Что–то новое (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 16

Гай смотрел на счетчик беговой дорожки, который отсчитывал метры. 4900… 4920… Еще пару месяцев назад три километра были его пределом. Теперь он точно знал, что осилит больше десяти.

Режим и регулярность делают чудеса! Парень распланировал свою жизнь, составив что — то вроде бортового расписания военного корабля. Поделив всю жизнь на декады (по десять дней), пять из них он выделил на тренировки, чтение и домашнее хозяйство, три — охота, один — визиты в Сезам и один — выходной. Тренировки были через день, но иногда ритм сбивался.

Как — то увлекшись охотой на странного зверя с красивым серебристым мехом, Гай не заметил как стемнело, и почти всю ночь бродил по заснеженным склонам гор, тщетно пытаясь увидеть знакомые места… В другой раз сломался генератор, и парню пришлось гнать в Сезам за запчастями.

Из этих случаев он делал выводы и готовился — так, как учил Зборовски в своей книге. Он составил календарь и высчитал время захода солнца, благо компьютерная техника позволяла сделать это, особенно не напрягаясь. Также он подготовился к поломкам, складировав в своем сарае дублирующие экземпляры всей электротехники, которая имелась в наличии.

Вселенная подкинула ему два приятных сюрприза, и теперь, начитавшись противоречивой писанины Зборовски, он ждал какой — нибудь несусветной гадости.

«Бойтесь нежданной радости — она вестница скорого дерьма. В мире всем правит баланс! Если вам привалило счастье, и вы выиграли в лотерею, так и знайте — скоро вам заедут в морду. И так далее… И не бойтесь дерьма, оно означает, что скоро вам привалит счастье! Или не скоро. Или не вам!»

Приятные сюрпризы заключались в том, что в Сезаме нашелся дроид — медик из сектора Рашен, полностью укомплектованный картриджами с препаратами и расходными материалами. Для Гая, подспудным страхом которого было просто сдохнуть тут от пустякового перелома или какой — нибудь местной заразы, это было большим облегчением. Дроид, правда, сначала пищал о необходимости спецкурса инъекций для поисковых миссий на планетах с аномальными условиями — и Гаю пришлось согласиться, поскольку иначе тупая железяка работать отказывалась. Хотя что за аномальные условия — он так и не понял. Но на кушетку послушно улегся и позволил манипуляторам дроида обколоть себя со всех сторон из чудовищного вида инъекторов.

А вторым сюрпризом было то, что парень таки нашарил в недрах терминала дежурки источник сигнала, который он принял в самом начале. Судя по всему, на него и навелась спасательная капсула.

После долгих раздумий, он перенастроил программу на код Конфедерации и начал передавать сигнал бедствия. Парень прекрасно понимал, что это может спровоцировать пиратов, но с другой стороны — сидеть здесь и ждать с моря погоды было еще большей глупостью. И так уже миновали месяцы со дня его приземления на эту чертову планету!

С календарем Гай разобрался просто. Местный год длился четыреста семьдесят восемь дней, так что парень для удобства разделил его на двенадцать месяцев по сорок дней в каждом, исключая один, в котором было тридцать восемь дней. Каждый месяц делился на четыре декады. А как Гай Дж. Кормак делил декаду — это уже понятно. Календарь он нарисовал на стене сарая, за начало летоисчисления взяв момент своего прибытия сюда и отметив эту дату жирным кругом. По его расчётам, приземлился он во второй месяц осени, первой декаде, в девятый домашний день. Дни так и делились — домашние и походные. И один выходной.

Тренировки и долгие охотничьи походы закалили тело и дух, Мич не давал унывать, отмачивая время от времени какие — нибудь каверзы, книги из Сезама Гай завозил каждый месяц — по десять. Медик пичкал его какими — то общеукрепляющими, стимулирующими и поддерживающими препаратами, Долина по мере приложения усилий благоустраивалась — жизнь налаживалась!

Дерьмо тоже случалось. Однажды проснувшись и глянув в окно, Гай Дж. Кормак подумал что сходит с ума. За окном не было ни — че — го. Белая холодная мгла ломилась в окна, дверь не отпиралась, все это было похоже на безумие.

Выручил Мич. Он влез по раме на окно, дернул за ручку форточки, и в дом пахнуло холодом.

Что — то просыпалось на пол и от жара печки растаяло, превратившись в лужицу воды. Снег! За ночь выпало столько снега, что засыпало дом по самую крышу!

Матерясь и проклиная свою судьбу, Гай расчищал проход к сараю, и к ручью. Целый день он убил на это, и лег спать полностью обессилевший.

А на следующее утро началась оттепель, солнце светило вовсю и чертов снег начал таять! Сырость, грязь, ручьи грязной воды царили повсюду в Долине, да и в доме Гая тоже…

У парня просто руки опустились. Вчера весь день убит был на бессмысленную работу, а сегодня все только хуже — предстоит масса уборки в доме, потоки талой воды снесли мостки через ручей, засорили генератор, подмочили запасы…

На ум пришла ему цитата из Библии, которую часто приводил в пример отец: «Все, что может рука твоя делать, по силам делай!» Так сказал Экклезиаст.

А Юджин Зборовски говорил о том, что после серьезного дерьма должно привалить счастье.

— Будем ждать счастья, черт бы его побрал! — проговорил Гай Дж. Кормак и принялся за работу.

3 ТЫ ЛУЧШЕ БУДЬ ОДИН, ЧЕМ ВМЕСТЕ С КЕМ ПОПАЛО

Вилли загрузил программу прохода астероидного поля и откинулся в кресле. Маячки работали исправно. Почесав брюхо, он нажал кнопку голосовой связи и сказал:

— Через двадцать минут заходим на посадку. Эй, там! Слышите меня? Сделайте вид, что вам интересно!

Динамик хрипло отозвался:

— Не паникуй, Толстый. Партию доиграем и…

— У нас тут вообще — то кругом астероиды, придурки! — Вилли повысил голос, но получилось плохо — визгливо и несолидно.

— О — о–о, ужасная опасность, у нас появились астероиды — придурки! — заржали из динамика.

Но в этот момент начался маневр уклонения, и пристегнутый ремнями Вилли с удовольствием слушал вопли из динамика, представляя, как матросня в кубрике бьется всеми частями тела о стены и нехитрую корабельную мебель.

Промучившись двадцать минут в болтанке между астероидами, Вилли начал вызывать планету на оговоренной частоте.

Сигнал с планеты был всегда закодированный, постоянный, простой и надежный. По нему было легко просчитать посадочную траекторию, да и спокойнее так было — знать, что садишься не невесть куда, а на давно известную площадку, где ждут старые знакомые — Ивар и Ваха, которые наверняка угостят шашлычком из местной живности и чем — нибудь еще, вкусным и сорокаградусным. Вилли облизал губы и ехидно проговорил, нагнувшись к дырочкам микрофона на панели:

— Пристегнитесь, граждане пассажиры, наш борт заходит на посадку…

И вдруг он поперхнулся. Сигнала не было. Вообще. Пройти через астероидные поля без повторяемой маячками передачи было практически невозможно! Лихорадочно набрав на клавиатуре параметры новой траектории, согласно которой корабль должен был совершить виток вокруг планеты, огибая пояс астероидов, Вилли развернулся вместе с креслом и склонился над другой панелью.

Он сканировал частоты, прокручивая в голове возможные варианты, при которых сигнал пропал. Вообще — то, учитывая то, что вместе с Вахой и Иваром на базе находилась та взбалмошная баба, и учитывая взрывной характер грузина это могло стать проблемой… Или просто у них сломалось оборудование. Или все — таки по безалаберности своей они позволили местной агрессивной фауне позавтракать собой.

Вдруг сканер пиликнул, выделив какую — то частоту. Повторяющийся сигнал бедствия! Координаты — база!

Глянув на экран, Вилли обомлел — частота была конфедератской.

— Мужики, у нас проблема… — сказал он внезапно охрипшим голосом. — Двигайте сюда.

Шутки кончились.

— Джентльмены, там внизу — сложилась явно нездоровая ситуацияь. Кто — то шлет сигнал бедствия по конфедератскому каналу. Мы с вами знаем и Ваху, и Ивара — никто из них не стал бы вызывать конфедератов даже под страхом смерти.