Медвежонок (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 6

Сложилась неприятная ситуация. Я хоть и пережил первую атаку, по-прежнему не знал, сколько вокруг меня гоблинов и где они находятся. Возможно, уже обошли поляну по дуге и сейчас смотрят на меня с другой стороны, оценивая, как лучше пристрелить. Пытаться убежать от гоблинов в лесу глупо — для них это дом родной. Следовало затаиться, забиться в корни и молиться тотему о защите, но я не был простым юношей. Как на сына вождя на меня возлагались обязанности, которые следовало выполнять даже под страхом немедленной смерти. На всякий случай улёгшись на землю, я набрал в грудь воздуха и заорал что есть силы:

— Здесь гоблины! У них стреломёты! Будьте осторожны!

Результат не заставил себя ждать — в нескольких сантиметрах от моей головы выросла «ветка», заканчивающаяся черным оперением. Ещё две «ветки» появились чуть выше. Если бы я остался сидеть, то все три стрелы пришпилили бы меня к дереву. Гоблины в очередной раз продемонстрировали, что являются опасными воинами. Однако на этот раз кое-что изменилось. В тот момент, когда стрелы противников отправились в полёт, силовые камни стреломётов исторгли энергию во внешнее пространство и я смог это уловить! Конечно, если бы я заранее не знал, что именно стоит искать, три короткие всплеска остались бы незамеченными, но победы состоят именно из таких мелких деталей.

Я направил стреломёт в сторону ближайшего всплеска. Тридцать метров — сущая мелочь для такого оружия. Приклад ударил в плечо — стрела отправилась в полёт. Я не надеялся на то, что попаду — не с моей ловкостью. Я лишь собирался показать противнику, что ему здесь ловить нечего. Что пора валить обратно в свои земли.

Крик боли показался мне сладкой музыкой. Судя по тому, как начал верещать гоблин, явно ругаясь на своём языке, мне удалось его зацепить. Улыбаясь, я на всякий случай отполз за дерево, оставив между собой и противниками надёжную защиту. Чтобы ещё больше спровоцировать тварей, я продолжил орать, заодно предупреждая вероятных помощников:

— Гоблинов трое! Один из них ранен.

— Трое? Это хорошо. Сам-то как? — в нескольких шагах от меня раздался спокойный голос, отчего моё сердце едва не прекратило биться. Я настолько сильно испугался, что на одних рефлексах развернул стреломёт и не глядя выстрелил. Мгновением назад рядом со мной никого не было — я в этом был уверен на сто процентов. Значит, тот, кто со мной заговорил, не человек — люди не умеют появляться настолько быстро. Во всяком случае мне об этом было неизвестно. Раздался звон, словно металл ударился о металл и во все стороны брызнули искры. Одна из них зацепила мою ногу, отчего я вскрикнул — на коже остался неприятный ожог.

— Ловко. Но ты бы убрал эту штуку. Так и пораниться недолго.

Фраза прозвучала настолько буднично, словно ничего экстраординарного не произошло. Наконец-то я обернулся и увидел нового гостя — человека, облачённого в закрытый боевой доспех. На черной броне красовалась сверкающая золотом голова гадюки — этот символ знал любой житель нашей страны. У меня душа ушла в пятки — рядом со мной стоял представитель императорского клана! Причём испугался я не высокого статуса гостя — в прошлой жизни я встречался со многими высокородными. Испугался я за клан — кто знаёт, как отреагирует этот человек. Может, потребует вырезать каждого пятого за нанесённое оскорбление. Память Лега подсказала правильное поведение. С трудом поднявшись, я преклонил колено и произнёс:

— Прошу простить меня, Ваша Высочество. Я не ожидал увидеть вас в наших землях.

— И кто же ты у нас такой прыткий? — поинтересовался незнакомец.

— Лег Ондо, клан Бурого Медведя, — без утайки ответил я, поднимаясь на ноги. Проявить уважение высокому статусу незнакомца — это одно, а разговаривать с поджатым коленом — другое. На такое я не подписывался. — Участник районных соревнований среди неинициированных.

— Медвежонок, значит? — мужчина склонил голову и по направлению его взгляда я понял, что смотрит он на стреломёт. Явно думает, откуда я его достал — на соревнования детей с оружием не допускали. Только с палками. Это закон.

— Стреломёт я поднял с трупа гоблина, — я кивком головы указал на виднеющиеся из-за дерева ноги твари, после чего протянул мужчине оружие. — Примите его в качестве извинений за непреднамеренный выстрел. От лица клана Бурого Медведя приношу свои извинения.

Повисла пауза. Мужчина не сводил с меня пристального взгляда — через узкие щёлки забрала я видел два карих глаза, пытающихся проникнуть в самые глубины моей души. Навалилась непонятная тяжесть, словно воздух надо мной уплотнился и требовал упасть ниц перед гостем, но я держался, сжав кулаки и не отводя взгляда — сыну вождя Бурых Медведей не пристало склоняться ни перед кем. Будь это хоть сам Император.

— Я принимаю твой дар, Медвежонок. Ни у меня, ни у клана Гадюки нет претензий за твой выстрел, — незнакомец забрал протянутый стреломёт и повернул голову в сторону: — Что у вас?

У меня волосы зашевелились на затылке, когда воздух неподалёку от нас замерцал, являя ещё одного мужчину. Тоже в чёрной броне, только эмблема клана у него горела не золотым, а синим светом. Ещё один из Гадюк.

— Трое гоблинов. Разведчики. Один ранен в живот, долго не протянет. Командир отряда убит — вон его тело. Выяснить, что они делают так далеко от своих мест, не удалось — воины ничего не знают. Отправлю их в лагерь, может что и удастся выжать, но гарантий дать не могу.

— Что по убитым?

— Пятеро здесь, ещё пятнадцать в лесу. Гоблины не церемонились. Господин, я могу допросить Лега?

— Тебя что-то смущает?

— Мне непонятно, каким образом боец с клеймом один дробь три уничтожил командира гоблинов. Грудь твари разворочена и обуглена, словно в неё всадили «Копье саламандры», а тело походит на сухую корку апельсина. Официально у клана Волков такой способности нет. Значит, она либо из разряда личных даров, либо у клана есть тайна. Это я и собираюсь выяснить.

— Скажи, Медвежонок, каким образом убили гоблина? — неизвестный вновь повернулся в мою сторону. Я всем нутром ощутил, как надо мой нависла угроза. Ни о какой правде и речи не могло идти. Рассказывать Гадюкам о том, что кто-то из Бурых Медведей умеет пользоваться магией — это подписать смертный приговор всему клану. Вырежут всех, от греха подальше. Так что мне предстояло сочинить красивую и, что главное, правдоподобную сказку. Но почему меня начали допрашивать сейчас, а не уволокли, как гоблинов, в полевой лагерь? Что-то эти люди в черном недоговаривают, поэтому нужно действовать на опережение. Опыт мне подсказывал, что лучшим способом скрыть правду является сама правда. Значит, её и нужно рассказывать.

— Я не знаю, господин. Когда мы вышли на поляну, здесь находилась команда клана Волков. Мы повздорили и мне удалось обездвижить двоих из них. Остальные сбежали. Мы продолжили поиски, но на нас напали гоблины. Мою команду убило сразу, мне удалось выжить. Стрелы попали в ногу и плечо, я потерял сознание. Когда очнулся, то очутился возле дерева. Рядом лежали мёртвые охотник и гоблин. Мои раны оказались обработаны. Я сцапал стреломёт и начал кричать, привлекая внимание. Как и думал, гоблины повелись и выстрелили. Стрелы торчат в дереве. Я прикинул направление и выстрелил в ответ, не особо надеясь попасть. Просто показать зубки. Но, как оказалось, одного все же зацепил. Крикнул об этом, предупреждая помощь, и тут появились вы. Собственно, на этом всё.

— Покажи ногу, — потребовал незнакомец и я приспустил штаны. Всё равно они были порваны в клочья. Обладатель синего кланового знака подошёл ближе и бесцеремонно потрогал рану.

— Задета артерия. В полевых условия такое лечится только «Целебным прикосновением». Нужно допросить Волков. Клан не может иметь двух тайных способностей, значит, их тотем выбрал этого бойца в свои витязи. Хочу понять, почему? Чем он выделялся на фоне остальных, что заслужил такой дар?

— Займись этим, но без фанатизма. Через сутки мы выступаем. Выдели кого-нибудь из бойцов, пусть проводят Медвежонка обратно в берлогу и распорядись, чтобы соревнования сворачивали. Гоблины не ходят одним отрядом…