Лекарство от скуки (СИ) - Флёри Юлия - Страница 7

Официальная часть плавно перешла в вечер воспоминаний, которых оказалось куда больше, чем казалось мне. Я мысленно усмехнулась: Громов-то в душе романтик. По мне, так, было и было. Вместе росли, вместе взрослели, вместе познавали простые истины, и лишь две недели отдавались горечью в душе. А вот Миша об этом времени даже и не заикнулся, зато без зазрения совести уделял внимание нашим стычкам, перепалкам, потасовкам. Хотя оно и понятно: Киму незачем знать об этой связи. Ему и присутствовать было необязательно, но Громов настоял, обещая рассказать, какой же замечательный Наташка человек. Да так заверял, что мне и самой стало интересно послушать. Вот и сидела теперь, подпирая подбородок кулачком, глядя, как Громов умиляется, припоминая тот или иной момент.

— Нет, представляешь, такая вот ещё была, — высоту на уровне своего колена продемонстрировал. — Такая мелкая, а уже с характером! — Восхищённо сверкнул глазами. — Я к ней какое-то время даже приблизиться боялся, не то что уж там большее.

— Ну, теперь-то ты свою робость поборол. — Подбодрила я, делая и свой вклад в дружественную атмосферу.

— Теперь да. Вот, смотрю на тебя сейчас и не верю, что столько времени прошло. — На Кима обернулся. — Вот, кажется, ещё вчера сам таким же был. Молодым, полным сил и желания двигаться вперёд…

— Ты утрируешь, Громов, ведь всего на четыре года меня старше. — Поддела я, а он неодобрительно головой качнул.

— Да я не о том. Красивая ты… Глаза чистые, улыбка открытая и вся будто светишься изнутри. Совсем другой человек. А нас с Димкой жизнь хорошенько потрепала, да? — Обернулся на друга снова, чтобы по плечу того хлопнуть. — Помнишь, как года три назад прижали? — Невесело ухмыльнулся, припоминая. — Я уж думал всё, разбегаться пора. Семьи за кордон, сами по норам, если успеем, а вот нет же, выкрутились!

Я скупо улыбнулась, ведь как их тогда «жали», знала не понаслышке и была искренне рада, что выкрутиться смогли. Мне хотелось видеть Громова сильным, мне хотелось, чтобы его не покинуло желание противостоять.

Он смотрел на меня и мягко улыбался. Как своей, как родной. А мне с ним хорошо было просто молчать, позволяя себе расслабиться чуточку больше, чем была должна.

Ким ушёл, когда всё было сказано, а расставаться мы с Громовым так и не собрались. Очень тонко почувствовал эту необходимость оставить нас наедине и поспешил откланяться. Тогда Миша посмотрел на меня прямо и непозволительно долго не отводил требовательный взгляд. Уничтожил напрочь идеально подходящую для старых друзей дистанцию и приблизился вплотную. Я тогда у окна стояла, глядя на старинный проспект, на виднеющиеся за ярким фасадом ветхие строения, а он грудью к моей спине прижался, губами в миллиметре от шеи провёл, будто не решаясь коснуться.

— Злишься на меня за то, что было? — Уточнил тихо, а я, радуясь лишь тому, что видеть Громов моего лица сейчас не мог, осторожно выдохнула.

— За то, что разбил мне сердце? — Проговорила максимально легко и свободно, но ему тон всё равно не понравился: Громов зубами скрипнул.

— Что бы ты ни думала обо мне, я точно знаю, что всё сделал правильно.

Я, эмоции сдерживая, расслабленно улыбнулась и, пытаясь найти уединение, прикрыла глаза.

— Главное, что ты сам в это веришь.

Я без умысла и подтекста эти слова произнесла, а вот Громов напрягся. Больно мой локоть сжал и на себя дёрнул, заставляя развернуться и смотреть в глаза.

— Послушай, милая, я понятия не имею, случайно ли ты здесь оказалась или нет, но хочу сказать тебе вот что: я полгода назад женился, а два дня назад жена сообщила радостную весть, что беременна. И что бы ни пришло в твою голову — только там моё будущее. Я это знаю наверняка и хочу, чтобы ты тоже запомнила.

— Мне неинтересна твоя личная жизнь. — Безразлично пожала я плечами, заставляя Громова чувствовать вину за этот выпад. — Я устроилась к тебе на работу, а не в постель. В услугах моих не нуждаешься, есть сомнения, так, лучше сразу разбежимся, но впредь повторять свои намёки не смей! — Локоть, что он продолжал удерживать, из захвата вырвала и задрала подбородок, гордость демонстрируя.

— Работать, значит?.. — Ни на мгновение не поверив ни моим словам, ни эмоциям, Громов неприязненно хмыкнул, напряжённо увлажнил губы, оглянулся на рабочий стол в поисках своего бокала.

— Два дня назад я устроилась преподавателем в институт, и ваше предложение стало для меня полнейшей неожиданностью. В каком-то смысле ты прав и, придя сюда, я точно знала, кого увижу во главе стола, вот только не учёл тот факт, что я нужна вам, а не вы мне. Я без вас справлюсь, а вы без меня?

— Вот, значит, как? — Прищёлкнул он языком, задумавшись. — И что это получается? Я неуравновешенный псих? — Громов напряжённо рассмеялся, а после покаянно опустил голову. — Прости, на взводе который день, сам не понимаю, что творю. — Произнёс скороговоркой. — А ты теперь девушка нарасхват? — Догадался, понятливо кивая.

— Сказать тебе за это спасибо? — Уколола тоном, а Громов удивился.

— Мне-то за что?

— Ну как же… не вышло из меня великого музыканта… — Произнесла я с долей горечи в голосе, разочарованно руками развела. — К счастью. — Добавила со значением.

— Не нравится тебе то, что сейчас перед собой видишь, да? Обидно было разрушить свою мечту ради меня?

Не зная, что ответить, я молча поджала губы, а Громов нерешительно продолжил. Нерешительно… напрочь растеряв весь мужской шарм, всё обаяние, всю силу.

— Ты повзрослела за те пять лет, что мы не виделись. Очень повзрослела… У тебя всё хорошо?

— Как видишь… — Поторопилась я тему пресечь, на что Миша однобоко ухмыльнулся.

— Карьеру вижу.

— Ну, раз так… то сам на свой вопрос и ответил.

— Я всё сделал правильно. — Упрямо повторил Громов. — И когда ты пришла ко мне… пять лет назад… тогда я снова всё сделал правильно.

— У меня всё хорошо, Громов. — Покачала я головой, сквозившее в его словах сожаление не принимая. — Всё хорошо. А ты и твоя компания… это всего лишь работа. Как только стану не нужна… — Смолкла, точно зная, что Миша меня услышал.

— Уйди сейчас. — Выдохнул он решительно, а я взглядом резанула, не позволяя эту глупость повторить.

— Тебя не я раздражаю, Громов. Не я, а то, что ты со мной сделал. Заставил поверить и бросил! — Тоном претензию выделила. — Не было никакой любви, я потом уже это поняла. Ты деньги у моего отца взял…

— Я всё вернул! — Повысил Миша голос, договорить не позволяя, а я глубоко вздохнула, давая понять, что не то услышать хотела.

— Прекрати заниматься самоедством, я тебя давно простила. — Отвела взгляд в сторону, руки на груди скрестила, эмоционально закрываясь. — Простила и забыла. — Старательно улыбаясь, выдохнула. — И ты забудь. Ты начальник, а я всего лишь подчинённая. Давай продолжим именно с этого места.

— А если я не могу? — Проронил он вдруг, а я замерла, к бешеной пульсации внутри себя прислушиваясь.

— Не можешь что?

— Забыть. Если не о том, что бросил жалею, а о том, что тогда не остался? — Добавил, а я слабо улыбнулась, за улыбкой этой громкий триумф пряча.

— Главное, чтобы о том, что полгода назад женился, помнил. И о том, что два дня назад жена тебе о своей беременности сообщила. — Громова на место поставила, не имея в планах этих бессмысленных скорых побед.

— Ты ведь появилась, чтобы всё разрушить?

Я перевела дыхание, выдерживая негласный упрёк.

— Когда мой первый рабочий день?

Громов долго смотрел на меня, прежде чем что-то ответить. Смотрел и каких-то признаний ждал. Не дождался. Взгляд я не отвела. И в силе характера не уступила. Пожалуй, хотела бы сейчас растоптать — смогла бы это сделать. Но ведь растоптанным он мне не был нужен. Другого хотела, к иной цели шла.

— Я позвоню. — Отмахнулся он и всё же вернулся к своему бокалу, наполненному виски. А я ушла. В светлое будущее, разумеется.

Стены института встретили меня враждебно. Впрочем, о том, чтобы выделить молодому и, бесспорно, талантливому преподавателю место и часы, пришлось отправить на заслуженный отдых одного из сторожил… И профильную группу всё же доверили… Я мило улыбнулась и взглядом дала понять, что плевать хотела на их частное мнение.