушкой. Мы не общаемся, и это лучший исход отношений. Для нас обоих. Остаётся только надеяться, что он завязал со своими пороками и сумеет стать счастливым.

А у меня теперь новая жизнь, временами сложная, но я ни за что не променяю её ни на какую другую.

Иногда я вспоминаю случившееся и понимаю: если бы все не сложилось так, как сложилось — со всеми бедами и потерями, — не было бы того, что есть сейчас.

А значит, все это стоило пережить, чтобы прийти в сегодняшний день, в котором я чувствую, что живу, чувствую себя счастливой, в котором я…

— Я люблю тебя, — прошептала, выдохнула почти губами, не глядя в глаза.

И даже в какой-то момент понадеялась, что Ярослав не услышит. Но он, конечно, услышал. Нет, я уже говорила ему эти слова, и все равно каждый раз они звучат как откровение. Пока только от меня. Но когда-то казалось, что Ярослав и семья понятия несовместимые, и все-таки мы стали семьёй. Так что…

Сжав меня в объятьях, Ярослав приподнял лицо, заставляя посмотреть в глаза. Я закусила губу, а он ответил веселым взглядом. Ну вот что смешного?

— Вы понимаете, на что подписываетесь, Катерина Михайловна? — спросил меня лукаво, я только усмехнулась, качая головой.

Я помню, он сказал, что не способен на чувства. Но это не так. У него свой путь, непростой, жестокий, — на таком пути просто не было места чувствам. Потому что нельзя было быть уязвимым. И он привык. Привык жить таким образом. Но я смею надеяться, что то, что между нами, когда-нибудь растопит лёд, в который он заковал своё сердце по необходимости. Я подожду, главное, чтобы вместе с ним. Потому что вместе — не страшно, вместе мы можем все.

Ярослав коротко поцеловал меня в губы, потом в макушку и тихо проговорил: