Краш-тест для майора (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 15

— А теперь… не знаешь кому в ноги кидаться… как будто не спасли меня от казни, а просто дорога до эшафота затянулась!

— Знаешь к кому… Перестань. Не переживай ни о чем. Я же тебе обещал, что сам буду решать все проблемы. Пойдем спать.

Поцелуй в плечо, шею…

— Ложись, Глеб. Мне еще отчет писать. Доделаю и приду.

— Я тебя жду, не засиживайся.

— Мхм… я подышать на минуту выйду, покурю…

— Дверь не забудь закрыть.

Поцеловав ее коротко в послушные губы, он уходит по лестнице наверх.

— Настя… — тихо зову я, останавливаясь в дверях.

Бросив на меня виноватый взгляд, подхватывает пачку сигарет и показательно уходит ко входной двери.

Иду за ней…

Под козырьком крыльца разворачивается.

Мы молча смотрим в глаза друг другу. Она достает сигарету. Щёлкнув зажигалкой прикуриваю ей. И после первой же затяжки отбираю. Тоже поглубже затягиваюсь.

— Возьми деньги… — шепчет она умоляюще и зло. — Уезжай!

Затягиваюсь еще раз.

Я должен её здесь оставить?!..

— Много не кури, ладно, любимая? — выдавливаю я из себя с трудом.

— Что?..

Поправляю её волосы. Теперь и мои пальцы трясутся.

— Пойдём со мной, Настя?

— Третьей буду? — обиженно.

— Это ложь. Кроме тебя нет никого…

— Нет меня у тебя! Оставь меня в покое. Нас с Глебом! — с отчаянием.

— По-другому спрошу. Могла бы — пошла?…

Закрыв лицо руками сползает спиной по двери. Плачет опять…

— Убирайся…

Слышу, как сверху над козырьком открывается окно.

— Настя! Замерзнешь… Иди домой.

— Иду!!

Обнимаю ее на несколько секунд.

— Я тебя услышал.

Тихо ухожу.

— Сергей Алексеевич… — Татьяна притормаживает, разворачиваясь ко мне лицом. — Галстук… я поправлю.

— Спасибо…

От непроходящего ощущения удушья всё время оттягиваю его от горла, пытаюсь ухватить хоть немного воздуха. И всё равно не хватает!

И мысль, что я всё равно разведу их потом, нихера не помогает. Не должно быть этой свадьбы — и всё!

Мы с Татьяной приглашены на банкет и церемонию в ЗАГС.

Не так, как обычно принято, а в обратном порядке. Сначала банкет, потом загс, потом, сразу из загса, на выходные молодожёны уезжают куда-то на пару дней. Медовых, бля…

— Сергей Алексеевич, мне больно.

— Извини, — разжимаю сведенные спазмом пальца на ее талии.

Во дворе установлены красивые высокие шатры, украшенные цветами. Официанты разливают шампанское, шведские столы ломятся от деликатесов…

Как это остановить?..

— … Глеб с Настенькой планировали в следующем месяце, но там какие-то проверки на работе у Глеба… — Разговаривают две женщины. — И в следующем месяце у него командировка в Москву. И вот — спонтанно перенесли. Еще и заявление не подано. Но обещали все очень быстро оформить. За выходные.

— Глеб молодец. Очень быстро всё организовал… По-европейски…

— А Настенька — красавица! Платье сказочное…

Мы проходим дальше.

Нам предлагают шампанское. Завидев меня издали, Настя, взмахнув подолом своего «сказочного» серебристого платья сбегает в дом. Проходя мимо меня не бросает и взгляда.

— Анастасия…

Застывает. Медленно разворачивается.

— Вы очень красивы в этом платье. А почему не белое?.. — прищуриваюсь я рассерженно.

Заблокировала меня со всех номеров, с которых я пытался достучаться до неё. И я бешусь, да.

— Спасибо, Сергей Алексеевич. Вы очень любезны. Белый — не мой цвет.

— Можно Вас на пару слов?

«Пожалуйста! Не надо!» — беззвучно двигает губами, пока Татьяна смотрит в сторону.

— Надо.

— Простите, я сейчас не могу. После церемонии…

Смотрю ей выразительно в глаза.

Не будет церемонии, Настя. Я её сейчас сорву. Как — не знаю. Но это дно — спокойно смотреть, как твою любимую женщину силой замуж ведут и в постель укладывают. Хватит… И лучше бы тебе на берегу озвучить мне свои проблемы, чтобы я нигде не налажал.

Мой взгляд словно держит её, она все порывается идти дальше. И… мечется, переминаясь с ноги на ногу. Красивая очень… только макияж очень тяжелый, как маска. Потому что глаза у нее опухшие от слёз, и она очевидно пытается это скрыть.

— Наш разговор должен состояться до церемонии, Настя. Иначе, боюсь, что-нибудь может пойти не по плану. Моему.

— Сергей Алексеевич, — шепчет мне Татьяна. — Муратов… смотрит. Тормозите.

Бледнея Настя срывается с места.

Муратов подходит к нам. Я не могу выдавить из себя поздравления для него. Здороваюсь с ним за руку.

— Вы сегодня не в духе, майор?

— Устал немного.

Оставляю Татьяну петь жениху дифирамбы. Извинившись, отхожу подальше под предлогом разговора по телефону, в беседку, оплетенную хмелем, которая стоит на углу коттеджа. У входной двери в дом два охранника с гарнитурой. У ворот еще двое, — вспоминаю я. Муратов поднимается к ним на крыльцо, обсуждает что-то.

Не доберёшься еще до нее слету! Как спасать, если пациент сопротивляется?

Кавказская пленница, блять…

С другой стороны беседки — женские голоса. Но говорящих не видно из-за густой листвы.

— Ленка, я тебе последний раз говорю, чтобы рот свой не открывала и к Муратову на глаза не попадалась! Свои комментарии оставь при себе.

Узнаю голос Ольги, той самой, по паспорту которой Настя ехала в поезде.

— Зачем она за него выходит?! Он мерзкий… — фыркает с ненавистью ее дочь. — Старый!

— Замолчи!! Ты глупая еще, маленькая… Не поймёшь!

— Я не маленькая. Мне за Настю противно!

— Так… вот деньги. Звони в такси, чеши домой. Насте и без твоих стенаний тошно. Брысь отсюда!

Ольга, стуча каблуками по брусчатке, уходит в дом следом за Настей.

Девчонка прячется за угол коттеджа, достаёт из рюкзака пачку сигарет. Вытаскивает одну и, зажав в зубах, раздраженно копается в рюкзаке.

Подхожу, щелкаю зажигалкой.

Вздрагивает с недоверием глядя мне в глаза.

— Зажигалку же ищешь.

Молча тыкается кончиком сигареты в пламя. Затягивается. Глубоко и профессионально. Мда. Нотации читать поздно…

— Спасибо.

— Пожалуйста, Лена. Помнишь меня?

— Помню.

— Сергей, — тяну ей руку.

Настороженно пожимает за пальцы.

— Лена, а Настя тебе кто?

— Тётя…

— Мхм… Ясно.

— Ну… Они с мамой не родные. Сводные. А Вам зачем?..

— Лен, помоги мне.

— В чём?

— Вытащи тихонечко сюда Настю.

— Зачем это?

— Я люблю её…

Распахивает удивлённо глаза, сигарета вываливается из приоткрытых губ. Тут же собирается и хмурит брови, оценивающе разглядывая меня.

— Вы поэтому её тогда искали?

— Да.

— Ну, а что Вы её тогда не заберёте от этого старого хрыча, если любите? — с претензией.

— Я пытаюсь. Помоги. Мне кажется, мы с тобой в одной команде.

— Это в какой?

— В Настиной.

— Хм… Позвать?

— Да, — сглатываю я. — Только не говори, что зову я, хорошо?

— Не знаю… — с сомнением. — А, ладно… Лучше уж Вы, чем он! Вы хотя бы молодой и красивый.

— Спасибо, — усмехаюсь я ее прямой простоте.

Оперевшись плечом на стену дома жду Настю. И пытаюсь придумать, что делать то, блять?! Силой же не вывести! А добровольно не пойдет.

Крючок у неё какой-то мутный. Так и не выяснил в чем соль. Всё шито-крыто… Конкурс. Полковник. Жених погибший… И всё там на фоне Муратов где-то…

Минут через десять из-за поворота выруливает Лена. Бледная, испуганная…

— Что случилось??

— Не пошла, — сглатывает она. — Сразу догадалась, что Вы…

— Ясно. А ты чего такая?…

— Вот… — тянет мне паспорт.

Забираю, открываю… Настин.

— Не понял?

— А я думала, у вас только умных берут, — ехидно. — Без паспорта же их не распишут. На камине лежали…

— Не распишут… — хлопаю им о ладонь. Отсрочка?

Ну, на отсутствие плана и отсрочка вариант.

— Ладно, спасибо. А теперь, беги, Форест, — вздыхаю я. — Сейчас кипиш начнётся.