Колояр. Принцип войны. Том 1 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 27

Мирослав засмеялась.

— Наивный ты! Никто не вправе тебя женить против воли! Даже император. Он только повелевает рассмотреть данный союз, но остальное — лишь рекомендации. Да, бывают случаи иного рода, когда высочайшим повелением молодые встают под венец. А ты уже женат. И можешь сам решать, хочешь ли привести в дом еще одну супругу. Правда, в случае отказа ты столкнешься с одной проблемой.

— Император запретит мне жениться на Алике, — догадался я.

— Увы, так и есть, — кивнула Мирослава. — Опять же, не запретить, а рекомендовать. Но ты представляешь, что такое императорская рекомендация.

— Которая сродни повелению.

— Впрочем, ты зря переживаешь, — усмехнулась жена, глядя на меня снизу из-под руки. — Я вчера разговаривала с отцом. Он каким-то образом узнал, кого хотят к тебе подвести. Девушка из вассального дворянского рода. Богатством Окуневы не блещут, но и с протянутой рукой по императорским покоям не ходят. У них только один капитал: женщины. И они им удачно пользуются. За каждую невесту, отданную в чужую семью, Род получает неплохое приданое. Деревеньку там, какой-нибудь заводик, фабрику.

— Серьезно? — рассмеялся я. — Эти Окуневы торгуют своими женщинами?

— Если бы ты их видел — согласился бы с таким бизнесом, — улыбнулась Мира. — Я покажу тебе этот цветник. Необыкновенный Дар какой-то. Все женщины изумительно красивы. Получить невесту из Рода Окуневых — большая удача. С такой не стыдно показаться на великосветских приемах. Сам император следит за процессом раздачи призов. Так что тебе, возможно, повезло.

— С ума сойти, — ошеломленно пробормотал я. — В самом деле девушки неземной красоты?

— Даже красивее меня, — призналась Мирослав.

— Ты не завирайся, дорогая, — я крепче прижал к себе княжну. — Куда уж ей до тебя и Алики…

— Наивный, — фыркнула жена. — Увидишь, сам побежишь к императору, чтобы быстрее обручиться с Анастасией.

— Ага, ее Анастасия зовут? — я оживился, за что получил тычок под ребра. — Слушай, а ведь проблема возникает. Я же примак. Щербатов не станет предлагать за мою невесту свои активы.

— В таких случаях Великий князь сам дарит, — Мирослава посмотрела на меня, проверяя реакцию. — Представляешь? Ты даже палец о палец не ударишь, а Долгорукий отдаст за невесту какой-нибудь особняк за пределами Москвы. Ну и землицы чуток. На прокорм. Ты хорошо устроился, яр! Сидишь себе ровно, а невесты сыплются в объятия как перезревшие яблоки! Я, Алика, теперь Анастасия!

— Боже мой, — я сделал мечтательное лицо. — Никогда не думал, что у меня будет столько красивых женщин! Какое же счастье!

Мирослава удивленно взглянула на меня, не ожидавшая таких слов, и поняла, что я просто дурачусь. Она засмеялась и проверила кулачком прочность моей груди, после чего затихла, погрузившись в свои мысли.

Я кисло улыбнулся. Кому бы другому такое счастье! Ясно ведь, что меня деликатно отодвигают в сторону, чтобы не маячил на горизонте. Странности, происходящие со мной, наслаивались друг на друга, мешали целостно воспринимать картину. Все переплелось, перекрутилось — и уже неясно, кто кому должен. Выходит, меня щедро одаривают, а я морщусь. Причем, все плюшки достанутся моим потомкам, если они щелкать пастью не будут, или не дадут себя целенаправленно уничтожить. А так-то я богатый жених. Если три жены подарят мне много наследников, куда я их дену? Ну, два особняка в Торгуеве есть, там и родовое гнездо вить предстоит. Князю Щербатову не понравится такое соседство! Но ошибку родителей я не совершу, это точно.

— Когда отец планирует отправить нашу делегацию в Мадрид? — поинтересовался я. — Неуютно мне в Москве. Постоянно под наблюдением. Даже сейчас за нами следят.

— Кто? — завертелась Мира и посмотрела назад. Вряд ли что-то разглядит в веренице машин, идущих за нами. — Как ты их вычислил?

— Черный «ансат», старательно прячущийся за зеленым грузовым фургоном, — ответил я, удостоившись уважительного взгляда сопровождающего нас телохранителя. — Я его в аэропорту заметил. С тех пор мы проскочили развязку и десяток поворотов. И заметь, даже не делает попытку обогнать. За нами ненавязчиво присматривают.

— Возможно, по заданию Великого князя, — неуверенно произнесла Мирослава.

— Боится, что жених сбежит? — засмеялся я и снова получил тычок в бок. Жена насуплено промолчала.

Стоило нам заехать на территорию своего особняка, к машине подскочил «дворецкий» и огорошил новостью, что меня сей же час ждет советник Его Величества господин Елизаров. Нужно прибыть немедленно для важной беседы.

— Выбрал время, старый хрыч, — совсем не деликатно выразилась Мирослава. — Как будто специально ждал момента. Дорогой, у тебя есть хороший выходной костюм. Наденешь его. Пошли, я помогу собраться.

Мой визит к Елизарову был обставлен с такой помпой, как будто я ехал к самому императору в качестве желанного и высокородного гостя. Представительский «ансат», взятый из гаража Щербатовых, в котором, кроме меня поместились двое телохранителей, немедленно оказался в плотной сопровождении полувоенных «Зубров», на каждом из которых был нарисован малый великокняжеский герб Долгоруких. Боярин Елизаров не страдал скромностью, сразу показывая, кем он является в государственной иерархии, чтобы я заранее трепетал перед его могуществом.

К моему удивлению, машина сопровождения, ехавшая впереди и разгонявшая транспортный поток, свернула не к Кремлю, а рванула по широкой автостраде в сторону Лефортово, как гласили указатели.

— Меня не собираются закопать за городом? — задумчиво спросил я у сидящего рядом охранника. Кажется, его звали Антоном. Он раньше, пока Павел с Ариной не уехали в Лондон, был приставлен к молодым в качестве личного рынды княжны.

— Нет, — засмеялся парень. — Просто там находится Институт евгенических наук, проще говоря — Лаборатория. Ее так в народе прозывают.

— Ну, или кровь будут высасывать, — продолжил ерничать я, разглядывая городские пейзажи. Все время Москву из окна несущейся по дороге машины изучаю. Пора выходить в свет. Да и Мирослава извелась. Вулканическая натура требует выхода эмоций.

Перед поездкой я не стал надевать перстни, рассудив, что мог засветить их во время освобождения Соболевского. Мало ли какие камеры стоят на улицах. Вдруг у них разрешение настолько мощное, что мелкие детали будут видны как на ладони. Поэтому лишь симулякр грелся во внутреннем кармане пиджака. С трудом верится, что Елизаров устроит мне какую-нибудь подлянку. Скорее, начнет прощупывать с помощью вопросов, а за стеной будут сидеть какие-нибудь мозголомы и пытаться влезть в голову. Да, и о Рекущих не стоит забывать.

Между тем наш кортеж выскочил на прямую как полет стрелы трассу и понесся по средней полосе, своим рыком распугивая автомобили горожан. Уже через десять минут мы свернули на какую-то невзрачную улицу, стиснутую с двух сторон коробками многоэтажных домов, с бесконечными рядами застывших вдоль тротуаров машин и с маленькими удобными парковыми зонами, где под присмотром бабушек и мам играли ребятишки.

Мы же проехали дальше, свернули еще несколько раз и оказались перед высокими трехметровыми воротами. Возле кирпичной стены, тянувшейся в обе стороны, стояли автомобили разнообразных марок, но больше преобладали «орионы» различных модификаций. Поистине, этот мир не страдает желанием заполонить улицы разнообразными моделями. Есть несколько типов, удачных, по мнению конструкторов, ну и хватит. Впрочем, это всего лишь моя версия. Иностранных авто тоже хватает. Но опять же, большинство — из германских княжеств. Предприимчивые все же немцы, что в моем бывшем мире, что здесь. Технологически могут заткнуть за пояс всю Европу, вот только некому объединить земли, маркграфства, княжества, герцогства в единое государство. А, может, и к лучшему? Пусть грызутся между собой, авось никому в голову не придет мысль создать Рейх с вытекающими последствиями.

Возле ворот кортеж остановился, и из небольшого домика с зарешеченным окном вышел охранник в темно-синей униформе, обвешанный разнообразным железом. Тут тебе и автоматический карабин, и кобура с пистолетом, наручники, дубинка с характерным навершием из дешевого магического амулета, который может парализовать конечности на полчаса.