Фаворитка (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 65

Услышав, что к ним пожаловала сама графиня Тибад, дети, и без того поднявшиеся из-за парт при нашем появлении, неспешно и даже важно склонили головы, приветствуя меня и баронессу Тенерис, которую знали много лучше. И в этом церемонном поклоне я углядела руку моей дорогой родительницы. Оставить воспитанных детей без ответа я не могла, потому склонила голову в ответ, а после приветствовала:

— Доброго дня, господа ученики.

— Доброго дня, ваше сиятельство, — нестройным хором ответили мне дети.

Это было мое желание не сбивать никого моим новым титулом, в конце концов, графский титул никуда не делся, а малышам эти тонкости ни к чему, не сейчас.

— Желаете ли присутствовать на уроке, ваше сиятельство? — спросил меня учитель.

— Мы вам не помешаем? — спросила я в ответ.

— Мы будем только рады показать вам свои успехи, госпожа графиня, — с поклоном ответил господин учитель.

— Тогда мы с удовольствием задержимся у вас немного, — сказала я. Вскоре нам принесли стулья, которые по моему распоряжению поставили за спинами детей, чтобы не смущать их своим вниманием. И урок возобновился.

Все-таки нет ничего прелестней детской непосредственности. Малыши, хоть и взялись за перья, но нет-нет да и поворачивалась то одна головка, то другая. На нас с матушкой бросали взгляды украдкой, иногда задерживались чуть дольше, а после спешно взоры учеников устремлялись в работу. Закончилось всё тем, что господин Анторис – учитель правописания подошел к стене, на которой висел небольшой колокольчик и дернул за шнурок. А когда на звук дети отвлеклись от работы и посмотрели на него, строгий преподаватель на их глазах сдвинул стрелку на стенных часах на пять минут назад.

— О-ох, — протяжно вздохнул забавный мальчуган с задорными веснушками на носу.

Другой мальчик, сидевший рядом, толкнул страдальца локтем в бок, но было уже поздно, и время растянулось еще на одну минуту.

— Экая строгость, — шепнула я матушке, сочувствуя юным непоседам.

—  Мы воспитываем в детях уважение к своему и чужому времени, — важно шепнула в ответ родительница. — К тому же телесные наказания недопустимы, с этим вашим требованием я была полностью согласна, но и вовсе оставлять дурное поведение безнаказанным невозможно. Мы выбрали несколько способов, которые не несут здоровью детей ущерба, но способствуют дисциплине и лучшему пониманию провинности.

Тем временем диктант закончился. Господин Анторис отошел к своему столу и, отложив тетрадь, из которой зачитывал текст, хлопнул в ладоши, и дети, закрыв чернильницы, отложили перья и сдвинули в сторону свои тетради. Наградой им стала улыбка учителя и легкий поклон.

— Пришло время повторить, что же мы с вами сегодня усвоили, — провозгласил Анторис.

Он взял указку и задал первый вопрос. Кончик указки устремился к милой светловолосой девочке. Он поднялась и ответила на его вопрос. Получив похвалу, ученица поклонилась, благодаря учителя, и вернулась на свое место, а очередь отвечать дошла до другого ребенка. Через некоторое время кончик указки ткнулся в мальчика с веснушками, отчего-то сразу мне приглянувшегося. Тот поднялся из-за стола и… не произнес ни слова.

Голова мальчика чуть приподнялась, и я поняла, что он смотрит в потолок. Брови господина Анториса поползли вверх, и мне стало жалко парнишку. Чуть склонившись вперед, я шепнула ответ. Едва слышно охнув, растяпа обернулся и, округлив глаза, посмотрел на меня. Я кивнула, показав, что это верный ответ, и мальчишка, наконец, ответил и шумно выдохнул.

— Ваше сиятельство, вам, разумеется, отметка – похвально. Господин Берк, вас я ожидаю завтра после занятий. Надеюсь, в этот раз вы займетесь не голубями, а своими знаниями, иначе видеться нам с вами придется до тех пор, пока я не услышу от вас ответы на все мои вопросы. Я был услышан, господин Берк?

Мальчишка кивнул, после шумно шмыгнул носом и вытер его тыльной стороной ладони, за что тут же получил указкой по руке. Несильно, но этого хватило для нового оханья и четкого ответа:

— Я всё выучу, господин учитель.

— Рад это слышать от вас, господин Берк. Осталось и вправду выучить. Присаживайтесь. — Анторис отошел к своему месту и произнес уже для всех: — Мои дорогие ученики, вскоре вас ожидает отдых, а потому потрудитесь быть готовы к экзаменационным вопросам. Помните, что вам дарована великая честь, и за один этот год вы узнали много больше того, что ваши старшие братья, а тем более сестры в старой школе при храме. Встаньте и поблагодарите тех, кто открыл перед вами двери знаний, а главное, удивительную возможность их получить.

Учитель хлопнул в ладоши. Дети поднялись из-за столов, обернулись к нам с матушкой, а дальше я и вовсе умилилась едва ли не до слез. Мальчики склонили головы, а девочки, прихватив подолы своих платьев пальчиками, присели в неглубоком реверансе. Не скажу, что я желала чего-то этакого, подобные навыки могла привить им только старшая баронесса Тенерис в своей извечной любви к этикету. Однако выглядело это ничуть не комично, но весьма мило. И мне даже подумалось, если бы я решила познакомить детей с королем, то они бы с честью прошли через церемонию приветствия, не уронив достоинства ни своего, ни своих учителей, ни попечителей.

— Хм…

Мысль показалась мне вовсе недурной, даже весьма. Отчего бы лучшим ученикам не сделать такого подарка? Личное представление государю и его благословение. Когда Ив желал быть душкой, он справлялся с этой ролью вполне успешно. Сейчас он мне точно не откажет. Думаю, с его честолюбием даже согласится ввести в традицию такие приемы.

Подобный ритуал станет поводом для отстающих подтянуть знания, чтобы тоже увидеть монарха своими глазами и даже поговорить с ним. А еще можно устроить детям маленький праздник по окончании учебного года, где они смогут угоститься сладостями и получить какие-нибудь подарки, а лучших представить ко Двору… Вовсе недурная мысль.

Вскоре, похвалив детей и благословив их, мы покинули школу, всё остальное я успела осмотреть еще до появления в том классе, где нам выпала честь увидеть, как учатся наши дети.

— Вы сияете, дитя мое, — со сдерживаемой улыбкой заметила матушка.

— Я в восторге, — ответила я с улыбкой. — Более того, мне пришла в голову неплохая мысль, как пробудить в учениках тягу к знаниям, даже в господине Берке, — закончила я со смешком.

Выслушав меня, матушка задумалась, а после покачала головой и произнесла с сомнением:

— Вряд ли государь ради нескольких детей оторвется от своих дел.

— Уж лучше оторвать для детей, чем… — я едва не выпалила про интрижки, но вовремя спохватилась. Матушке об измене короля и моих переживаниях знать не стоило. Она, хоть давно уже и помалкивала, но была по-прежнему против моего нахождения во дворце, а монарха… не жаловала, что, конечно же, тоже не показывала. А потому, опомнившись раньше, чем сказала лишнего, я закончила: — Чем для болтовни со своими приближенными. Порой они все выглядят, как мальчишки-сорванцы и развлечения у них такие же. Впрочем, я, разумеется, прежде спрошу дозволения.

— Что ж, если государь согласится, Боги ему этого не забудут, — ответила ее милость.

Я хотела написать монарху в тот же день, чтобы подготовить детей и после того, как Двор пожалует в Лакас, представить лучших учеников Его Величеству. Однако подумала, что он будет ожидать и более теплых слов, а я всё еще не готова была их сказать, потому писать не стала. Решила попросить о чести принять моих детей лично. И раз он еще был далеко, я оставила мысли о монархе и вернулась к своему восхитительному существованию, которое продолжалось по сей день, когда мы побывали в развалинах особняка, и хотелось верить, что продолжится и еще какие-то время.

А потому вернемся к тому дню, с которого я повела рассказа о своем пребывании в Тибаде. Так вот из руин мы выбрались, покрытые пылью и местами паутиной. Матушка фыркала, барон Стирр молча отряхался, а я… я решила еще раз обойти особняк.

— Ваша светлость! — воскликнула моя родительница. — Куда вас опять Хэлл понес?