Пленница медведя (СИ) - Владимирова Анна - Страница 31

Я слушала, хмурясь, но молчала. А он тем временем продолжал:

— …Я должен о тебе позаботиться. Дэниэл — отличный молодой человек, закончил Сильверстон с отличием и претендует на пост главы Национального Банка Дефореста. Ты будешь за ним как за каменной стеной…

— Остановись, — вскинула я ладонь. — Ты что, думаешь, что можешь сначала меня запугивать и угрожать, а теперь рассказать мне эту душещипательную историю и забыть, что сделал до этого?!

— Я пытаюсь объяснить тебе ситуацию. — Его голос стремительно оборачивался металлом. Он медленно поднялся. — Ты — умная девочка, я уверен — поймешь.

— Мне не нужен какой-то муж, папа, — мотнула я головой. — Я могу сама за себя решать! Я хочу учиться дальше…

— Дана, я все понимаю, — пошло на спад его раздражение так же неожиданно, как и возникло, — но если ты, руководствуясь своими принципами, завтра снова кого-то пойдешь защищать, и тебе снова самой понадобится помощь?

Он замолчал, глядя мне в глаза, а я потеряла дар речи. Хорошая манипуляция. А еще у моего отца, похоже, не только проблемы с бизнесом, но и с головой. Похоже… Но я велась. Стояла, хлопая глазами, оглушенная ювелирной правдой, в которую до боли хотелось верить.

— Я всегда приходил тебе на помощь. Разве нет?

Я молчала. Но ему и не нужен был ответ. Да, приходил. Но такая это была помощь, что после нее еще долго приходилось помогать себе самой. Но… а вдруг он не умеет по-другому?

— А если что-то случится снова? Но я не смогу больше тебя спасти. — И так он жалко в этот момент выглядел, что у меня резко не стало сил.

Я просто хотела молча уйти, скрыться… дождаться Сезара, чтобы забрал к чертям, только больше этого не видеть.

— Пап, иди, — бессильно выдохнула я. — Я сейчас спущусь.

Он кивнул и тихо вышел, сгорбившись, а я все думала, как бы все было, если бы мама не умерла?

Может, уйти в работу — его собственный способ пережить потерю? А теперь у него и работы может не стать. Это одно. А второе — могу ли я его бросить? Как ему предложить помощь так, чтобы не оказаться спасательным кругом, который потонет вместе с утопающим?

Кое-как приведя себя в порядок и нацепив более-менее вечернее платье, я отправилась делать так, как хотели все… кроме меня.

— Дана, я слышала, что вы успешно учитесь на химико-биологическом факультете в нашем университете. Скажите, вы планируете работать дальше по профессии? — снова раскрыла рот мамаша Дэниэла — миссис Стоун.

Грузная тетка с тройным подбородком и на редкость высокомерными манерами — она даже дышала так, что хотелось втянуть голову в плечи.

Стержень мне отказал. Наверняка хрустнул, и теперь мне было невыносимо даже просто думать, не то что говорить. И я промолчала снова, но за меня в очередной раз бодро ответствовала Элеонор:

— Руперт и я надеемся, что Дана однажды возглавит его компанию, ну а пока мы не против любого образования, которое девочке по душе.

Ужин проходил бы в гробовой тишине, если бы миссис Стоун не подготовила анкету. Ее все больше смущало, что я молчу. Мистер Стоун начал хмуриться и время от времени бросал на меня суровый взгляд — я видела это, когда вежливо поднимала глаза на начало ее очередной реплики.

Дэниэлу, похоже, как и мне, не нравилось происходящее. Наследнику четы Стоунов исполнилось двадцать восемь, и немудрено, что такая деятельная мать занялась его личной жизнью.

— Скажите, Элеонор, ваша девочка вообще в курсе, что завтра у нас торжество?

— Маргарет, Дана пережила только что аварию и чудом была спасена, как вы знаете, — вдруг вступилась мачеха, — ей еще тяжело вернуться к полноценной жизни, поэтому то, что она сейчас с нами, уже стоит вашего уважения. Но реабилитация займет время.

— Понятно-понятно, — закивала миссис Стоун. — Мы все невероятно переживали, особенно Дэниэл. Он не находил себе места.

Судя по стеклянному взгляду Даниэла, он себе вообще места не находит в этом всем. А меня уже конкретно подташнивало от ощущения, что меня затягивает в какое-то болото. Отец вскоре перевел беседу в деловое русло, сведя анкетирование мамаши на ноль, а я все посматривала на часы. Меня будто разъедало ядом, которым дышало все вокруг. Я не знала, как показаться Сезару в таком состоянии. Силы высасывало с каждым вдохом, а он все поймет и будет переживать… Но и отказать себе в глотке противоядия не было сил.

Когда в столовой начались передвижения со сменой блюд, отец утащил мистера Стоуна на веранду, а миссис Стоун вдруг громко вопросила:

— А не пообщаться ли вам, Дэниэл?

Я вскинула взгляд, встречаясь с его раздраженным. Дэниэл поднялся и подошел ко мне:

— Прогуляемся?

Я глянула на него исподлобья, но молча поднялась и направилась к выходу на террасу. Вероятно, помозолить взгляд нашим отцам входило в программу этого душного вечера, и я машинально полезла в клатч за сигареткой.

— Не знал, что ты куришь, — укоризненно заметил Дэниэл, спускаясь по ступенькам чуть впереди. Выглядело это смешно — мало мне мужиков в окружении, которые демонстрируют мне свое пренебрежение? Я замерла на ступеньке, извлекая следом зажигалку:

— Реабилитация.

— Ты идешь? — вздернул он брови.

Я подожгла сигарету и медленно вдохнула дым. С такой нагрузкой на нервы мне надолго не хватит запаса, что передал Сезар.

— Нет, — выдохнула с наслаждением. — Что ты хотел?

Он сложил руки в карманы и склонил голову набок, глядя на меня высокомерно.

— Я хотел сказать, что не потерплю твоего такого поведения, что ты демонстрируешь мне сегодня весь вечер, мисс Файвелл.

— Неужели? — усмехнулась. — Так ты в этом дурдоме с лишением свобод и голоса играешь не последнюю роль?

— Я в курсе, что твой отец пошел на крайние меры, чтобы уберечь тебя. В моих интересах перенять эстафету.

А язык у этого пижона такой же лощеный и блестящий, как и он сам. Говорит будто с закрытым ртом незнакомыми мне словами.

— Выгодно хоть меня продали? — затянулась я снова.

— Не для меня, — пожал он плечами. — Но это не значит, что я не получу удовольствия.

— Какой же из тебя претендент на управление банковской империей? — игнорировала его слова в той части, в которой они больше всего пугали. — Зачем тебе столь невыгодная сделка в портфолио?

— Сделка выгодная, не переживай, — уверенно улыбался он. — Просто я отношусь к родителям уважительно. Тебе же, судя по твоему портфолио, уважение к отцу не знакомо.

— Обломишься, — процедила. — Я не выйду за тебя.

— Выйдешь, — оскалился он. — И будешь ходить у меня на цыпочках. Потому что себя не уважать я не позволю. До завтра приведи себя в порядок и потрудись выглядеть так, чтобы ничто не запятнало мою репутацию — ни один твой взгляд или слово. Или я тебе обещаю — тебе не понравится, если я останусь недоволен.

Он сопроводил свои угрозы соответствующим взглядом, обошел меня и направился обратно, а я так и замерла с прямой спиной…

Она двигалась, будто стеклянная. И вроде не придраться — улыбается, что-то оживленно пишет, а у самой грудь ходит ходуном.

«Дана, не надо мне делать вид. Что случилось?» — напечатал на клавиатуре и отправил ей.

Видел, как она отложила лист, на котором начала уже писать мне что-то про подарок и потянулась пальцем к кнопке на часах…

Я никогда не дарил кому-то подарков. И сейчас, вспоминая, как морочился весь вчерашний день в промежутках между работой, снова чувствовал себя необычно. Но мне нравилось. Дана стоила того, чтобы заморачиваться. За полдня достать комплект белья ручной работы, за которым стоит очередь в полгода, было сложнее, чем вклиниться в систему прослушки дома Файвеллов. Если бы не имя Рэма, хрен бы мне его продали. Весь обед я крутил свертки из бумаги под многозначительные взгляды друга, но что интересно — мне было плевать, как глупо я выгляжу перед ним. Я предвкушал, как моя девочка будет это все разворачивать, и надеялся, что это хоть немного скрасит ее положение, ужас которого сложно себе представить… Но, видимо, я и часть его не мог предположить.