Откровенный эксперимент (СИ) - Бран Ева - Страница 25

Меня до сих пор потряхивало от напряжения. Предстоял ещё душевный разговор с мамой.

- Давай, помогу, - схватила посуду и понеслась на кухню, как только родительница появилась в зале. Оставила Марка с ней наедине. Он сам жестом попросил так сделать.

Жуть как было интересно подслушать их разговор, но я включила воду и принялась мыть посуду. Потом у Марка спрошу, если мама откажется рассказывать. Хотя, зная мою родительницу, могу предположить, что скоро я обо всём узнаю сама. Так и произошло.

- Вы будете меня учить, как воспитывать собственную дочь?! – услышала возглас негодования. – Кто вы такой? И, между прочим, это мой дом. Вы здесь всего лишь гость!

Я бросила посуду и прибежала в зал. Мама стояла вся красная от переполнявших её эмоций. Лихорадочный румянец залил её щёки.

- Я не учу вас, как воспитывать дочь. Она замечательная. Вы вложили в неё много сил и это видно. Просто прошу не давить на Монику. Пытаюсь донести, что она взрослый человек. Это причиняет ей душевные страдания.

- Да откуда вам знать?! – вспыхнула мама. – Это она вам сказала? – родительница повернулась ко мне. – Ну, спасибо, доченька родная. Вот, значит, как ты к матери относишься? Я тебя прессую, да? Ты всем вокруг жалуешься при первом удобном случае?! Не стыдно?

- Мам, я… - глубоко вздохнула, борясь с приступом паники и обидой в груди.

- Я не «все вокруг». Я её лечащий врач, - добил маму Марк.

Она вытаращила глаза и открыла рот, растеряв все слова.

- Как так? Она пошла к сексопатологу? Но ведь вы сами сказали, что являетесь её парнем.

- Сказал. И это чистая правда. Наши отношения шагнули за грань врач-пациент.

- Вот как?.. Всё равно! Как она могла сказать, что я плохая мать?! Пусть и врачу.

- Она такого не говорила. Просто во время некоторых упражнений по работе с её психологическими блоками, я сделал некоторые выводы. И сегодня увидел подтверждение тому, что мои предположения верны. Вы давите на своего ребёнка. Сами страдаете и дочь свою делаете несчастной. Я помощь вам предлагаю. Моника сделала шаг навстречу психологическому спокойствию. А вы не хотите. Я ведь всего лишь предложил походить к компетентному психологу. Что в этом такого?

- Я похожа на ненормальную, чтобы туда ходить?! – окончательно взбеленилась мама. – А ты, Ника! Почему такой выбор? Почему сексопатолог?!

- Так случайно вышло, - не стала вдаваться в подробности, с мольбой глядя на Марка. Мне хотелось уйти, чтобы не трепать себе нервы.

- Я вам оставлю визитку, - мужчина вытащил чёрную карточку тиснёную золотом. – Если хотите улучшить атмосферу в семье, то настоятельно рекомендую посетить моего коллегу. Скажите, что от меня. Он примет вас бесплатно.

- Никуда я не пойду! – безапелляционно заявила мама. – Не думала, что Моника считает меня таким монстром, - на глазах у родительницы выступили слёзы. В ход пошёл излюбленный метод давления.

- Я тебя не считаю монстром! Но ты действительно давишь на меня! Я устала от постоянных склок, твоих слёз, чувства вины. Устала! Понимаешь? Я чувствую, что вокруг меня непроходимое отравляющее болото, которое засасывает в трясину, заполняя бурой ядовитой жидкостью всё моё существование. Неужели тебя саму всё устраивает? Как же эти постоянные истерики с фразой: «Я так от всего устала, поскорее бы сдохнуть!»? Тебе не хочется стать чуточку счастливее? Разобраться с психологическими барьерами и выйти на новый, более светлый жизненный этап?

- Ты сволочь неблагодарная! Как ты можешь говорить такие вещи матери при постороннем человеке?! – заголосила мама, умываясь слезами.

Мне отчаянно хотелось подойти и обнять её, утешить, сказать, что я её очень люблю… но в тоже время в душе сухой трескучей колючкой разрасталось отторжение. Хотелось убежать, чтобы не слышать её слёз и обвинений в свой адрес. Я ведь не сказала ничего обидного. Просто попросила сделать шаг навстречу нашему взаимопониманию.

- Моника, пойдём, - Марк схватил меня за руку и потащил к входной двери. Мы быстро обулись и вышли, оставляя маму в её истерике. – У неё стоит непробиваемая стена, - покачал он головой. Когда мы спускались по лестнице. – У твоей мамы запущенный синдром русалки. Плюс она пытается манипулировать тобой с помощью слёз. Ей бегом нужно было к психологу нестись ещё лет сорок назад. Синдром русалки на пустом месте не вырастает. Ты никогда не рассказывала о своей бабушке. Она скорей всего была домашним тираном. Я прав?

Мы остановились возле машины, и я кивнула.

- Твоя мама наслаждается ролью жертвы. Но когда не добивается нужного эффекта, то начинает страдать, разрушая себя изнутри. Она порождает очень негативную энергетику, распространяя её вокруг себя. У неё ведь нет подруг?

- Были, но со многими отношения прервались ещё в юности. Обиды на них она лелеет в душе до сих пор, считая себя несчастной жертвой нехороших людей. Она помнит дословно, что ей сказали двадцать лет назад!

- Люди чувствуют эти разрушающие вибрации и бегут от неё. А те, кому не удаётся этого сделать – родственники, вынуждены страдать изо дня в день, принимая на себя эту разрушающую энергетику. Таким людям, как твоя мама есть очень чёткое определение – токсичные. Она не может адекватно воспринимать мысли и слова в свой адрес, если они ей неприятны. Сразу начинаются истерики. Ты выбрала наиболее правильную стратегию, чтобы окончательно не сгинуть под этим прессом. Просто попыталась дистанцироваться. Не вини себя в её поведении, - Марк приподнял моё лицо за подбородок и заглянул в глаза. – Ты не виновата в её психологических проблемах. Поняла?

Я сжала губы и кивнула, хотя на душе скребли кошки.

- Садись в машину, - Марк открыл передо мной дверь.

Припарковавшись возле моего подъезда, он провёл пальцами по моему плечу, вызывая неосознанную дрожь.

- Успокоилась немного?

- Да, - тяжело вздохнула.

- Пригласишь на чай?

Я удивлённо глянула на Марка, переваривая его просьбу.

Моника

В голове проносились яркие вспышки, пока мы поднимались ко мне на лифте. Неужели сегодня Марк останется у меня? Мне страшно! А что если я покажусь ему в постели пресной? Что если у меня так и не наступит оргазм и Марку я стану неинтересна. Он не захочет быть с женщиной, которая не может получить удовольствие от секса.

Я теребила собственные пальцы, испытывая настоящую панику от своих же мыслей.

- Моника, расслабься, - мужчина тронул мен за руку. – Не накручивай себя. Наслаждайся настоящим моментом. Тебе хорошо со мной? – Марк заглянул мне в глаза, убирая прядь волос за ухо.

- Да, - я не лгала. Рядом с ним мне было действительно хорошо.

- Вот и наслаждайся. Зачем забегаешь вперёд, придумывая всякие страшилки?

- Как ты узнал? – пробормотала, выходя из лифта.

- Понял по твоим глазам и поведению.

- Проходи, - открыла дверь, запуская мужчину внутрь.

Навстречу выбежала Лялька, но увидев Марка, зашипела и скрылась обратно в комнате.

- Странно, - покачала я головой. – Ты ей почему-то не нравишься.

Марк безразлично пожал плечами, не концентрируясь на этом моменте.

- Чай, - напомнил он и направился на кухню. Там по-хозяйски достал заварку и поставил чайник.

И мы действительно долго сидели на кухне, попивая крепкий ароматный чай и беседовали о разных незначащих вещах. Марк воздерживался от психоанализа, рассказывая забавные случаи из своей жизни. А я слушала, впитывая каждое его слово, улыбку, жест, выражение глаз. Сама не заметила, как с меня спало напряжение. Я расслабленно смеялась над его шутками и даже сама вспоминала немногочисленные смешные моменты из своей жизни.

Внезапно он поднялся, мягко провёл кончиками пальцев по руке, останавливаясь на запястье. Затем сплёл свои пальцы с моими и потянул в спальню. Меня моментально начало трясти.

- Моника, здесь и сейчас. Чего ты так боишься? Я не сделаю тебе ничего плохого.