Загадочные тени (ЛП) - Файфер Хелен - Страница 32

18-00

Софи и Шон допили чай и спросили, можно ли им пойти поиграть наверх. Бет, которая уже почти пришла в себя после полудня, кивнула.

— Если отец Джон не против, то можете, но сначала пойдите и спросите его. Он возможно устал и не захочет слушать ваш шум.

Дети побежали искать его. Он был в церкви с тех пор, как они вернулись и обнаружили, что с детьми все в порядке. Софи слышала, как он недавно вернулся в пресвитерию, и пошел в кабинет, чтобы позвонить. Он говорил с кем-то по телефону приглушенным голосом, но сейчас все было тихо. Софи постучала в дверь.

— Входите.

Она открыла дверь и посмотрела на священника, у которого теперь появилась густая, белая полоска серебра, проходящая через его обычно темно-каштановые волосы. Она вошла внутрь. Шон, которому надоело ждать, побежал наверх, чтобы забрать свои фигурки из комнаты.

— Что случилось с вашими волосами?

Отец Джон покачал головой:

— Ничего, с чего ты это взяла?

— Часть их побелела.

Он встал и прошел мимо нее в холл, чтобы взглянуть в зеркало, висевшее на стене над буфетом. Поднял руку и провел пальцами по челке. Он не слишком долго смотрел на свое лицо, потому что ему казалось, что он постарел по крайней мере на двадцать лет, и он не знал бы, что делать, если бы его лицо выглядело именно так, как он себя чувствовал.

— Не знаю, Софи, наверное, Бог решил, что мне нужна другая прическа.

Она хихикнула:

— Ну, я надеюсь, он не решит, что и мне нужна новая. Мне нравятся мои волосы такими, какие они есть.

Он подмигнул ей.

— Как ты себя чувствуешь, Софи, думаешь, он ушел?

Она на мгновение замолчала.

— Мне стало лучше. Но у меня все равно появляется то странное ощущение, когда смотрю телевизор, и я знаю, что что-то должно произойти, но не знаю, что.

— Я чувствую то же самое. Кажется, мне удалось заставить его уйти, он исчез у меня на глазах. — Он хотел сказать ей, что теперь все будет замечательно, но не мог произнести этих слов, потому что в глубине души не совсем верил в них.

Образы Бет в ванной произвели на него глубокое впечатление, заставив почувствовать себя неуютно. Человек-тень знал все о его внутреннем конфликте, и Джон беспокоился, что неуверенность делает его открытым для чего-то плохого.

Когда возвращался в пресвитерию из церкви, он мог бы поклясться, что почувствовал запах, но тот исчез так же быстро, как и появился, и Джон не был уверен не показалось ли ему.

Софи подошла к нему и своими маленькими ручками крепко обняла его.

— Спасибо, отец Джон, вы пытались мне помочь, и я очень рада, что вы это сделали. Я всегда буду благодарна вам за то, что вы так заботились обо мне. — Она отпустила его, повернулась и выбежала из комнаты, чтобы найти своего брата и поиграть с ним.

Джон почувствовал, как большая мокрая слеза скатилась по щеке. Казалось, она только что попрощалась с ним. Почему дети так все воспринимают? Ну нет, он не позволит человеку-тени тронуть и волоска на голове Софи. Он наполнил свою бутылку из купели на всякий случай. Поднял глаза к потолку:

— Пожалуйста, Господи, пусть все это закончится. Я умоляю тебя, пусть с этой семьей все будет в порядке.

Джон знал, что ему нужно встретиться с Бет лицом к лицу. Он прятался от нее последние пару часов, но не хотел говорить об образах, которые видел в доме, или о том, что может произойти дальше. Ему не пришлось ее искать, потому что Бет пришла сама и постучала в дверь. Он слышал, как дети бегают наверху, их смех эхом разносился по всему дому, и это заставило его улыбнуться.

Она вошла.

— Я не знаю, как благодарить тебя, Джон, уверена тебе это далось тяжело.

— Тебе не нужно благодарить меня, Бет, я бы сделал то же самое для любого.

Она подошла и присела на угол стола, прямо перед ним.

— Твои бедные волосы поседели. — Она подняла руку, чтобы коснуться их, и он почувствовал, как будто по его телу только что прошел электрический ток. Просто находясь в такой близости от нее, он чувствовал себя живым, по-настоящему живым. Она придвинулась ближе, пока ее лицо не оказалось в нескольких дюймах от него. Он попытался сдержаться и приказывал себе отстраниться.

Вместо этого он застонал и потянулся к Бет. Усадил к себе на колени, она наклонилась и поцеловала его так сильно, что у него перехватило дыхание. Он никогда не испытывал таких чувств ни к одной женщине, хотел ее больше всего на свете. Она начала расстегивать его рубашку, все время целуя его, ее язык проник в его рот. Он протянул руку и начал расстегивать ее блузку, вид черного кружевного бюстгальтера, который она носила, был почти невыносим для него, и он уткнулся головой в ее декольте.

Ужасный крик и оглушительный удар заставили кровь застыть в жилах Джона. Бет спрыгнула с него и побежала к лестнице.

— Софи, Софи, в чем дело?

Джон побежал за ней, перепрыгивая через две ступеньки, обгоняя Бет. Шон стоял наверху, его лицо было пепельно-серым, а глаза смотрели на что-то, чего они не могли видеть. В них застыл дикий страх, а затем он повернулся и побежал в свою комнату, захлопнув за собой дверь.

— Софи. — Бет побежала в комнату дочери, вонь ударила в нее, и она закричала от разочарования.

Джон проскочил мимо и распахнул дверь. Его глаза наполнились слезами, запах был таким ужасным, но это было ничто по сравнению с фигурой, которая возвышалась над Софи, прижимая ее к кровати.

Человек-тень повернулся и уставился на него:

— Я говорил оставить ее мне, священник. Ты позоришь Бога, которому служишь. Где был твой Бог, когда ты засунул свой язык ей в глотку? — Он поднял палец и указал на Бет. Глаза существа были намного краснее, чем раньше, и Бет побежала к своей дочери, Джон последовал за ней, бросившись в тень.

Софи открыла рот, чтобы закричать, и тень начала сжиматься, становясь такой маленькой, что зависла над ее головой. Джон потянулся к ней рукой, но тень исчезла в открытом рту Софи и в ее горле. Софи начала биться в конвульсиях, ее глаза закатились к затылку, пока не остались видны только белки, а изо рта не пошла пена.

— Держи ее за руки, нам нужно освятить Софи. Ее крестили?

Софи размахивала руками, и когда Бет попыталась схватить одну из них, покачала головой. Софи пыталась вцепиться Джону в лицо. Для маленькой девочки она обладала силой трех взрослых мужчин, и Бет пришлось бороться с ней, чтобы прижать ее руки.

Джон вытащил из кармана четки и положил их на лоб Софи, ее кожа начала шипеть и гореть там, где коснулся крест, и Бет начала кричать, чтобы он прекратил это. Джон отдернул дрожащую руку, его тошнило, он хотел закрыть глаза, упасть в обморок, умереть. Он хотел быть где угодно, только не здесь. Он продолжал молиться, и Софи начала задыхаться.

— Пожалуйста, ты должен что-то сделать, чтобы помочь ей, он убивает ее.

Джон не знал, что делать, ему необходимо божественное вмешательство, он нуждался в нем сейчас.

Тем временем маленькая девочка, поседев на глазах, начала задыхаться еще сильнее. Они попытались усадить ее, схватив за руки и потянув каждый со своей стороны, но это было невозможно. Софи потяжелела настолько, что ее тело казалось приклеилось к кровати. Она издала сдавленный звук, и в тот же миг ее сердце перестало биться, удушье прекратилось, и в комнате воцарилась тишина.

Бет бросилась на дочь и начала безудержно рыдать. Джон почувствовал, что наконец-то может пошевелиться, и отшатнувшись назад, упал на пол. Он крепко сжимал четки:

— Нам нужно позвонить в скорую помощь, Бет.

Он поднялся на дрожащих ногах и вышел на лестничную площадку. Телефон был в кабинете, и он начал спускаться по лестнице на нетвердых ногах. Ему было все равно, даже если он упадет и сломает себе шею.

Его жизнь только что закончилась вместе с жизнью Софи; жить больше было не для чего. Его Бог покинул его в час нужды, и он подвел Бет и ее детей, и все потому, что усомнился в своей вере и влюбился.

Энни начала зевать десять минут назад и не могла остановиться.