Семь раз отмерь - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 8

– Эд!

Негромкий окрик заставил его остановиться и пристально посмотреть на пожилого священнослужителя, который сидел на террасе и улыбался ему. Этому священнику на вид было под семьдесят, у него было круглое румяное, лицо, редкие седые волосы и благодушная улыбка, которая так подкупает детей и престарелых леди. Роста святой отец был среднего, сложен крепко – тело человека, который любит поесть. На носу у него красовались очки с полукруглыми стеклами. От него буквально веяло добротой и христианским духом, как от святого.

Хэддон оглядел его с подозрением, а потом проговорил жестко и холодно:

– Это вы ко мне обращаетесь?

Священник засмеялся: приятный, мягкий смех, способный ободрить верующих.

– Неужели настолько хорошо получилось, Эд? – спросил он.

– Господи! – Хэддон шагнул вперед и уставился во все глаза. – Это ты, Лу?

– Кто же еще? Недурно, значит?

Хэддон снова вытаращил глаза, а потом поднялся на террасу.

– Это действительно ты?

Святой отец кивнул и похлопал по сиденью стула рядом с собой.

– Боже милостивый! – сказал Хэддон. – Просто чудесно! Ну ты и артист!

– Да, можно так сказать. На данный момент это моя лучшая работа. Я получил твое сообщение. Значит, сделка состоится?

Хэддон сел, все еще глазея на святого отца. С Лу Брейди он выгодно сотрудничал последние десять лет. Брейди был лучшим в мире похитителем произведений искусства, и, что еще важнее, он ни разу не попадался, и у полиции на него не было ничего.

Помимо того, что Брейди умело вскрывал любые замки, он был еще и мастером перевоплощения. Только посмотреть на него сейчас: толстый благодушный старик – никому и в голову не придет, что ему всего-то тридцать пять и он строен, словно стебель спаржи. Кожа у него на лице как будто резиновая: несколько тампонов в рот, и вот его худощавое лицо стало пухлым. А надев стеганый жилет, он сделался солидным. Собственноручно изготовленный парик превратил его голову в лысую, с редкими белыми волосками. Хэддон видел его в разных образах, но этот был самым удачным: старый, толстый, добродушный служитель церкви.

– Лу, ты просто чудо, – сказал Хэддон. – Я серьезно!

– Конечно. Я знаю. Так мы двигаемся дальше?

– Да. Кендрик нашел покупателя.

Брейди скорчил гримасу:

– Этот жирный педик? Почему не Эйб? Я бы предпочел работать с Эйбом.

– Эйб сейчас на мели. У Кендрика возникла одна проблема, но до этого мы еще доберемся.

– У меня тоже проблемы, – сказал Брейди. – Вчерашний день я провел в музее. Охрана там такая, что проще пролезть в мышиную задницу.

Хэддон бросил на него испытующий взгляд:

– Это тебя тревожит?

– Слушай, Эд, вероятно, нам предстоит самая сложная операция из всех, за какие мы брались. Я полагаюсь на тебя. Музей кишит копами и охранниками, хуже того, там еще и пять говнюков из КГБ. В музее я был в другом гриме. Мне пришлось проходить через металлоискатель. Металлоискатель засек мои ключи от машины – настолько он чувствительный. И там была огромная очередь из людей, которым пришлось оставлять все, что у них с собой было, в фойе: сумки, зонтики, трости, портфели и все прочее. Это отнимает время. Причем все эти повышенные меры безопасности не отпугивают публику – наоборот, прибавляют ажиотажа. Теперь, эта икона, на которую ты нацелился. Она в стеклянной витрине под сигнализацией. Стоит тронуть стекло, и сработает сирена. Вокруг толстый канат, который не подпускает зевак ближе чем на два фута. Стоит тронуть канат, и появляется охрана. Притворившись, что хочу рассмотреть икону поближе, я прижался к канату, и на меня окрысились два крутых охранника. Поверь мне, это трудное дело.

– А предположим, что нет ни сигнализации, ни охранников, Лу, сможешь ты вскрыть витрину?

Лу хихикнул:

– Замок там для дураков. Смогу, конечно.

– Значит, отрубим сигнализацию. Я уже все подготовил. Дело назначим на вторник. За пятнадцать минут до твоего прихода два городских электрика будут заниматься своей работой. С ними я уже договорился. Питающие музей электрические кабели проложены в подвале. Все, что требуется от этих двух электриков, – поднять крышку люка и перерезать кабель. Когда в музей валит целая толпа, кто станет обращать внимание на двух парней в униформе? Хорошо, допустим, кто-то из охраны сунет свой нос. Но мои люди с ним справятся. Они оба те еще ловкачи, и у них будет фальшивое разрешение. Считай, сигнализация выведена из строя. Пока что все складывается недурно?

– Если ты так считаешь, Эд, значит так и есть.

– Верно. А твои вьетнамцы? Ты с ними договорился?

– Да. Тридцать пять беженцев привезут на автобусе, чтобы они могли восхититься выставкой из Эрмитажа, – сообщил Брейди с лукавой улыбкой. – Я, в качестве преподобного Сэмюеля Хардкасла, купил билеты, переполошил музейных мерзавцев и нанял автобус… тут никаких проблем.

Хэддон вынул из портфеля что-то плоское:

– Я потратился, чтобы достать это, Лу. Это дымовая шашка, сделанная из пластика. Она без проблем пройдет через металлоискатель. Вот тут переключатель. Все, что от тебя требуется, – нажать на переключатель, и ты получишь огромное количество дыма, его хватит, чтобы заволокло весь второй этаж галереи. А теперь вообрази: галерея наполняется дымом. Начнется паника. Охранники мечутся во все стороны, народ орет и рвется к выходам. Пока все это происходит, ты открываешь стеклянную витрину и хватаешь икону. Я достану тебе копию. Ты заменяешь икону копией, запираешь витрину, и дело в шляпе.

Брейди откинулся в кресле, обдумывая его слова.

Наконец он произнес:

– Нет. Извини, Эд, но так не годится. Во-первых, дымовая шашка. Эти мерзавцы из охраны свое дело знают. Шашка толстая. Я не смогу засунуть ее в карман. Ее сразу же заметят. Затем, копия иконы: человека с ней тоже заметят. И человека, выносящего оригинал, опять-таки заметят, даже если вокруг будет царить паника. Нет, мне это не нравится.

Хэддон улыбнулся:

– Разумеется, но просто ты не подумал об одном слагаемом, о котором подумал я. Хоть ты и умный, а я все же умнее. Вот скажи мне, какой священный объект почитают все мужчины, включая охранников?

Брейди пожал плечами:

– Я бы сказал, бутылку скотча.

– Ты ошибаешься. А правильный ответ – беременную женщину. Чудесную женщину, вот-вот готовую родить чудесного, здоровенького малыша.

Брейди окаменел:

– Ты что, свихнулся, Эд?

– Помнишь Джоуи Лака?

– Конечно. Он был лучшим в своем ремесле. Слышал, он отошел от дел.

– Верно. Я научился у него одному трюку. Его дочь, бывало, привязывала к животу плетеную овальную корзину и надевала платье для беременных. Потом они с Джо заходили в какой-нибудь магазин самообслуживания и тырили все подряд. Она набивала корзину едой. Это отличная идея, которая ни разу не подвела. И поэтому среди твоих экскурсантов будет пара симпатичных девушек, явно беременных: одна пронесет дымовую шашку, другая – копию иконы в корзинках, привязанных под одеждой. Оригинал иконы вынесут таким же способом… Нравится идея?

Брейди прикрыл глаза и задумался. Хэддон наблюдал за ним, улыбаясь. Затем Брейди открыл глаза и широко усмехнулся.

– Эд! – сказал он, понизив голос. – Черт побери! Да ты гений! Вот это мне нравится!

– Отлично. Как насчет девиц? Придется привлечь их к делу. Есть подходящие?

– Без проблем. Среди моих вьетнамцев найдется парочка шлюх, готовых перерезать глотку собственной мамаше, если хорошо заплатить.

Брейди поглядел на Хэддона:

– Но это будет дорого стоить, Эд. Придется дать каждой по пять кусков.

– Ну и ладно. Я за ценой не постою. Дело-то крупное. А теперь займемся проблемой Кендрика. Ему предстоит доставить икону в Цюрих, в Швейцарию.

Брейди вздрогнул:

– Это его проблема… и еще какая проблема! Как только икона исчезнет…

– Я все это понимаю, и он понимает. Доставить икону в Швейцарию – большая, очень большая проблема. Если икона не попадет в Цюрих, он не получит денег, и ни ты, ни я не получим. Вот так-то, Лу, значит, придется ему помогать. Он башковитый, и он над этим работает. Если он не придумает ничего путного, операция отменяется.