Доктор и Жизнь (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 6

Но хорошей новостью является то, что набор фагоспецифичных рецепторов у этих штаммов конечен. То есть можно придать примабактериофагу свойства видеть их все и будет универсальный убийца любых примабактерий. В принципе, в биореакторе прямо сейчас это и происходит. Миллионы примабактериофагов уничтожают миллионы примабактерий, снабжённых различными сочетаниями фагоспецифических рецепторов. Процесс близок к завершению, осталось где-то около трёх дней, по прогнозу компьютера Васи. Компьютер Вася — это система управления лабораторией, которая вообще не отдыхает и неустанно следит за ходом экспериментов.

Ещё тут неподалёку стоят капсулы с полудохлыми мертвяками. И то, что я с ними тут делаю — очень и очень интересно!

Как вы понимаете, я очень многое могу в вопросе примабактериофагов! И одна из тысяч возможностей: внедрение в их генетический код чего угодно!

Короче, когда происходит впрыск ДНК через хвост моей боевой версии примабактериофага, в тухлый организм мертвяка попадают мои родные антитела, форсированные с помощью некоторых химических катализаторов. И они начинают стремительно разрушать клетки мертвяка. И сами эти ебанутые версии примабактериофагов работают быстрее. Пусть качество репликации страдает, клетки дают куда меньший выхлоп в виде новых примабактериофагов, но зато мертвяк умирает очень и очень быстро. Во избежание всяких негативных побочных эффектов, таких как, например, мутировавший примабактериофаг, перешедший на сторону противника, у них есть специальный фермент, отвечающий за подавление вирулентности через определённое время.

Как я собираюсь использовать этих примабактериофагов? Вирусные бомбы, гранаты, классическое огнестрельное оружие… Всё это можно реализовать, главное, разработать достаточно устойчивый штамм примабактериофага, который окажется способен делать свою работу достойно и быстро, а не саморазрушаться всей ратью через три захваченные и убитые клетки. Есть какие-то недоработки, я как раз сейчас собирался разложить код очередного штамма бактериофага и выяснить в чём дело…

— Доктор! — донеслось до меня из тихого настенного динамика.

— Я слушаю! — громко ответил я.

— Приди в главный штаб! — я сумел опознать голос Чжан Ёпа. — Китайцы нагрянули.

— Первый Император Сияющей Империи желает, чтобы вы склонились и пошли под его руку, — начал свою речь странный тип в китайской национальной одежде, точнее, в ханьфу (1), окрашенном в монотонный чёрный. — Иначе чёрные облака обрушатся на вас и вы потонете в толще свинца и стали.

— Это ультиматум? — нейтральным тоном спросил отец.

— Разумеется, — улыбнулся китаец. — Император не договаривается. Он берёт то, что его. По праву, данному ему статусом Сына Неба.

— Хм… — отец, как я вижу, уже потерял интерес к общению с этим пафосным типом. — Передай своему императору-председателю, что мы отказываемся от столь щедрого предложения. Пусть насылает свои чёрные облака и толщи свинца и стали, но также пусть будет готов расплатиться в итоге тысячекратной ценой.

— Ваша наглость не знает границ, — ответил посол. — Вы пожалеете об этом.

— Да-да, разумеется, — кивнул отец. — Я уже начинаю жалеть о том, что придётся потратить столько времени на уничтожение вашей народно-демократической монархии.

Посол ничего не ответил, лишь резко развернулся и покинул наш приёмный зал, находящийся на первом этаже штаба. На самом деле, приёмным зал стал буквально час назад: мы быстро освободили помещение от тренажёров, которые уже давно собирались отправить на переплавку, так как куда более совершенные спортивные снаряды находятся в крыле досуга, но всё руки не доходили. Теперь этот зал стал приёмным, где мы впредь будем вести переговоры со всякими пришельцами.

Китаец, прибывший на российском Ми-17, прилетел не один, но со свитой из шести мрачных типов в чёрной броне, изготовленной в стиле древнекитайских доспехов. Материалы применялись, по моим прикидкам, современные, но отделка изобиловала золотыми полосами, мордами грозных животных, а также совершенно нехарактерной для китайцев гравировкой в европейском стиле, с изображениями эпических баталий.

Китайцы погрузились в вертолёт, посол посмотрел на нас неодобрительно, а затем дал приказ о старте.

Слушая удаляющийся рокот винтов, мы стояли на взлётной площадке и думали.

— Что думаешь насчёт их ответной реакции? — спросил меня Бац, также присутствовавший на переговорах.

— Начнут в течение часа, — предположил я. — Скорее всего, попробуют сравнять остров с уровнем океана. Надо эвакуироваться под землю, задраивать люки и ждать.

— Правильные мысли, — кивнул отец. — С посевами придётся расстаться, но запасов на ближайшее время хватит, а потом подумаем. Собирайте всё ценное имущество и сразу же марш под землю.

Далее начался лихорадочный сбор всего, что не приварено и не приколочено, а затем не менее лихорадочная погрузка на единственный лифт, имеющий ограниченную шестьюдесятью тоннами грузоподъёмность.

Когда я закатывал шестой из десяти баков со свежей мертвяцкой плотью, заорала сирена.

Система наблюдения за небом и ближним космосом обнаружила приближающиеся летающие объекты и активировала тревогу и приказ об эвакуации в бомбоубежища.

Турели ПВО выехали из шахт, навелись на цели и открыли огонь.

Пока закатывал бак, раздумывал об итоговой эффективности установок. По идее, должны сработать достойно. Это рентген-лазерные орудия, питаемые от главного генератора нашего бункера, то есть чисто теоретически способные достать до ближнего космоса и уверенно сбить межконтинентальную баллистическую ракету, если такая окажется у китайцев.

Лифт загудел приводами и начал спуск. Странно спускаться в лифте в окружении металлических баков и десятка неподвижно замерших роботов.

Я не стал терять время зря и снял с пояса планшет. Переключив его на камеры стратостатов Михаила, начал внимательно следить за ходом воздушного боя.

Камеры верно определили, что это некие истребители-бомбардировщики неизвестной модификации, явный новодел на щах из «Ремесла» и «С-инженерии». Скорость около 4 Махов, рвут воздух, стремительными молниями заходя на траекторию для бомбардировки.

Внезапно, без каких-либо зелёных или красных трассеров, как оно обычно бывает в фантастических фильмах, заработали установки нашего ПВО. В ярких вспышках взорвалось одновременно три истребителя-бомбардировщика, так и не успевших швырнуть в нас свои бомбы и ракеты. Взорвалось ещё несколько самолётов, отразившись на камерах яркими всполохами и обрушившись на океан чёрными дымными обломками.

Тут эскадру истребителей «догнали» ракеты из-за горизонта. Кто-то из командного пункта дал команду и рентген-пушки скрылись в своих шахтах, в течение минуты «упав» на глубину двухсот метров.

Загрохотали отдалённые разрывы бомб и ракет, но меня это не парило. Они могут хоть напалмом поверхность жечь, через семидесятиметровый железобетонный панцирь, покрывающий бункер, ни одна ракета не пройдёт. Заливали мы этот высокотехнологичный бетон при помощи специальной установки, которую потом разобрали к хренам. Это всё стало возможным только благодаря тому, что Юстина освоила «Дезинтеграцию» и в рекордные сроки освободила нам огромные подземные пространства, которые и вместили в себя этот железобетонный панцирь. Проект был амбициозный, но роботизация и «Дезинтеграция» сказали своё веское слово. Наконец, мы достигли дна.

— Баки с биоматериалом на склад моей лаборатории, — дал я указание роботам, сойдя с замершей грузовой платформы. — Остальное в ведение Сарамы.

Первым делом надо посетить подземный штаб. От надземного уже, скорее всего, ничего не осталось, но всем изначально было понятно, что при вступлении в противостояние с Императором поверхность острова так или иначе будет уничтожена. Жаль, конечно, моё озеро, но ничего, отстроим новое…

Кивнул присутствующим в штабе Натти, Сараме, Бацу, отцу, Чжан Ёпу, Юстине и Петру. Они сидели за столом с интерактивной 3D-картой, оперативные данные на которую ежесекундно шлют стратостаты.