Спасение (ЛП) - Гамильтон Питер Ф. - Страница 102

Покойный был темнокожим мужчиной, скорее всего, африканцем, вскрытым, как консервная банка — кто-то нанёс чудовищный удар по его голове, в районе рта, в результате чего челюсть стала свисать на тонкой полоске кожи. Основываясь по размеру и глубине раны, Алик решил, что это было сделано топором, а не мачете, или мечом.

«Удар такой силы способен нанести только впавший в боевое безумие викинг, — подумал он, рассматривая разрез. — Обычному человеку на это просто не хватит силы».

Рядом с телом лежало современное скорострельное ружьё, идентичное тому, из которого стреляли на Луне.

— Мистер Вскрытый… — начал Саловиц и замолчал, не зная, что сказать.

— …был в той же команде, что и мистер Дробовик, — пришёл ему на помощь Алик. — Кто из криминальных боссов вооружает своих парней такими пушками? Ты знаешь таких людей из числа банд Нью-Йорка?

Заданный им вопрос был во многом риторическим: он уже успел дать команду подчинённому ему искину ФБР искать в базе банды, вооружённые подобным оружием. Такое оружие не было рабочим инструментом — это статусный предмет, навроде маршальского жезла, напоминающий окружающим, что вы больше не пехотинец.

У бандитов всё просто: чем выше ранг, тем больше пушка.

— Не-а, — отозвался Саловиц, — в первый раз вижу.

— Распечатано аккуратненько, ничего не скажешь, — продолжил Алик. — Изготовитель должен быть опытным оружейником. А поскольку это скорострельная пукалка, патронов нужно много.

— А до меня доходит, куды ты клонишь, — расцвёл детектив. — К тому, что патроны нужно постоянно дозаказывать, да? А у нас, в Нью-Йорке, запрещено производство усих опасных или токсичных соединений.

— Пока запрещено, — мученически вздохнул Понедельник. — Двадцать восьмая не за горами.

— Агась, — пожал плечами Саловиц. — Двадцать восьмая грядёт, и мы, как все прогрессивные люди, готовимся к новому порядку. Я, например, на бумажную работу перевожусь, к чертям собачьим улицу.

Алик кивнул. Как и все агенты ФБР, он ненавидел Двадцать восьмую поправку: право всех граждан США фабриковать для себя всё, что они пожелают, если это не угрожает жизни или свободе других людей или если они не собираются использовать это для свержения правительства.

Поправка пока что не была ратифицирована, но это лишь вопрос времени. NRA — Национальная стрелковая ассоциация США, объединившись с AFA — Американским Производственным Альянсом, нагнули Вашингтон раком, заставив радикально изменить законодательство. В результате продавленной ими Двадцать восьмой поправки любой честный гражданин мог покупать и обрабатывать любые материалы, если, конечно, они не использовались для изготовления оружия.

После ратификации поправки члены Альянса могли свободно продавать гражданам любое сырьё в любом количестве, а члены стрелковой ассоциации — печатать себе всё, что заблагорассудится, не привлекая внимания полиции.

Отдельные штаты уже успели интегрировать Двадцать восьмую поправку в своё законодательство, и скоро в Нью-Йорке не нужно будет получать разрешение на использование чего-либо, за исключением, разве что, урана или нервно-паралитических газов.

Это в перспективе сильно усложняло работу для правоохранительных органов. По мнению Алика, Двадцать восьмая поправка создаст серьёзные неприятности на ближайшее будущее, и всё потому, что политики среднего уровня являются жадными до лоббистских выплат недоумками без совести, ответственности и морали.

Ещё раз вздохнув, Алик поднял глаза на выбоину в потолке, оставшуюся от попадания пули. Дыра выглядела так, будто её оставил выстрел, выпущенный вертикально вверх с кровати, где сейчас лежал распотрошённый мистером Берсеркером мистер Вскрытый.

«Они тут что, кувыркались в кровати? — подумал Понедельник, пытаясь реконструировать происшествие. — Или Вскрытый случайно выстрелил, будучи функционально мёртвым? А что в это время делали другие гости портального дома?»

— Куда делся его убийца? — произнёс он, накидывая простыню на то, что осталось от лица мистера Вскрытого. — Куда ушёл мистер Берсеркер?

— Его тута нет, — задумчиво сказал Саловиц. — Значится, он ушёл из спальни!

— Браво, Шерлок! — воскликнул Алик. — Это же гениально!

Инспектор обиженно засопел.

— Сколько всего в доме комнат? — продолжил Понедельник. — Сколько я ещё не видел?

— Половину, — сухо ответил Саловиц. — Мы, типа, на полпути.

— Радует. Несказанно, — в тон ему произнёс Алик.

Детская спальня располагалась в Пекине. Перед входом Понедельник заколебался — у Крависа и Роуз Лоренцо было двое детей: Бейли девяти лет и Суок двенадцати лет, и ему совершенно не хотелось рассматривать их трупы.

— Усё в порядке, — сказал Саловиц, догадавшись о причине медлительности Алика. — Трупов нема.

Вид, открывающийся из окна Пекина, был невероятно впечатляющим — множество небоскрёбов всех цветов и форм заполняли видимое пространство на сколько хватало взгляда. И каждый светился — яркими, неоновыми цветами. Даже после заселения четырёх экзопланет системы Траппист[1], терраформированными китайским правительством, и иммиграцией на уровне «плотину прорвало», население Пекина по-прежнему превышало двадцать пять миллионов.

Конечно, панорама Пекина была совершенно не тем, что Алик мог рекомендовать созерцать детям после пробуждения каждое утро. Но поскольку, по выражению одного из младших племенников, он был «дядюшкой, от которого плохо пахнет», судить он не стал.

— Кровати заправлены, — отметил Понедельник, оглядев обе комнаты, — одеяла не смяты. Детей здесь не было.

— Мне тут сказали, что ИИ участка начал шмон личного электронного архива Крависа и Розы Лоренцо, — произнёс Саловиц, дёргая глазами под закрытыми веками. — Не выходитнихуя! Они хранятся на независимом астероиде хрен знает где, под защитой ИИ седьмого поколения. Нашенскому ИИ это не по зубам.

— Прошу оказать помощь полицейскому департаменту в получении данных, — продиктовал Алик сообщение собственному начальству.

Антарктическая комната была самой унылой из всех, которые видел Понедельник в тот вечер. Была полночь, и в изогнутом панорамном окне была перемежающаяся редкими снежинками темень. Перед стеклом на коленях стояли два судмедэксперта, наблюдая за тем, как их мобильные сенсоры ползают по полу, словно муравьи из разорённого муравейника.

— Ну и что тут у нас? — поинтересовался он у женщины, старшего эксперта.

— Вода, сэр, — сухо сказала она.

— Вода?

— Талый снег. По данным системы климат-контроля в комнате зафиксировано внезапное падение температуры пятьдесят три минуты назад. Кто-то пробрался через окно.

— А отсюда туда, или оттуда сюда? — спросил Алик.

— Неизвестно. Зато я знаю, кто это был, — ответила эксперт, указывая на множество красных маркеров, прикреплённых к полу. — Кровь совпадает. Это, конечно, не окончательный вердикт, но на 99,9 процентов капли на полу — кровь жертвы из комнаты Сан-Франциско.

— Спасибо, — улыбнулся Понедельник. — Значит, здесь пробежал мистер Берсеркер. После общения с мистером Вскрытым он весь был в крови жертвы. Можно предположить, что выйдя из Сан-Франциско, он прибежал сюда и покинул дом через окно, не пользуясь порталом.

— Куда?! — возопил Саловиц. — Туда?! Да там, блядь, злоебучая Арктика!

— Тогда зачем он окно открыл? Чтобы труп спрятать?

— Не, — подумав, сказал детектив, — прятать труп незачем. Тут их столько, что трупом больше, трупом меньше — разницы нема.

— Логично, — кивнул Алик. — Значит, никто из окна не выходил. А капли крови на полу свидетельствуют о том, что мистер Берсеркер просто был здесь.

— Берсеркер был здесь, — веско произнёс Саловиц. — Окно тоже кто-то открывал. Думаю, что эйтот кто-то от Берсеркера там ховался.

— У нас может быть выживший? — Понедельник с подозрением посмотрел на тьму за окном, подёрнутую ледяными прядями поземки. — Может быть, это сам Лоренцо?