Невыносимая невеста, или Любимая студентка ректора (СИ) - Обская Ольга - Страница 5

— Опустите её сюда, — скомандовал он, показывая на бревно, которое служило экскурсантам лавкой.

Марчелу пришлось повиноваться, но далеко он не ушёл — сел на бревно слева от Златы. Валерия пристроилась справа. Тоцкий, чувствуется, мысленно выругался по поводу навязчивой группы поддержки его пациентки, но, к счастью, вслух ничего озвучено не было.

Он присел на корточки возле ног Златы и бесцеремонно закатал до колена левую брючину её походного костюма. Как он догадался, что пострадала именно левая нога? Тоцкий принялся ощупывать лодыжку и сустав, при этом поворачивал ступню влево-вправо, сгибал вверх-вниз. Действия его выглядели профессионально. И Лера засмотрелась на его ловкие руки, длинные сильные пальцы. Лицо его было сосредоточенным и жутко красивым. Нет, он-то и всегда адски привлекателен, но сейчас, в образе доктора, эта привлекательность особенно зашкаливала.

У Леры была какая-то патологическая симпатия к врачам. А текущая ситуация заставила вдруг вспомнить, что Ян — не просто маг, не просто ректор академии, а ещё и доктор. В голову полезли совершенно странные глупейшие мысли — захотелось вдруг стать его пациенткой. Чтобы он вот также ощупывал её лодыжку. Она помнила, какие у него всегда горячие руки. И ей моментально стало жарко, когда она представила его ладонь, скользящую по её ноге…

— Довольно серьёзное растяжение, — выдал вердикт Тоцкий, закончив осмотр. — Я применю согревающую мазь и согревающую целительную магию. До утра должно перестать беспокоить.

Мазь? У Леры снова появилась возможность разглядеть, что там за ботинки Тоцкий таскает с собой. Но он будто чувствовал, что всё внимание Валерии сосредоточилось на его походной сумке. Достал аптечку за какие-то доли секунды. Лера видела, что ботинки по-прежнему там, но опять не успела на сто процентов удостовериться, что это её обувь.

— Будет немного печь, — предупредил он Злату, прежде чем наносить мазь.

Лера взяла сестру за руку для моральной поддержки. Но она переносила лечение так же стойко, как и обследование. Не пикнула даже. Мужественная! Тем ещё больше удивительно, что она из-за какой-то неядовитой змеи так визжала и так панически убегала от неё.

Когда лечебная процедура была завершена, Тоцкий включил в себе сразу все три свои ипостаси — дьявола, ректора и доктора, и, нахмурив брови, произнёс:

— С этой минуты и до завтрашнего утра назначаю вам строгий постельный режим.

Адресовались слова, понятное дело, Злате, но смотрел он почему-то на Леру. Такое ощущение, что ему сильно хотелось и её пригвоздить к кровати, чтобы у неё даже мысли не возникало больше шариться по лесу, дабы шпионить за диверсантами или по какой другой причине. Решив, что пригвоздяющего взгляда будет недостаточно, он грозно добавил:

— А вы, Валерия, проследите за неукоснительным соблюдением постельного режима.

Тоцкий мог сколько угодно хмуриться, Лера и так не собиралась ни на какие вылазки. Её действительно сильно волновало состояние сестры, которая до сих пор была бледная и не похожая на саму себя — всегда весёлую и беззаботную.

Марчел на руках донёс Злату до женской палатки, аккуратно поставил на здоровую ногу и мягко шепнул на ухо:

— Поправляйся, малышка. Мне так жаль, что не меня назначали дежурить у твоей постели в эту звёздную ночь.

До чего ж обаятелен, прохвост. Как бы сильно ни была подавлена Злата, она не смогла не улыбнуться в ответ.

В палатке пока никого не было. Официально Энтони ещё не дал команду «Отбой», поэтому большинство одногруппников коротали вечер беседами у костра.

Палатку освещал тусклый магический огонёк под самым потолком. Его света было вполне достаточно, чтобы не запнуться о что-нибудь. Лера помогла сестре добраться до одного из спальных мест, которые представляли собой что-то вроде раскладных лежаков. Она уложила Злату и аккуратно укрыла пледом.

— Сильно болит? — спросила, устраиваясь на соседнем спальном месте.

— Нет. Совсем не болит. У Тоцкого мощная целебная магия, только печёт немного.

Лера и без слов сестры, заметила, что нога её почти не беспокоит. Зато беспокоило что-то другое — она до сих пор дрожала. Да что с ней? Валерия ласково погладила её по золотистым кудрям и взяла за руку. Они молча полежали немного, а потом Лера начала осторожно расспрашивать сестру о том, что произошло.

— Это была не змея, да? — она приподнялась на локте и взглянула на Злату.

Та тоже приподнялась.

— Не змея.

— Марчел позволил что-то лишнее? Он тебя обидел? — Валерия совершенно не верила в эту версию, но должна была спросить.

Злата замотала кудрявой головой:

— Нет, что ты. Разве может обидеть такой славный повеса? — она улыбнулась и даже лёгкая краска вернулась на её лицо, делая его цвет естественным.

Надо запомнить, упоминание о ком, вдыхает в Злату жизнь.

— Тогда что произошло? Кто тебя так сильно напугал?

Щёки сестры снова потеряли краску. В глазах замер неподдельный ужас.

— Лерочка, ты не поверишь. Я чуть чувств не лишилась. Это был ОН…

— Мне стало так жутко, — леденящим шёпотом продолжила Злата. — Я ещё никогда в жизни не испытывала такого страха. ОН ещё более омерзителен, чем я думала.

Сестра нервно поёжилась и Лера сильнее сжала её руку. Она ничего не понимала, но не хотела перебивать Злату — той и так было трудно говорить.

— Я хотела нарвать жёлтой медуницы для чая. Отошла от костра всего на пару шагов. И вдруг ОН. Возник будто из ниоткуда. У меня сердце в пятки ушло. Я пустилась наутёк. Бежала не оглядываясь. Боялась, что ОН гонится за мной.

— Да кто ОН? — не выдержала Валерия. — Кого ты увидела? Кто за тобой гнался?

— Уродец-колдун из легенды.

Это был ответ, которого Лера меньше всего ожидала. Думала речь о каком-нибудь хищнике. Гигантском медведе или волчаре с всклоченной шерстью и клыками.

— Он высокий, несмотря на горб. У него длинные руки и крючковатые пальцы. А лицо… ничего ужаснее я не видела, — тихо прошептала Злата.

Валерия догадывалась, что это было на самом деле — какой-нибудь причудливый куст, который сестра в темноте с перепугу приняла за колдуна.

— Только не говори, что мне просто почудилось, — замотала головой Злата. — Я видела его так же явственно и чётко, как вижу сейчас тебя. У него длинные чёрные волосы — местами спутанные в клочья, но некоторые пряди сплетены в косы. Его нос искривлён так, будто был сломан в десяти местах и неправильно сросся. Его глаза-щёлки совсем без ресниц, зато на правой руке растёт длинная прядь седых волос…

Да, портретик вырисовывается так себе. Тот ещё красавец. Но что же это всё-таки было? Как-то слишком много деталей для куста.

— Как же я сочувствую Доминике, — Злата прикрыла глаза и откинулась на лежак. — Что она бедная пережила, когда этот уродец завладел ею.

— Подожди, по легенде ведь такого не было. У него ничего не вышло. Она сорвала с него медальон, и колдун исчез.

Злата грустно улыбнулась и покачала головой.

— Энтони рассказал нам облегчённый вариант легенды.

— А существует ещё и другой?

— Да, более трагический.

То-то Валерии показалось странным, что у легенды хэппи-энд. Обычно древние предания всегда пропитаны трагизмом и даже безысходностью.

— Когда Энтони повёл парней пополнить запасы хвороста для костра, и мы с девочками остались одни, нам Моника рассказала, как на самом деле заканчивается легенда. Её тётка — сказительница. Она все легенды знает.

— И как? — Лера упёрлась ногой в пол, чтобы придвинулась свой лежак вплотную к лежаку Златы.

— Доминика была простой деревенской девушкой, сиротой. Необыкновенно красивой, но без магии. Что она могла сделать против одного из самых могущественных колдунов неродственного мира? Он возжелал её, и он овладел ею. Она не срывала с него медальон. Он сам отдал его ей. Надел на шею и велел не снимать. Сказал, что скоро вернётся за ней, и исчез — переместился в свой мир. Но Доминика не хотела его ждать — он вызывал у неё только отвращение. Она была в отчаянии. Не желая больше видеть колдуна, она сняла медальон и закопала его в землю, в надежде, что земля примет всю силу иномирного артефакта, и колдун не сможет вернуться сюда. Так и произошло. Земля впитала в себя энергию медальона, и теперь в этих местах аномальный магический фон. А колдун не смог вернуться.