Комендантская дочка. Книга 2 (СИ) - Елизарьева Дина - Страница 49

Элия даже понимала логику хатун. Отец всегда говорил, что за любым проступком должно следовать наказание. Теперь она сидит и отрабатывает проступок, в котором не виновата.

Но ведь бедолага Ресс тоже не был виноват, когда она запретила его кормить остатками ужина. Она ведь так и не поинтересовалась, не остался ли Хельригов ульс голодным. Малодушно понадеялась, что Дэйс отберёт его у ненавистной пансионерки.

- Неплохо получается, - раздался голос старшей.

Элия вздрогнула и укололась. Тут же засунула палец в рот, чтобы остановить кровь и не капнуть на вышивку. Неужели её вдруг решили похвалить?

- Можешь забрать к себе в комнату и доделать там, раз не успела, - расщедрилась хатун и пояснила, - здесь я отключаю освещение. К хану девушку уже повели, так что остальные идут спать.

В голосе Альгиры не было злости, только уверенность, что новенькая сделает так, как велено. И почему-то Элию это рассердило больше всех остальных напастей. Она-то прекрасно помнила, что в её комнате никакого освещения тоже не было, даже самой маленькой свечки! Да и Ярт бы с ним, всё равно при свечах Элия не стала бы портить глаза на чужое счастье. Но к вечеру похолодало, сейчас бы залезть под одеяло и согреться после того, как полдня в мокром халате ходила! Да нет и того одеяла. К тому же на ужин её позвать «забыли», а на голодный желудок холодно было вдвойне.

Великая Мать, неужели так всегда будет? Дальше Элии отступать некуда, надо закрепиться хотя бы здесь.

Вот теперь, невзирая на запрет, она бежала к шаману. Не для того, чтобы помедитировать. Надо постирать то, что сейчас на ней, авось, до утра высохнет. А поспать можно в балахончике, который Альгира не догадалась отобрать.

И вышивку хотелось закончить побыстрее. Ей уже не терпелось обзавестись нормальными своими вещами, а то носит с чужого плеча! Надо отдать долги да поговорить со старшей. Пусть видит, что Элия бунтовать не собирается, не нужно ей это место первой наложницы! А вот помощницей хатун она бы не отказалась стать.

Она мышкой шмыгнула в домик мудрейшего, радуясь, что её не поймали. Ей повезло вдвойне, потому что шамана тоже ещё не было! В очаге тлели угли, источая тепло. Большие красные светильники дарили мягкий свет. Прямо на полу стояла корзинка с грушами.

Как же здесь хорошо! Вот если б она могла остаться насовсем! Так и тянуло расположиться на коврике у очага и отключиться от мыслей, бегающих кругами в её голове. Но дела не ждут.

Варьяна

До графского особняка мы шли пешком. Хорошая погода продержалась до самого вечера, да и всегда находились темы, которые мне хотелось обсудить с отцом. В этот раз меня крайне интересовало всё, связанное с бывшим комендантом.

Отец показал мне новую разработку наших магов воздуха. Выполненное в виде перстня магическое изделие позволяло обсуждать любые вопросы, а за пределами полуметровой зоны слышалось лишь неразборчивое бормотание.

Пока ещё слушания по делу только начались, сегодня из-за праздника вообще было сокращённое заседание.

- Конечно, всё ужасно засекречено, - рассказывал отец, - даже если бы тебя допустили к даче показаний, ты всё равно знала бы лишь ту часть обвинений, где присутствовала лично. Да и не сидят там свидетели целыми днями. Твоего протеже Наранбаатара заслушали за десять минут и отпустили. Конечно, если надо будет, то ещё раз пригласят. Но слушать чужие свидетельские показания тебе не разрешили бы.

- Пап, а как бы исхитриться и всё узнать?

Он развёл руками:

- Даже меня на все заседания не пригласили, хотя и допуск у меня высокого уровня, да и Хельриг мой зять, погибший при исполнении обязанностей военной службы.

Я растрогалась чуть не до слёз, усиленно зашмыгала носом. Почему-то раньше казалось, что моё замужество в семье воспринимают как неловкое неудобство. То есть признавалось, что муж у меня был, но, по сути, им он никто и звать никак. А тут папа назвал Хельрига зятем. И таким тоном, как будто гордился. Для меня это было важно.

- Вот и пришли, видишь особняк? В прошлом году сделали новую облицовку, - отец сделал вид, что не заметил впечатления от его слов, отвлекая меня на другое. - Раньше здание было голубым, но теперь мне нравится больше. Продавец уверял, что цвет называется «кремовый песчаник», можешь себе представить? Однако вышло неплохо.

- Мне нравится, выглядит основательно и уютно, - согласилась я.

Двери нам отворил дворецкий. Внутренняя роскошь дома явно свидетельствовала о том, что здесь для её обслуживания трудится армия слуг. Я оценила и подумала, что вариант, выбранный мамой, привлекательнее. Небольшой дом без особенностей, требующих человеческого труда. Достаточно приобрести несколько магических изделий-помощников, чтобы поддерживать чистоту без присутствия в доме посторонних. Однако в старом графе чувствовался консерватизм, вряд ли он согласился бы на такую нетребовательность.

Граф с графиней ожидали нас в малой столовой. И снова каждая мелочь была ненавязчиво изящной. Шторы с ажурными подхватами, с ними в гармонии кружевные скатерть и салфетки. Перед каждым строго параллельно лежат столовые приборы, слева - вилки, справа - ножи и ложки. Да не просто, чтобы отправить еду в рот, а чтоб попутно любоваться всякими завитушечками да вензелёчками.

И хозяева изысканно одеты, под стать обстановке. Тонкое сиреневое кружево шейного платка и манжет графа перекликается с нежно-розовым воздушным великолепием, в которое облачена графиня.

Мы сидим за ужином. Беседуем о погоде и прошедшем празднике. Подают мизерные тонкости - взрыв вкуса в объёме десертной ложки в центре тарелки. Это забавно. Я с успехом пользуюсь неудобными приборами, чем, несомненно, радую графиню.

- Жаль, что ты не успел жениться ДО рождения Варьяны, - внезапно изрекает она.

И тут я понимаю, почему мама сюда не ходит. Похоже, что её присутствие в жизни папы до сих пор здесь считают тем самым неловким неудобством.

- Так сложилось, - откликается отец.

- Нет плохих обстоятельств, есть обстоятельства, с которыми ты не справился, -наставительно замечает графиня и этим явным цитированием вдруг ужасно мне напоминает Эста.

Я быстро вставляю, пока возникла пауза:

- Всегда думала, что не стоят обсуждения события, которые нельзя изменить.

Граф удивлённо смотрит на меня:

- К вашему сведенью, молодая лери, это моя любимая фраза.

Я слегка наклоняю голову, чтобы обозначить почтительный поклон. Мне становится ужасно смешно и непонятно, что же мы тут делаем. А ведь могли бы сейчас... эх! Дома столько интересных занятий!

Однако скоро всё изменилось.

Граф небрежно бросил салфетку на стол:

- Дорогая, позволь тебя покинуть.

В дедовом кабинете мы расположились в уютных креслах, и наш гостеприимный хозяин наконец-то перешёл к делу.

- Я достаточно пожил, чтобы верно расставлять приоритеты в жизни. Здоровье и счастье семьи, честь рода и благополучие государства - в таком вот порядке.

Мы с отцом молчали, удалось деду заинтриговать.

- Сейчас обстоятельства сложились так, что мне нужна помощь. Признаваться в этом, как выяснилось, сложно, - усмехнулся граф, - я привык не стеснять себя в оплате любых услуг.

- Графиня нездорова, - подсказала я.

- Хм, да. Верно, - подтвердил дед.

Мама? Но она выглядит как обычно, - отец встревожился.

- Целитель, который ведёт наблюдение, даёт Алесии полгода жизни в лучшем случае. Общение с магом жизни - единственное, что может отодвинуть этот срок, по его словам, -граф смотрел на нас с показным равнодушием, просто информируя.

- Я сегодня же поговорю с Ваютой... - начал отец.

- Не утруждайся. Алесия считает твою жену шарлатанкой, которую держат в академии из-за твоей протекции, - поморщился дед.

- Тогда. откуда вы узнали обо мне? Я могу по пальцам пересчитать людей, которым в Бартоне известно, - я пристально взглянула на него.