Тёмные фантазии (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 6

Эсам же, собравшись, решился сходить к шие Дорош. Та выглядела ужасно. Она не справлялась с годовалым ребенком, потерянно смотрела на него и чуть ли не плакала. Роботы тут точно не помощники, они способны сохранить порядок в доме, но бездушным машинам ребенка точно не доверишь. Пришлось потратить время на вызов Галота и выяснения, кто из ребят вообще в курсе, где у младенца голова, где ноги и как их держать. Нянек набралось четыре штуки, сам Галот принялся ухаживать за шией Дорош, которую пришлось отпаивать успокаивающим чаем. Оказывается, ши Дорош не принимал вызов. Это сильно выбило почву из-под ног Натали, которая привыкла, что все в ее жизни решал муж. Она даже не могла принять тот факт, что ее дочь похитили.

— Меня, знаете ли, тоже похищали, Жибор меня спас. Хорошее было приключение, пусть и страшное. Но я толком-то испугаться не успела. А Даша… она же больше в меня. Я уверена, что она справится. Но если Жибор не успеет ее спасти…

Тонкие ледяные пальцы схватили Эсама за запястье, а глаза, голубые, как предрассветное небо, топили в своей отчаянной мольбе.

— Верни их домой. Прошу. Жибору нельзя нервничать. У него сердце…

Заверив, что обязательно вернет и дочь, и мужа, Лимайн отобрал свою руку и поспешил на выход. Странные существа женщины. У него сердце… У всех есть сердце, а то, что ши Дорош здоров как бык известно всем. Он еще всех своих учеников переживет. Но женщины… Забота о своем мужчине у них на первом месте. Обидно даже за Дашу. Эсам жизнь готов за нее отдать, настолько она ему нравилась. Чудаковатая девчонка, обожающая экспериментировать с расцветкой своих волос. Раньше любила зеленые тона, сейчас перекинулась на голубые, что завтра будет — никому неизвестно, но перед выставкой Эсам заметил фиолетовые пряди в прическе Дарьи. Творческая личность, одним словом.

Ее картины имели успех среди богачей, хотя сам Эсам их не понимал. Если рассматривать их с точки зрения психологии, так Лимайн читал статью, где один критик делился своими умозаключениями, уверяя, что Даша сумасшедшая. Больше он ничего не пишет. Эсам сломал ему пальцы. Долго пришлось искать этого сноба, придумывать как все обставить так, чтобы ни у кого не вызвать подозрения, и дождаться, когда этот умный землянин напишет очередную скандальную статью еще про одного художника. В итоге оказалось, что даже с негнущимися пальцами этот сквернословец умудрялся доводить людей до белого каления, обвиняя невиновных в своих несчастьях, и совсем скоро его перестали воспринимать и печатать. Отвернулись даже те, кому скандалы всегда на руку. Словно кто-то властной рукой перекрыл критику кислород.

Эсам сам не понимал, почему всегда очень остро реагировал на все, что происходило в жизни Даши. Мог бы сказать, что она для него идеал женщины, да только мала она совсем. Девчонка несмышленая, хотя кому он врал: хитрая, продуманная, фору даст своим старшим подругам. Ей восемнадцать и это опасный возраст для таких полукровок, как она. В Даше много от унжирцев, но те взрослели позже, а она, кажется, нет. Ценная и заманчивая. Она способна изменить мир, подарив новое поколение манаукцев, не испытывающих проблем с деторождением.

Во время полета до станции Эсам сделал пару звонков, чтобы прояснить ситуацию, и она оказалась очень подозрительной. Охраной заведовал ши Тамино, который и организовал выставку Даши в своем клубе. И в тот момент, когда была пересменка, Дарью похитили, причем охрана даже не сразу сообразила проверить объект! Дикость просто. Халатность и безалаберность работников и вывела из себя Жибора Дороша, который на охране собаку съел. Но что самое странное — все жучки, которыми была обвешана Даша, не работали, словно их что-то блокировало.

Это было что-то мощное, возможно, унжирского производства, но глушители вольных мыслителей достаточно дорогостоящие, и далеко не каждый житель ССР мог свободно приобрести подобное устройство. Значит, исполнитель достаточно обеспеченный, чтобы отлично себя экипировать для похищения века. К тому же он был прекрасно осведомлен о работе охраны самого ши Тамино, который принес ши Дорошу свои искренние извинения и обещал приложить все усилия, чтобы вернуть дочь разгневанному отцу. Полиция просмотрела файлы видеонаблюдения со станции, но и здесь их ждало огромное разочарование: именно камеры рядом с жилбоком Даши и внутри него были кем-то ловко выключены.

Хитрый хакер? Охотник за головами? Кто он, этот таинственный похититель? Эсам это выяснит. Осталось всего лишь десять часов потерпеть и взять расследование в свои руки. Или организовать собственное расследование, тут все зависело от поведения ши Дороша. А тот явно не в себе от ярости и слушать никого не желал, поэтому скидывал вызовы Эсама. Лимайну приходилось задействовать свои знакомства, благо ши Махтан не оборвал с ним связи, несмотря на своеволие дочери.

Викрам Махтан вообще странно отреагировал на то, что Елизавета отправила Лимайна охранять Дашу, и никак не прокомментировал желание Жибора Дороша подтянуть Эсама по физической подготовке. По факту Лимайн до сих пор так и числился в штате охраны именно Елизаветы. Однако бывшие коллеги после победы год назад ши Махтана на президентских выборах его игнорировали. Тогда многое круто поменялось, и Эсам боялся, что с его карьерой покончено, что его списали, но забыли об этом сообщить, вот только и бухгалтерии, видимо, тоже, так как деньги как шли, так и идут до сих пор. Правда, подопечные стали уходить, потому что у мужчины после тренировок порой было только одно желание: сдохнуть и не просыпаться следующим утром. Все же сложно тягаться с шиянарцами, очень выматывающе как физически, так и морально, и до женщин дело просто не доходило, а им, естественно, нужно внимание, выслушать каждую, а не храпеть в экран комма.

Стыдно признать, но он сам просыпался пару раз от собственного храпа во время сеанса связи с подопечной и когда открывал глаза, видел лишь погасший комм, а наутро узнавал, что она махнула хвостом и написала гневный отзыв. Да, да, рейтинг Эсама падал по всем фронтам, что впору удавиться. Но лишь надежда, что скоро он станет лучшим среди учеников ши Дороша, держала его, а еще общение с Дашей.

Юная художница любила рисовать кровь, порой приходилось ее консультировать, приносить фото, сделанное в клубах по боям без правил. Молодой девушке там точно делать было нечего, а Эсам ходил, даже иногда сам отрывался в клетке, выплескивая свою злость на противнике. Но успокоение не приходило, ни тогда, когда болело все тело, ни тогда, когда видел, как противник захлебывался кровью. Но Даше нравились такие видео и фото. Она благодарила его каждый раз за материал. И пока она творила свое ужасное искусство, Эсам наблюдал за ее движениями, любовался и вел с ней неспешные разговоры обо всем во Вселенной. Любопытную, любознательную девчонку интересовало все странное и необычное. Ее словно манила смерть. Нет, сама она не хотела умереть, но ей было бы любопытно испытать ощущения тех, чьи минуты сочтены. Опасные мысли, опасные желания, да и все, что связано с Дашей, было опасно.

Несмотря ни на что, девчонка обожала жизнь, особенно в неожиданных ее проявлениях. В последнее время Даша, Мария и Елизавета увлеклись правами полукровок. И если Мартан в правовом плане, а шиямата ради укрепления своей планеты за счет смешанной крови, то Даша выискивала самых необычных полукровок и изучала их. Видимо, встреча с сыном посла Нонара на свадьбе Марии не прошла для нее даром и оставила неизгладимый след в душе.

— Это все унжирская кровь и папино наследие, — отшучивалась она, когда в очередной раз вводила своими умозаключениями Эсама в ступор. — Порой мне кажется, что, родись я мужчиной, стала бы маньяком-убийцей.

— Это все прадедушкины гены. Он же у тебя ученый, еще и медик. Так что препарировать и изучать у тебя от него, а вот отца всего лишь бесстрашие перед видом крови. Шиянарцы легче переносят боль. И у них…

— Снижены моральные планки.

— Да, — кивнул Эсам, понимая, что скрывать от Даши ему нечего.