Маг (СИ) - Лисина Александра - Страница 21

Я, если честно, не додумался до такого решения. Но в свое оправдание могу сказать, что способности улишшей и сейчас во многом оставались для меня загадкой.

Впрочем, раз уж они напомнили мне о монете, а за ниисом пока не нужно было присматривать лично, я решил потратить утро на более важные вещи. Начиная с вкусного завтрака, легкой прогулки по городу и посещения учителя, который наверняка не обрадуется, если я снова опоздаю.

Спустя полтора рина я уже входил в особняк на Садовой, прикидывая про себя, как уговорить великого магистра Ноя хотя бы ненадолго расстаться со второй монетой, чтобы как следует ее изучить. Для полноценных выводов пока не хватало данных, но я надеялся, что монета учителя поможет лучше понять, что же за вещь я получил в подарок от Шэда.

Однако, к моему великому сожалению, магистр опять свинтил из дома раньше обычного. Сегодня я его даже не застал. А Иолш с невозмутимым видом сообщил, что хозяина, скорее всего, не будет в городе несколько дней. Тем не менее его рабочий кабинет остался в моем полном распоряжении.

Это было неожиданно, но не смертельно. Вторая монета никуда от меня не убежит, не так ли? Правда, как раз сейчас в мою голову закралось подозрение, что, возможно, учитель уехал вовсе не по делам гильдии, а в связи с тем, что я нашел для него очередной артефакт «разумников». Быть может, магистр Ной захотел с кем-то посоветоваться? Может, у него на примете есть еще один артефактор, который быстрее и лучше меня с этим разберется?

— Спасибо, Иолш, — вздохнул я, отпуская слугу. После чего скинул неудобный кафтан, расстегнул камзол и, проверив, как себя на изнанке ведет примчавшаяся со мной Пакость, отправился в «изолятор».

Блокиратор там по-прежнему стоял и даже, по-моему, еще работал. Но мне совершенно не хотелось во второй раз испытывать вчерашние ощущения, поэтому, прежде чем открыть хоть одну книгу или уткнуться носом в свитки, я сперва сел. Оглядел разложенные на полу шкатулки с книгами. После чего выключил блокиратор и занялся тем, что следовало сделать еще два дня назад — начал думать. Параллельно поднимая из глубин памяти Таора те многочисленные, годами собираемые знания, которые при всем желании не смог бы освоить за несколько дней.

Пожалуй, эта матрица оказалась самой сложной из тех, что у меня были раньше. Таор Саррато оказался вовсе не таким открытым и прямолинейным, как мастер Шал. И далеко не таким примитивным, как Рани. В отличие от старика Лурра, его мораль была не просто гибкой, а сильно размытой и с легкостью менялась под цели хозяина. Поэтому, как оказалось, внешне успешный, талантливый, неглупый маг, которого я поначалу был готов зауважать за целеустремленность, имел и массу отрицательных качеств.

Лесса Майена, затем Лорна, Бозиор… не зря я поосторожничал, когда влезал в его личину. Не зря тянул чужие знания очень дозированно и осторожно, стараясь не зацепить личностных качеств. Однако сейчас мне стало ясно, что для работы этого мало, и без полноценного слияния никак не обойтись.

«Ули, помоги, — попросил я, усаживаясь на стул и закрывая глаза. — Мне нужны все знания и опыт Таора в области магии. С артефактами «разумников» он раньше не сталкивался, поэтому мне придется разбираться с ними самостоятельно. Но поверхностных сведений для этого недостаточно. Поэтому я должен знать и уметь все, что было доступно ему».

Живущий внутри меня улишш только вздохнул, попросив не закрывать дверь в «изолятор», пока он не закончит. А когда я расслабился, малыш не слишком охотно взялся за работу и еще неохотнее открыл для меня ту прочную, надежно уберегавшую от ненужных деталей дверь, к которой до этого дня я предпочитал не подходить.

Когда я пришел в себя, в голове царил настоящий сумбур, затылок ныл, но далеко не так сильно, как можно было ожидать. Ули поработал на славу — я даже сознания не потерял, когда окунулся в тот океан информации, до которого знаниям старого травника было очень далеко. Все-таки почти десять лет обучения, плюс интенсивная практика… неудивительно, что мне понадобилось время передохнуть. Зато, когда новые знания более или менее уложились, я совершенно другими глазами взглянул на окружающие меня стены.

Черт. Теперь понятно, почему от блокиратора не было никакого прока. Только зря время вчера потерял.

Как выяснилось, стены «изолятора» строились с таким расчетом, чтобы, с одной стороны, обезопасить окружающих от творящейся здесь магии и не дать никому и ничему нарушить ход какого-нибудь эксперимента. С другой, замкнутое пространство этой комнаты не позволяло ни одной капле высвободившейся в процессе работы энергии утечь наружу. Более того, даже если внутри раздастся взрыв, никто снаружи об этом даже не узнает, если не откроет раньше времени дверцу.

Такое устройство комнаты, в свою очередь, приводило к быстрому повышению магического фона внутри «изолятора», что при наличии слабого заклинания давало возможность его усилить и спокойно изучить. А вот при использовании сильного требовало подключения специальных поглотителей, дабы горе-экспериментатора случайно не убило. Но что самое важное, включать в подобных условиях блокираторы магии было не только бесполезно, но и вредно, поэтому не зря у меня вчера чуть голова не лопнула. В наглухо запертой комнате с отключенными поглотителями и неизвестными заклятиями, которые не укладывались в систему классического магического искусства и, соответственно, не поддавались действию блокираторов…

В общем, я сам виноват в своих вчерашних мучениях. Надо было хотя бы матчасть изучить, прежде чем пользоваться непроверенными методами и на авось совать пальцы в розетку.

Зато сегодня я выяснил, что внутри «изоляторов» по определению нельзя было использовать подслушивающие и фиксирующие заклинания, поскольку они были крайне сложными по структуре и при резких колебаниях магического фона быстро разрушались. Это означало, что, какими бы запрещенными деяниями маг в своем «изоляторе» ни занимался, его, в принципе, нельзя было в чем-то уличить. Как только открывалась дверь, следы заклинаний очень быстро рассеивались. А в закрытом состоянии она не позволяла заподозрить, что там творится что-то незаконное.

Следующее, чем я озаботился, прежде чем достать из шкатулки хоть одну книгу, это собственная безопасность. Вчерашние опыты с монетой показали, что она каким-то образом сглаживала последствия тесного общения с магией «разумников». Поэтому сегодня я первым же делом выудил из-под камзола цепочку с монетой и в некотором затруднении остановился, не зная, куда ее лучше приложить. Может, для вящего эффекта ее надо держать прижатой ко лбу постоянно? Или под задницу подложить, чтобы, так сказать, не терять контакт?

В итоге я все-таки открыл шкатулку с недочитанной книгой и опытным путем определил, что вполне достаточно держать монету в кулаке, дабы не заполучить жесточайшую головную боль. Первые четверть рина я, правда, еще сомневался. То и дело отвлекался, прислушивался к себе, однако все было в порядке. Потом я осмелел, для вящего эффекта вскрыл сразу несколько шкатулок, бегло пролистав пожелтевшие от времени страницы. А когда понял, что и в них не содержится никаких страшных секретов, то решил, что это даже не издевательство, не насмешка со стороны их авторов, а скорее… испытание?

Эта идея завладела мной настолько, что на протяжении следующих двух ринов я с головой ушел в книги в попытках найти в них какой-то шифр, незаметные простому глазу послания, следы чернил на полях и прочую ерунду, способную пролить свет на смысл существования этих книг. Я даже сумеречным зрением их просветил. Изучил страницы на просвет в поисках микроперфораций. Пытался найти хотя бы какие-то признаки вплавленных внутрь заклинаний. А когда ничего не нашел, то от расстройства проглядел их так, как если бы передо мной находились не книги, а живые люди, у которых мне кровь из носу надо было проверить ауры.

Идея, конечно, была дурацкой, но в какой-то момент я так устал от мельтешения рукописных букв, что потерял концентрацию и использовал сразу оба своих умения — и как мага, и как нурра. И вот когда магическое зрение наложилось на сумеречное… когда окружающий мир поблек, оставив передо мной только раскрытые где попало книги… вот тогда на исписанных мелким почерком страницах я неожиданно увидел нечто непонятное.