Э(п)рон-4 (СИ) - Быченин Александр Павлович - Страница 15
- Предыдущая
- 15/89
- Следующая
— Смотри-ка, почти пол-ляма, — задумчиво поджал я губы, когда «нейр» просканировал платёжное средство. — Остальное на текущие расходы ушло?
— Да. Наём актрисы, п-предстартовое обслуживание… п-прочее по мелочи…
— Хороши мелочи — пятнадцать кусков! — присвистнул я. — Значит так, Никки! Карту я тебе не отдам… и не закатывай глаза! Это компенсация. Моих нервов, и вообще. Ты сам в первую очередь не поймёшь, если я оставлю твой демарш без последствий. По-хорошему, тебе бы тоже какую-нибудь конечность прострелить… или сломать… да не трясись! Короче, это теперь моё. А тебе… держи вот.
Я извлёк из собственного кармана очень похожую карту на предъявителя, только от другого банка, и сунул её за пазуху Быстрову.
— Тут сто тысяч. Понимаю, кучеряво, но меньше просто нет. Это у меня неприкосновенный запас, который всегда с собой. Ну, там, посудину какую прикупить, киллера нанять… шучу! Этого тебе хватит, чтобы свалить с Картахены и нормально устроиться где-нибудь в другом месте. И пасть свою поганую на замке держать! — повысил я голос, чтобы лучше дошло. — Подельников, опять же, заштопаешь. И чтобы я тебя здесь как минимум год не видел! Как понял, приём?!
— П-понял…
— И ещё одно. Если хотя бы попытаешься выйти с Машкой на связь, считай, что ты труп. Урою так, что следов не останется. Поверь, у меня есть для этого средства. Мы договорились?
— Д-до…
— Отлично!
— Я м-м-могу?.. — не поверил своему счастью Быстров.
— Можешь, — подтвердил я. — Но не прямо сейчас. Сначала пообщаешься с людьми из СБ Корпорации.
— Д-долго?
— Столько, сколько они сочтут нужным! — отрезал я. — И не спорь с ними. А ещё лучше, сотрудничай. Иди навстречу по всём вопросам. И не вздумай запаролить корабельный комп или что-то потереть… впрочем, тебе и не дадут. Чем подробнее ты расскажешь моим парням, как всё было, тем лучше. Для тебя же лучше. Я понятно объясняю?
Ник судорожно кивнул, и дарёная карта вывалилась у него из-за пазухи.
— Чего ж ты такой неуклюжий? — посетовал я, но всё же поднял пластиковый прямоугольник и вернул на законное место. — В общем, бывай, неудачник!
— А как же?.. — дёрнулся Быстров, чуть не съехав с кресла.
— Потерпишь! — отмахнулся я. — Вон, уже кто-то со мной связаться пытается, наверняка спецы из СБ…
Я, естественно, оказался прав — прибыли парни Влада числом трое. А еще четверо (с моим бывшим напарником так и вовсе пятеро) контролировали подходы к швартовочной штанге «Кервуса». Всё, можно выдохнуть с облегчением, больше от меня здесь ничего не зависело. Заново впрягаться придется чуть позже, когда беглянку в «Сломанный дроид» доставят… если навскидку, час-полтора у меня ещё есть, как раз успею до технического сектора добраться и даже перекусить в кафешке — живот что-то сводит. От нервов, скорее всего…
Собственно, именно так всё и вышло. Даже подождать чуток пришлось, но я особо не расстроился — заказал дополнительную порцию печёных вкусняшек, да сибаритствовал потихоньку, лениво предаваясь воспоминаниям годичной давности. Почему-то снова день похорон родителей вспомнился, вернее, разговор с дядей Германом в приватной обстановке, когда он и Машке мозги вправил, и с теткой Никой о чём-то перетёр, и, наконец, выкроил и для меня минутку. Изрядно преуменьшаю, конечно — разговаривали мы довольно долго, для чего уединились в моём навечно зарезервированном номере в вотчине Милашки Дрю. А что? Место надёжное, прослушки нет — Степаныч гарантию дал. Да и дополнительными мерами безопасности мы не пренебрегли — дядька по извечной привычке в первую очередь активировал брелок-«глушилку», и только потом развалился в кресле, оставив на мою долю кровать. Впрочем, садиться я не стал — накатила какая-то странная нервозность, как будто только сейчас я осознал окончательно и бесповоротно, что родителей больше нет, и я теперь сам по себе. Мало того, ещё и за старшую сестру, по диковинному стечению обстоятельств вдруг превратившуюся в младшую, отвечаю. Потому что если не я, то кто? Вот-вот…
— Чего мельтешишь, племяш? — не выдержал дядя Герман, так и не дождавшись от меня хоть одного внятного слова.
— Муторно что-то, — буркнул я. Усилием воли заставил себя остановиться, но теперь не знал, куда деть руки. Прямо хоть на койку заваливайся. — Думы тревожные гложут… и предчувствия нехорошие.
— Хм… а ведь меня тоже…
— Насчёт Машки?
— Не только. Но в основном да. Надеюсь, хотя бы тебе не нужно ситуацию разжёвывать? — покосился на меня дядька.
— Да уж сообразил, блин. Времени было достаточно.
— Молодец, племяш. Спасибо, кстати.
— Да не за что… я больше о Машкиной безопасности думал, нежели о твоём удобстве.
— А это неважно, — барственно отмахнулся дядя Герман. — Главное, что подумал. И сам шум поднимать не стал, и ей не позволил.
— Да у неё, если честно, пока возможности не было.
— Правильно. А почему? Потому что ты её не дал. Собственно, за это и благодарность. Продолжай в том же духе, племяш.
— Это приказ? — с прищуром глянул я на дядьку. Вроде бы уже всё давно выяснили, а снова эти повелительные нотки…
— Скорее просьба, — незамедлительно отбрехался дядя Герман. — Или даже предупреждение.
— Хм… не знай я тебя настолько хорошо, сейчас оскорбился бы.
— Вот поэтому ты и жив до сих пор, племяш. Умеешь расставлять приоритеты и не лезешь не в своё дело.
— А ещё жесток не в меру.
— Ну, это не доказано, вообще-то.
Точно-точно. С какого это перепугу «Архангел Михаил» в пыль превратился, никто так и не дознался. Что и немудрено — ни одного вещественного доказательства не осталось.
— Знаешь, дядя Герман, в таких делах достаточно просто догадываться.
— И не поспоришь, — ухмыльнулся дядька. — Признаться, я сам тебя временами побаиваюсь. Аж в холодном поту просыпаюсь. Но сразу вспоминаю, что ты далеко. И вообще, союзник.
— Ты хотел сказать, партнёр по опасному бизнесу?
— Нет, я сказал именно то, что хотел. И хватит уже самого себя обманывать. Мы повязаны, племяш. И не только деньгами.
Что ж… и тут он прав. Кровь не водица, от неё так просто не отмоешься. Даже если никаких доказательств нет. Как я и сказал, достаточно догадок. Или вообще подозрений. Специфика повседневного существования аристократов. Казалось бы, мне-то теперь что с того? Отрёкся, не претендую, не лезу… ан нет! Связи-то куда более тесные, чем просто родственные. Такой клубок, что охренеешь распутывать. И трюк с разрубанием, как у одного мифического героя, не прокатит — проверено на практике. Вроде бы от одних связей избавился, обрезал, отсёк… но тут же, не отходя от кассы, обзавёлся кучей новых. Хоть вой от обиды и досады. Но это не наш метод, так что работаем.
— Надеюсь, дядя Герман, ты Машке ситуацию обрисовал?
— В меру возможностей, — кивнул дядька. — Но она… чёрт, не думал, что в ней вот это вот всё есть. Раньше казалась обычной девчонкой, своенравной, но в меру. А тут гляди-ка!
— Ха! И чего же она тебе такого сказала? Неужто права на наследство предъявила?
— И ничего смешного.
Упс… а дело хуже, чем я предполагал. Вроде бы нормально мозги сестрице промыл, на многочисленных примерах из жизни, в большинстве своём печальных и даже трагических, а тут на тебе — чего боялся, то и получил…
— Нет, правда?! — всё же уточнил я.
Признаюсь, несколько обалдело.
— Правда-правда. Я даже опешил чуток…
— От наглости?
— Да бог его знает, племяш, — задумался дядька. — С одной стороны, вроде да. А с другой… собственно, в чём наглость? Мария права, если по совести.
— По совести, говоришь?.. — ухмыльнулся я.
— Вот-вот, — вернул мне любезность Герман Романович. — По совести — это не про нас, аристократов. Совесть — последнее, на что кланы ориентируются. Впрочем, чего я тебе объясняю… короче, задница полная. Уж извини за грубое слово, племяш.
— Да чего уж там…
Если разобраться, Машкино спасение — самая настоящая бомба замедленного действия. Подкузьмил я дядьке даже больше, чем когда сам сбежал за несколько дней до собственного совершеннолетия. Да и со мной всё было относительно понятно: статус определён, судьба-судьбинушка — тоже. Все всё знали, всё видели и всё понимали. И даже сочувствовали в большинстве своём. Но сочувствие на хлеб не намажешь. А потому на первом месте благо клана, сиречь выгода. Как общая, так и конкретных отдельно взятых личностей. Даже бегство моё мало кого поначалу смутило, поскольку воспринято было как отчаянная попытка оттянуть неизбежное. Но и я хорош, обломал всех клановских скопом. Не учли моё упрямство и положение крысы, загнанной в угол, за что и поплатились, причём многие жизнями.
- Предыдущая
- 15/89
- Следующая