Гром гремит дважды. Дракон (СИ) - Бачурова Мила - Страница 42

— Автомагистраль тоже стоит? — не поверил я.

— Движется кое-как. Вечер пятницы. Дурдом какой-то…

Джиан держал в руках свой смартфон и, шевеля губами, тыкал в него пальцами. Показал мне карту. Я увидел участок автомагистрали, о котором говорил Пенгфей. Выделен красным цветом — пробка длиной в жизнь. Судя по навигатору, до этой пробки нам было — шестнадцать километров.

— Я могу передать ориентировку, — сказал Пенгфей. — Пост полиции есть на выезде. Их задержат.

— Если это они, хрен их кто задержит, — процедил я сквозь зубы.

Был ли от Болина запах наркотиков? Был ли?! Я не мог его не чувствовать, в каком бы состоянии ни был после ранения Ниу. Хоть раз, хоть…

Мысль оборвалась сама собой, когда я понял, что чувствую этот запах и сейчас. Что им пронизано здесь всё. Больница. Здесь люди умирают и возвращаются с того света, испытывают чудовищные боли. Опиаты льются рекой.

— Ты ведь понимаешь, что у меня не хватит полномочий, да и оснований, чтобы послать туда группу захвата на вертолёте, — сказал вдруг Пенгфей.

— Понимаю, — вздохнул я.

— Надеюсь, что понимаешь. Преследовать кого-либо на машине сейчас — полный идиотизм. По воздуху проблему удалось бы решить за десять минут. Ну, при условии, что на борту оказался бы кто-нибудь из вашей братии.

— Мечты, — усмехнулся я грустно.

— Нечего и мечтать! — отрезал Пенгфей. — Вспомни, где находишься. Это одна из лучших и наиболее современных клиник провинции. И в VIP-палатах отдыхают не только девушки малолетних криминальных авторитетов, но и политики, селебрити. Те, кто не любит стоять в пробках.

— При чём здесь…

— Буквально час назад должны были привезти одного известного человека, пожелавшего остаться неизвестным, — с нажимом сказал Пенгфей. — Предполагается острый приступ аппендицита, ничего серьёзного, в любой шараге могли бы вырезать, но гражданину захотелось именно в эту больницу.

Меня как будто доской по голове ударили. Я резко встал с койки.

— Перезвоню, — сказал сиплым голосом.

— Слышимость будет на нуле, — сообщил Пенгфей. — Пиши. Буду сбрасывать координаты.

Я сунул телефон в карман.

— Что? — теребил меня Джиан. — Объясни, что происходит?

— Джиан… — Я облизнул пересохшие губы. — Найди пилота. Моментально.

— Пилота? — изумился Джиан.

— Какого-то крутого перца только что доставили сюда на вертолёте. Выясни, где пилот. Пьёт кофе с медсёстрами, спит в ординаторской, залип в телек в каком-нибудь специальном пилотском кабинете, или так и остался сидеть за штурвалом. Где бы ни был, он мне нужен час назад!

Джиан, получив всю необходимую информацию для дальнейших действий, выбежал из палаты. Я тяжело вздохнул, потёр руками лицо. Ну, давай, Лей. Соберись. Последний рывок. Последняя битва на сегодня и — выспишься, обещаю. Когда Ниу вернётся вот в эту самую палату, я…

— Это уже будет перебор, Лей, — произнёс тихий голос. — Тебя посадят.

Я повернулся и посмотрел в глаза Дэйю, которая сидела на подоконнике. Она выглядела посвежевшей с нашей последней встречи. Выспалась, набралась сил. Гудение её переполненной энергией чакры я ощущал, даже не стараясь.

— Ты со мной? — спросил я.

— Оскорбительно задавать такие вопросы. — Дэйю соскочила на пол, подошла ко мне. Такое чувство, будто хотела обнять, но не решилась или посчитала излишним. Вместо этого сказала: — Кстати. Доктор Болин пришёл сюда работать через два дня после того, как поступила Ниу. Великолепные рекомендации, впечатляющий стаж. Если всё это и сфальсифицировано, то явно не на коленке.

— Да он действительно врач, это вне сомнений, — нехотя признал я. — Чувствуется. Другой вопрос — кто он, помимо профессии.

— Ну, это мы уже выяснили, не так ли? — пожала плечами Дэйю.

— Лей! — Джиан, тяжело дыша, врезался плечом в косяк и так остановился. — Нашёл!

Дэйю ослепительно улыбнулась и подняла руку.

— Камень-ножницы-бумага?

— У кого-то в детстве было мало времени на игры, — вздохнул я, но игру поддержал.

Победила Дэйю.

— Вы сошли с ума! Вы не представляете, что творите. Вы хотя бы задумались о последствиях?! Это ведь не взять чужой скутер покататься! — тараторил пилот, стоя в лифте, пока Дэйю держала палец у него на позвоночнике.

Меч она доставать не стала, огнестрельного оружия, кажется, не признавала вообще. Зато её таланты оказались куда более разветвлёнными, чем я предполагал. Она легким касанием сделала так, что левая рука пилота повисла плетью. А потом спокойно сообщила: «Так же легко можно парализовать всё тело. На минуту, на час, на неделю. Навсегда. Сердце остановить — ещё проще. Иди к лифту».

— Мы сгорим в аду, — сказал я.

— Вас посадят! — взвизгнул пилот.

— А, всего лишь? Ну, тогда сначала залетим за мороженым.

Пилот понял, что разговаривать с нами бесполезно, и замолчал. Он молчал, когда мы вышли из лифта и поднялись на крышу. Молчал, пока шли к вертолётной площадке. Только там предпринял последнюю попытку разрушить наши планы:

— У меня одна рука не работает. Я не могу управлять вертолётом с одной…

Дэйю переместила палец и нажала куда-то в районе спины. Левая рука взметнулась самопроизвольно и застыла в воздухе. Пилот с изумлением на неё посмотрел, пошевелил пальцами.

— Двух рук хватит? — заботливо осведомилась Дэйю. — Тогда полетели!

Дэйю была на сто процентов права. Угон больничного вертолёта мне не простят. Как бы парадоксально это ни было — убийство списать со счетов гораздо проще, недаром бытует давнишняя поговорка: нет человека — нет проблемы. Да и полегли-то от моих рук сплошь отморозки, которые сами на меня кидались и совершали всякие нехорошие поступки.

А вертолёт, равно как и его пилот, никому ничего плохого не сделали. Ну, по крайней мере, это не бросалось в глаза.

Чтобы отвлечься от самоуничижительных мыслей, я смотрел вниз. На проплывающие внизу дома, улицы, забитые автомобилями. Складывалось впечатление, будто зомби-апокалипсис докатился и до Шужуаня, только здесь всё прошло изощрённее: люди получили ментальный приказ — куда-то ехать. Всё равно, куда. Лишь бы не сидеть дома, а стать молекулой в этой паутине, затянувшей город. Паутине, в которой увязла едва живая Ниу со своим похитителем, и в которой чуть не увяз я.

— Давно такого не видел! — протрещал в наушниках голос пилота.

Он, похоже, перенастроился и начал жить по рекомендациям для жертв насилия: расслабился и попытался получить удовольствие.

— Да? — переспросил я, машинально крича.

Мы сидели рядом, Дэйю — сзади. Места позади было полно, ведь там предполагалась перевозка лежачего больного с реанимационной бригадой.

— Лет пять, наверное! — проорал пилот. — Туда летели — я ещё смеялся над этим неженкой — подумаешь, аппендикс! Сейчас уже не до смеха.

— Да уж, — отозвался я. Болтать как-то не тянуло.

— Вот тебе и «да уж»! Ты представь, сколько там народу перемрёт сегодня? Город парализован. Да ещё и вертолёты угоняют всякие… несознательные личности.

Я усмехнулся. А он весёлым дядькой оказался, когда паниковать перестал.

— Лей. — Я протянул ему руку. — Лей Ченг.

— Чжоу. Ли Чжоу.

На секунду мы задержали руки и уставились друг на друга широко раскрытыми глазами.

— Чжоу?

— Ченг?!

Два вопроса прозвучали одновременно. Ли рассмеялся и вернул руку на штурвал.

— Я не из тех Чжоу, расслабься. Может, какая-то ветвь… Но господин глава клана ни разу не позвонил мне и не предложил денег, так что… — Он повёл штурвалом, корректируя курс. Полоса автомагистрали уже виднелась впереди. — А тебе как живётся в одном городе с таким тёзкой?

Мы опять переглянулись, и Ли побледнел. Пробормотал:

— Н-да… Что-то я сглупил.

— Стресс, — крикнул я в ответ. — Бывает.

Телефон я держал в руке, но всё равно едва различил вибрацию — вертолёт колбасило значительно сильнее. Разблокировал, взглянул на экран. Пенгфей, верный слову, прислал скрин с расположением машины. Съёмка со спутника наложилась на карту. Над фургоном с красным крестом на крыше висела красная же «запятая», обозначающая, что это и есть цель. В подписи к картинке шли точные координаты.