В плену Обмана (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 34

Открываю глаза от того, что кто-то стучит в окошко машины, фокусирую взгляд и вижу Диану. Улыбается, как всегда, хищной улыбкой, но видно, что рада меня видеть. Впускаю ее в машину, разблокировав двери. Она совсем не изменилась. Раньше Ди казалась мне до неприличия сексуальной. А сейчас понимаю, что она вульгарна. Ногти неизменно черные, губы бордовые, кожаная юбка, ошейник на шее и иссиня-черные волосы.

— Привет, — лезет с поцелуем в губы, но я уворачиваюсь, подставляя щеку, и морщусь от приторного запаха ее духов. Она скользит губами по моей щеке, оставляя бордовый след, и я спешу его стереть.

— Какая ты недотрога, — усмехается Диана, берет мои сигареты и требовательно кивает на зажигалку.

Даю ей подкурить, завожу двигатель и отъезжаю подальше от магазина Аниты. Это, конечно, похоже на паранойю, но мне кажется кощунственно общаться с Дианой на месте нашей первой встречи с Анитой. Останавливаюсь в тихом закоулке, чувствуя, как рука Дианы ложится на мое колено.

— Я часто тебя вспоминала и сделала вывод, что самый лучший секс у меня был с тобой, — выдает она, сжимает мою ногу и ведет рукой к паху.

— Да что ты говоришь? — прыскаю со смеха. — Это ты поняла в перерывах между тем, как тебя имел Север?

— Фу! Какой ты пошлый, но тем мне и нравился, — не унимается Ди. — Я скучала, — подается ко мне, сжимая мой член.

Все понятно, шлюшка хочет, чтобы ее отымели. Накрыло девочку ностальгией. Все в духе Дианы. Спонтанный секс в неожиданных местах — это ее любимое дело. Диана начинает расстёгивать мой ремень, кусая мою шею. Тело реагирует, оно голодное — давно не получало женщины. Член реагирует моментально, наливаясь кровью. Но это все физиология, а вот ментально я пуст. Хватаю Ди за волосы, отстраню от себя, смотрю в глаза, блестящие от возбуждения, и дышу глубоко, намывая ее волосы на кулак. А может, это и есть лекарство от моей болезни, нужно просто затмить Аниту тысячами других женщин? Вытравить ее из себя грязным сексом. Испачкать себя настолько, чтобы даже не сметь думать о НЕЙ.

Отодвигаю кресло, отъезжаю назад, и Диане не нужно долго объяснять, чего я хочу, она тут же со смехом запрыгивает на меня, задирая узкую юбку. Девушка снова пытается поцеловать меня в губы, но я оттягиваю ее от себя за волосы, не позволяя. Тело хочет просто секса. Без поцелуев, прелюдий и душевной близости. Отпускаю волосы, дергаю, забираюсь под юбку, нахожу трусики, натягиваю кружевную ткань, пытаясь ее разорвать, чувствуя, как Диана хаотично целует мою шею, всасывая кожу и расстегивая ширинку.

Все происходит неожиданно, будто не со мной. Член болезненно пульсирует, требуя разрядки, а к горлу подступает тошнота от приторного запаха, меня приводят в ярость ее блядские губы и то, что они оставляют на мне следы. Отстраняюсь от Дианы и пытаюсь ее снять с себя, но она сопротивляется.

— Все, я сказал, слезь с меня! — нервно рычу, и девушка приходит в растерянность, а я пренебрежительно сталкиваю ее с себя.

— Ты что, ненормальный?! — пытаясь отдышаться, возмущенно вскрикивает Диана.

— Пошла вон из моей машины!

Понимаю, что веду себя неадекватно, но ничего не могу с собой поделать. Звучит абсурдно, но мне кажется, что я изменяю моей принцессе. Ди застывает, прищуривает глаза, внимательно на меня смотрит, не веря в происходящее, а потом усмехается, поправляет одежду, выходит из машины и громко хлопает дверцей. Застёгиваю ширинку и ремень, беру влажные салфетки и остервенело вытираю шею, испачканную в липких поцелуях. Все, бл*ть, это клиника! Что ты сделала со мной, принцесса? В кого ты меня превратила?! Размахиваюсь и бью со всей силы в панель, разбивая кулак и саму панель, оставляя вмятину.

Анита

Море. Когда живёшь на побережье, привыкаешь к тому, что тебя окружает, и начинаешь воспринимать это как обыденность. Я никогда не замечала, насколько красиво море. Теперь у меня есть время оценить вид за окном. Пока песок не нагрелся и веет утренней прохладой, я выхожу на пляж и долго смотрю на волны. Оказывается, море не может быть однообразным. Оно таинственное, непостоянное и волнующее. Теперь все чаще мне неспокойно в шторм. Но сегодня море ласковое, тихое и нежное, оно щекочет мои щиколотки, когда я гуляю вдоль побережья с Чико. Я завела себе щенка белого лабрадора. Несмотря на то, что рядом со мной всегда мама, меня переполняет внутреннее одиночество. Нет, я не умерла, как предполагала. Егор, сам того не подозревая, воскресил меня, только пустота никуда не делась.

— Чико! — ругаю пса, когда он роет песок, поднимая пыль. Маленький хулиган скачет и начинает звонко лаять на краба, виляя хвостом. Улыбаюсь, смотря, как щенку хочется поиграть с крабом, но он боится. — Все, пошли, — пристегиваю поводок и веду пса домой.

Мимо меня проходит молодая пара. Девочка совсем молоденькая — лет семнадцать, красивая, милая, и парень лет двадцати без футболки, с татуировкой на шее. Они держатся за руки, переплетая пальцы. Парень что-то шепчет девочке, а та смущенно смеется. В их глазах неподдельный влюбленный блеск. А мне больно на них смотреть. От пары веет страстью, любовью, счастьем — всем тем, чего у меня нет. Тем, что я потеряла полгода назад.

Я часто вспоминаю наше последнее утро, тоску в глазах Егора. Его беспокойное сердце и слова: «Что бы ни произошло, я люблю тебя». Я прокручиваю в голове этот момент почти каждый день. Во снах слышу стук его сердца и слова любви перед нашим падением. И мне хочется бежать к Егору со всех ног, кинуться в его объятья и сказать, что я верю ему. Но… потом прокручиваю все наши случайные встречи и понимаю, что они далеко не случайны. Как сказал Давид, меня грамотно обрабатывали. А я, наивная дура, была настолько глупа и ослеплена любовью, что не замечала очевидных вещей. Да, возможно, Егору тоже было хорошо со мной. Ну не мог он так искусно притворяться, смотря мне в глаза. Но не настолько, чтобы быть со мной честным. Для него это была всего лишь игра на деньги моей семьи с приятным бонусом в качестве влюбленной дуры, а для меня он был Богом.

Прохожу в наш двор и вижу, что мама накрывает завтрак на террасе, пахнет моими любимыми булочками с ягодной начинкой. Отпускаю Чико с поводка и иду к столу.

— Что-то вы быстро нагулялись.

— Душно сегодня, — сажусь за стол и выпиваю немного сока.

— Ты витамины выпила? — спрашивает мама, наливая себе кофе.

— Нет, меня от них тошнит.

— Нужно тогда пить после еды.

Киваю матери, отпивая ещё сока.

— А у нас еще осталось шоколадное мороженое? — спрашиваю, понимая, что не хочу сдобу.

— Мороженое на завтрак? — усмехается мамочка, но идёт в дом за десертом

Откидываюсь на спинку кресла и накрываю руками круглый живот. Замираю, когда чувствую, как мой маленький мальчик толкается в мою ладонь. Хоть это и происходит каждый день, я всегда в восторге от того, что мой сын общается со мной. Это непередаваемые ощущения — чувствовать своего ребенка внутри.

Мой малыш спас меня от мучительной смерти. Он подарил мне желание жить. Научил просыпаться по утрам, есть, пить и видеть в этом смысл. Я не сразу осознала, что стану матерью. Испугалась, когда узнала, что беременна, и до конца не верила в это, пока мне не показали маленькую точку на УЗИ. Мой мерзавец поселился во мне навсегда, оставив часть себя. И я благодарна ему за то, что после предательства Егор неосознанно наполнил меня жизнью.

Ребенок, конечно, помогает не падать духом, придает силы и даже наполняет меня счастьем. Но… мне очень не хватает тепла, ласки, заботы по-настоящему любимого человека. Да, я не разлюбила моего мерзавца. Любовь не проходит. От того, что тебя предали, она становится, уродливой болезненной, но живет в разорванном сердце. Я часто плачу по ночам в подушку, бередя себе душу болезненными воспоминаниями. Иногда хочется плюнуть на гордость, обиду и потерю доверия, собрать вещи и лететь к нему. Позвонить в его квартиру и предстать перед мерзавцем. Пусть знает, что во мне живет его ребенок, пусть почувствует его и поймет, что нам плохо без него. Но во мне живут какие-то никому не нужные принципы. И я осознанно лишаю ребенка отца. Я не смогу больше поверить, что мерзавец со мной не ради денег.