Лекарки тоже воюют 2 (СИ) - Ветреная Инга - Страница 39

В парадном холле замка нас ожидала разъяренная тетка Лекоя. Она металась в огромном пространстве между колоннами, нервно заламывая руки. Тетка явно готовилась к этой встрече: дойдя до центра холла, она встала в пол-оборота так, чтобы освещение идеально падало на ее хрупкую фигуру и давало зрителям в полной мере насладиться трагической игрой актрисы.

Натянув на лицо заранее отрепетированную гримасу тревоги и добавив в голос трагизма, она выдала заранее подготовленный текст:

- Где мой муж? Контер, что ты с ним сделал?

Мы с отцом хотели было остановиться, чтобы привычно дать бой тетке, но госпожа Данейра с Син потянули нас за руки, призывая следовать за ними. И сделали они это так мягко, с нежными улыбками на устах, что у нас не возникло даже желания противиться.

Мы уже пересекли холл, когда, обернувшись, старшая лекарка спросила у любительницы устраивать семейные скандалы:

- Лекоя, дорогая, а почему ты решила, что Контер что-то сделал с твоим мужем?

Обескураженная столь наплевательским отношением к ее домашней театральной постановке, тетка была сбита с толку, но так просто сдаваться не собиралась. С громким сопением она резко развернулась и упрямо последовала за нами в гостиную, где мы уютно расположились на диванчиках. Убедившись, что публика не намеревается более от нее сбегать, Лекоя решила, что может звездно отыграть свой бенефис. Тетка только открыла рот для трагического вступления, как ее совершенно бесцеремонно вновь перебила бесстрашная хомочка:

- Лекоя, твой муж сегодня вечером совершил вероломное покушение на жизнь твоего брата! Какое отношение к данному преступлению имеешь ты?

Тщательно отрепетированный текст скандала застрял у тетки в горле, урывками выскакивая из него неразборчивым кудахтаньем. Лекоя закашлялась и осела на тахту. Ей никто не пытался помочь, все ждали, когда она немного придет в себя и начнет говорить.

- Мунн пытался тебя убить? – просипела бледная родственница, обратившись к отцу.

- Да, сестра! Видимо, за время войны твоему благоверному понравилось быть хозяином замка и распоряжаться нашим состоянием. Мое возвращение его сильно огорчило, раз Мунн решился кардинально изменить ситуацию, устранив меня, а также мою жену и несколько десятков посетителей и работников ресторана. И я очень хотел бы узнать, какую роль в этом преступлении сыграла ты, моя драгоценная сестра?

- Я? – надрывно пискнула Лекоя, прижав руки к груди. – Я никогда не хотела твоей смерти! Ты – герой войны, входишь в высший совет князя и являешься одним из самых влиятельных людей Туринии! Твоя смерть негативно бы сказалась на моем положении при дворе. Именно благодаря твоему авторитету многие знатные дамы заискивают передо мной, желают моего расположения, счастливы мнить себя моими подругами! Твоя гибель лишила бы меня таких выгодных позиций! Это недопустимо!

Несмотря на высшую степень цинизма, искренность эмоций тетки лишь подтверждала ее непричастность к преступлению мужа. Смерть известного туринского генерала ей была банально не выгодна!

- Но, ты, тетушка, стала бы полновластной хозяйкой замка, распорядительницей богатств рода Позеванто! – не сдавался я.

- Ты прав, детка! – с родственницы слетел театральный налёт, она была серьезна и собрана. В упор посмотрев на отца, тетка заговорила: – После твоей смерти, Контер, мне не стоило бы большого труда выжить из замка твою новую жену с дочерью. Чтобы Явуз выбрал в качестве места своей дальнейшей службы самый дальний гарнизон, я сделала бы его жизнь в стенах родного дома невыносимой. Но! Но я бы на долгие годы утратила свой статус сестры одного из самых влиятельных вельмож нашей страны! Тебе, Явуз, - тетка перевела на меня свой тяжелый взгляд, - понадобился бы не один десяток лет, чтобы достичь могущества своего отца, восстановить авторитет нашей семьи. Я не могу себе позволить так долго ждать! Через пару десятков лет от моей красоты и свежести останется лишь пепел, и я уже не смогу так же, как сейчас, блистать при дворе.

От беспринципной откровенности близкой родственницы коробило. Я с трудом сдерживал желание наговорить тетке грубостей. Хрупкая ладонь Син накрыла мои руки, которые я сжал в кулаки. Ее бесхитростный жест, наполненный заботой, смыл весь гнев, что бушевал в моей крови.

Теперь тетка показалась мне жалкой, ущербной. В ее жизни присутствовали лишь холодный расчет, выгода и зависть. А единственный человек, согласившийся жениться на ней, существовать рядом - этот вечно забитый подкаблучник Мунн, который, не сумев вернуть себе статус хозяина замка, сбежал от нее. И так думал не я один.

Не выдержав наших сочувствующих взглядов, тетка молча поднялась с тахты и, гордо вздернув подбородок, покинула гостиную. На лице отца от гнева ходили желваки, он был зол и одновременно подавлен. Неприглядная правда о своих близких, которую славный генерал Контер долгие годы хранил глубоко в душе, скрывая даже от самого себя, сегодня выплыла наружу, раня каждого из нас.

- Ничего, дорогой, все образуется! – обняв мужа и прижавшись щекой к его плечу успокаивала отца госпожа Данейра.

Посмотрев на жену, генерал словно очнулся от кошмара и, облегчённо выдохнув, заключил ее в объятия, будто опасаясь, что нежная хомочка вдруг исчезнет из его рук.

- Все уже образовалось, любимая! – прошептал он, уткнувшись ей в макушку.

Я повернулся к Син и увидел, что малышка смотрит на наших родителей и улыбается. На душе стало тепло, казалось, гостиную накрыла атмосфера удивительного покоя, которая вот-вот превратится в настоящее счастье.

- Мои драгоценности! Мои сбережения! – душераздирающие вопли тетки разнеслись по замку, пугая прислугу. – Меня обокрали!

В гостиную вбежали взволнованный дворецкий и несколько растерянных служанок.

- Корыстный расчет твоей сестры в подборе мужа не оправдал себя! – неожиданно легкомысленно прокомментировала вопли Лекои госпожа Данейра. – А сейчас всем спать!

Шутливое замечание хомочки заставило улыбнуться и поверить, что пока две удивительные лекарки являются частью нашей семьи, ее не покинет счастье.

Утро наступило часа через полтора. С трудом оторвав себя от подушки, отправился умываться, но даже ледяной душ не привел меня в бодрое состояние. Глаза закрывались сами собой.

А вот присутствовавшие на завтраке были удивительно свежи и бодры, и крепкий кофе, запах которого разносился по залу, тут был совершенно не при чем.

- Это тебе поможет! – Син заботливо поставила передо мной кружку с горячим отваром. – Но вовсе не означает, что ты можешь пренебрегать сном! – назидательно проговорила мелкая.

Вкус у напитка был горьким, но после него у меня словно прибавилось сил, спасть расхотелось, в голове прояснилось. Отец был прав, наличие в семье лекарок имеет свои плюсы. Завтракали мы вчетвером, тетя Лекоя решила переживать предательство мужа в одиночестве, подальше от чужих глаз, ну, или банально отсыпалась после беспокойной ночи.

- Нескучного вам, дети, дня! – пожелала нам госпожа Данейра, вместе с отцом отправляясь в госпиталь.

В поисках новой информации отец решил лично проконтролировать опрос всех, кто вчера был в ресторане. Син в это утро не стала сопротивляться и молча села в мой кабриолет, прикрыв глаза, она решила воспользоваться возможностью немного поспать по пути в школу. Пока ехали к Ронэру, я крутил в голове нестыковки во вчерашних событиях, действия старшей и младшей лекарок. И вот, когда друг запрыгнул в машину, а Син приоткрыла глаза, чтобы поприветствовать моего зама, я начал ее расспрашивать:

- Син, если вы с матерью знали, что на отца покушался именно Мунн, почему не сказали ему об этом сразу?

- Сказали! – хмуро буркнула мелкая, прикрыв глаза и намереваясь вновь задремать.

- И что? – не унимался я.

- А как бы ты поступил на месте моего генерала? – повернув ко мне голову, с хитрой улыбкой спросила малышка.

Она была сонной, словно кошка, разомлевшая на солнышке, уютно свернулась калачиком на пассажирском сидении, кутаясь в форменную куртку.