Дорогой интриг (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 91

— Уж сделайте милость… ай! — вскрикнула я, когда меня ощутимо дернули за ухо. — И всё ж таки вы разбойник, государь, — проворчала я.

— И это я еще вам другой должок не вернул, — усмехнулся он и щелкнул зубами, напомнив про то, что я его укусила.

— Но король, мужчина и благородный человек, — заметила я.

— Учту, — пообещал Его Величество, и мы устремились к конюшням.

Я задержалась с Аметистом, мне необходимо было донести до него, что мы не имеем права оплошать, и что его приступы смерти или простое упрямство меня очень огорчат.

— Мне нужны твои быстрые ноги, мой дорогой, — втолковывала я жеребцу, пока его седлали.

— Уж не сочтите за дерзость, — заговорил конюх, затягивавший подпругу. — Но вот слушаю я вас каждый раз, госпожа баронесса, как вы с Аферистом разговариваете, и диву даюсь. Он же тварь бессловесная, животное, а вы с ним, как с человеком беседу ведете.

Мы с Аметистом одновременно повернули головы к конюху, и жеребец фыркнул как-то особенно едко.

— У вас остались вопросы? — сухо спросила я конюха, а после вернулась к скакуну: — Не отвлекайся, это важно, — и продолжила нотации: — Ты уж не дури сегодня, голубчик, очень тебя прошу.

Конюх усмехнулся, почесал в затылке и, махнув на нас рукой, вернулся к своему занятию. Впрочем, когда он закончил, наши перешептывания с конем продолжились еще некоторое время – теперь мне надо было понежить его, исполняя заведенный у нас ритуал. Так что, когда мы выехали из конюшни, первое, что я увидела, – это непроницаемое лицо государя.

— Ваше Величество, — поспешила я заговорить, пока на мою голову не излился яд, скопившейся у монарха, — прошу нижайше извинить меня за задержку…

А дальше меня прервал короткий свист, долетевший от конюшни, и Аметист, выставив переднюю ногу вперед… изящно склонился перед королем. Я охнула от неожиданности, и жеребец вернулся в свою привычную стойку. Всё еще пребывая в высшей степени изумления, я обернулась и увидела согнутых в поклоне конюхов, но вот они распрямились, и на губах их играли широкие улыбки. Впрочем, проказники быстро исчезли, оставив нас с государем наедине.

Я вновь посмотрела на него, лицо короля смягчилось. Должно быть, моя ошарашенная физиономия показалась монарху достаточной платой за ожидание, а может делу помог поклон жеребца, но раздражения в Его Величестве заметно поубавилось.

— Теперь, когда этикет соблюден, и королю поклонились все, включая скакуна, мы можем отправиться на прогулку? — полюбопытствовал государь.

— Не смею нас больше задерживать, Ваше Величество, — ответила я и покосилась на Аметиста, но жеребец новых трюков не показал.

— Лучшая новость за последние полчаса, — усмехнулся монарх и первым направил своего коня в сторону ворот.

Вскоре мы уже покинули резиденцию. В отдалении за нами следовали телохранители короля. Они не спешили ни нагнать нас, ни вырваться вперед, просто присматривали издалека. Я не удержалась от замечания:

— Мой господин не опасается, что может быть и вправду похищен?

— Вам я прощу даже свое похищение, — усмехнулся монарх. — Можете даже оглушить меня и связать по рукам и ногам, но после придется расплатиться за это сполна. Вы готовы?

— Бить своего сюзерена? — спросила я с притворным ужасом. — Нет, государь, на это я пойти не могу. Покусать, еще куда ни шло. Как показал опыт, это совершенно бесплатное удовольствие.

— Вы даже не представляете, насколько двусмысленной может быть невинная фраза, — хмыкнул король и подстегнул коня, перейдя на быструю рысь.

Я ответила непонимающим взглядом, но развивать свою мысль государь не спешил. Пожав плечами, я отправила Аметиста следом, и вскоре вновь поравнялась с монархом. Мы выехали на дорогу к Братцу. В этот раз не я выбирала ее, это сделал мой спутник.

— От полянки, на которой я ждал вас, мы галопируем, — сказал Его Величество. — Конец пути – Братец.

— Хорошо, — кивнула я.

Он повернулся ко мне, улыбнулся и произнес:

— Удачи, Шанни.

— И вам… Ивер, — с запинкой ответила я и прикусила губу, испугавшись собственной смелости.

— Ив – и вовсе звучит по-домашнему, — ответил король и, рассмеявшись, отвернулся, потому что щеки мои в одно мгновение заполыхали огнем.

А еще через несколько минут стало уже не до разговоров – приближалась полянка. Я коротко выдохнула, ощутив зарождающийся азарт. Кровь ускорила ток по венам, и сердце вдруг забухало так сильно, что его грохот отдался в ушах. Облизав губы, я уже готовилась отправить Аметиста в галоп, когда услышала:

— Кто проиграет, тот исполнит пожелание победителя.

— Что? — с непониманием переспросила я.

— Вперед! — выкрикнул король, и, подчиняясь его приказу, я подстегнула Аметиста.

Скачка началась. Королевский жеребец был высок и силен, мой мальчик уступал ему в росте и мощности, но сейчас мне казалось, что у Аметиста выросли крылья. А может это Хэлл вселил в него душу своего скакуна – ветра, но, кажется, мой конь еще никогда не бежал столь быстро. Его копыта резво перебирали по дороге, и мое сердце выстукивало с ним в такт.

Рядом с нами мчался черной тенью конь государя, не уступая и пяди. Буран совершенно оправдывал свое прозвище, он казался неумолимым смерчем, способным смести с пути любую преграду мощной грудью. Но преград не было, и скакун мчался к озеру, еще далекому от нас, с каждой ускользающей секундой сокращая расстояние. Его всадник, будто слившийся с конем в одно целое, вел его вперед уверенной рукой.

Он один раз обернулся ко мне, короткое мгновение смотрел горящим взором, а после, привстав в стременах, пронзительно свистнул, и Буран, казалось, мчавший на пределе возможностей, рванул так, что мне подумалось – а конь ли это? Да и человек ли правил им? Или же Аденфор – беспощадный бог войны? И в это мгновение я так ясно увидела ту неукротимую силу, жившую в теле моего короля, не пытайся я в этот момент нагнать и обойти его, то мое дыхание непременно бы сбилось. Но я была в пламени азарта и всё, чего хотела, – это не позволить сопернику выиграть у меня.

— Давай, мальчик! — крикнула я, прожигая взглядом спину государя.

Аметист, словно чувствуя то же нетерпение и досаду, что и я, еще наддал. Медленно, но верно, он приближался к королевскому скакуну. Вот его морда сравнялась с черным крупом Бурана… Я даже затаила дыхание, когда наше отставание сократилось на полкорпуса…

— Боги, — хрипло простонала я и…

Буран ворвался за полосу растительности, предвещавшей берег Братца. Государь натянул поводья, и его конь взвился на дыбы, ржанием знаменуя, то ли победу, то ли досаду от остановки. Мы с Аметистом пробежали еще немного, после перешли на шаг, а там и вовсе остановились.

— Полкорпуса – недурно! — воскликнул за моей спиной государь. — Весьма недурно.

— Ты лучший, — сказала я Аметисту, игнорируя результат скачек. Жеребец согласно кивнул.

Я обернулась. Король дождался телохранителей, как раз влетевших на берег озера, после отдал повод Бурана одному из гвардейцев, успевшему спешиться первым, и направился ко мне. Он протянул руки, и я соскользнула ему в объятья. Аметиста забрал второй гвардеец, и спустя пару минут мы с государем остались на берегу совсем одни – телохранители увели коней и скрылись сами. И когда я поняла это, смущение стало столь сильным, что я попыталась отстраниться…

— Нет, — как-то хрипло и резко произнес Его Величество.

Я вскинула на него изумленный взор, да так и застыла, не в силах сдвинуться с места или просто отвернуться. Никогда я еще не видела его таким… таким, нет, не красивым, но завораживающим. Да, именно так. Глаза государя, обычно казавшиеся холодными из-за своего серо-голубого цвета, сейчас лихорадочно сияли. Азарт гонки зажег и его кровь. И румянец, щедро разлившийся по щекам, невероятно шел королю.

Взгляд его, вдруг ставший жадный и пугающим, блуждал по моему лицу. Он задержался на моих губах, а после вновь вернулся к глазам, и государь произнес прежним хрипловатый голосом: