Выбери любимый жанр

Настоящая леди (Тайный дневник) - Додд Кристина - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

– Время имеет большое значение, в особенности если кто-то из гостей собирается купить дневник. – Сведя кончики пальцев, леди Валери в задумчивости перебирала ими. – Вы смогли бы собраться за два дня?

– Как вам будет угодно, миледи, – Мэри сделала реверанс леди Валери, сухо поклонилась Себастьяну и направилась к двери.

Леди Валери выждала, пока за ней закрылась дверь, встала и подошла к крестнику.

– Что за вульгарную сцену ты устроил?! Я никогда бы не открыла тебе, кто она такая, допусти я хоть на минуту, что ты с ней так грубо обойдешься.

Она ждала, как он будет оправдываться, с чувством удовлетворения. Себастьян по-прежнему уважал и побаивался ее. Это льстило ее самолюбию. Теперь, когда ей было уже за семьдесят, ее не волновало, что красота с годами поблекла, что вокруг глаз – морщины и что ей приходится выщипывать жесткие волоски на подбородке. Но ее весьма беспокоила угроза быть исключенной из общества сильных мира сего.

Мужчина, независимо от возраста, пользовался уважением. Женщину, в особенности пожилую женщину, удостаивали только поглаживания по голове и чашки молока с хлебом. Это была именно та из многих несправедливостей жизни, к которой ей было труднее всего приспособиться.

Прижав палец к его щеке, она повернула лицо Себастьяна к себе.

– Я сама поеду с тобой к Фэрчайлдам в качестве дуэньи при Мэри, – сказала она почти весело.

– Дуэньи?

Лорд Уитфилд раскрыл рот от удивления, и леди Валери закрыла его ему, хлопнув по подбородку так, что у него лязгнули зубы.

– Уж не думаете ли вы, что мне настолько не хватает самообладания, что я способен опозорить эту женщину? – спросил он с негодованием.

– Нет, мой милый, я думаю иначе. У тебя как раз настолько не хватает самообладания, что ты не прочь соблазнить Мэри. – Она поцеловала его в лоб. – В конце концов, это мой дневник мы собираемся отыскать. Я поеду с тобой, или тебе не видать моей экономки как своих ушей.

– Что вы говорите?! Вы же, как никто, знаете – у меня нет оснований питать расположение к кому-либо из семьи Фэрчайлдов, значит, и к ней тоже.

Он защищался так горячо, так, что леди Валери поняла – она, безусловно, попала в точку. Таинственная Мэри Фэрчайлд заинтриговала Себастьяна. А если так, то все может быть.

– Она ведь истинная представительница своей прелестной семейки. – Было видно, что он старается подавить растущее в нем против его воли желание. – Стоит только на нее взглянуть.

Еще больше уверившись в своем плане действий, леди Валери подошла к двери и распахнула ее.

– Милый мой, как долго будешь ты еще питать к ним эту вражду?

– Как долго будут еще существовать Фэрчайлды в этом мире.

Уходя, она усмехалась. Давно уже ничто ее так не развлекало.

Глава 4.

Мэри, не отрываясь, смотрела на свечу, поставленную на кухонном окне. Она слишком отупела от переживаний, чтобы молиться, а тревога стала для нее уже привычным состоянием. Поэтому она не мерила шагами комнату. Она просто ждала. Привычно обвела взглядом жилище, подробно разглядывая, – так было легче ждать. Деревянный стол перед ней столько раз мыли, что он стал совершенно гладким, побелел, а в середине, где его больше всего скребли, образовалась ложбинка. На каминной полке тикали часы. Огонь постепенно угасал, и темнота обступала ее все теснее.

С ним все должно быть в порядке. С ним всегда все бывает в порядке.

С полуночным боем часов дверь распахнулась, и среди волн тумана появился Хэдден.

– Сестрица, тебе совсем не нужно было меня дожидаться. – Ее брат полюбил Шотландию со всем юношеским пылом. Ему доставляли удовольствие ее дикие просторы и нередко поднимавшиеся бури. Здесь он возмужал и окреп. Сейчас от него пахло сыростью и вереском, а глаза возбужденно блестели, когда он, наклонившись, клюнул ее в щеку. – Ты же знаешь, я не могу заблудиться.

Она откинула салфетку с подноса, где лежали хлеб и сыр.

– Я думала, ты нагуляешь аппетит.

– Я и сам мог все это достать, – фыркнул Хэдден, – стоило тебе трудиться. Только зря утомляешь себя. – Последние слова он произнес на местном диалекте.

– Я нахожу, что тебе не подобает пользоваться шотландским диалектом… – Он усмехнулся. Мэри поняла, что он просто дразнит ее. С улыбкой она шлепнула его по руке.

– Ну что ж с того, что я и правда дожидалась тебя. Я побаиваюсь темноты, хотя это и глупо. И недолюбливаю твои занятия, – не сдержавшись, прибавила она.

Не успев еще отломить кусок хлеба, он остановился и кинул на нее предостерегающий взгляд.

– Удалось тебе разговорить их? – спросила она.

Какое-то время он молча смотрел на кусок хлеба у себя в руках.

– Разумеется. Они любят говорить со мной.

– Ну еще бы. Кто же еще станет слушать их россказни о старине?

Он взял кусок сыра, положил его на хлеб и откусил.

Ей бы следовало замолчать. В этом главном их споре он всегда проявлял сдержанность, но она все-таки продолжала приставать к нему. Вот и сейчас она не смогла остановиться.

– Уж если тебе так необходимо слушать их никому не нужные истории, ты мог бы делать это и днем. Это ведь гораздо безопаснее.

Он с нарочитой медлительностью прожевал хлеб с сыром прежде чем ответить.

– Днем бедняки в Шотландии зарабатывают себе на жизнь. Единственно, когда они могут говорить со мной, так это по ночам.

И тут он взорвался. Ударив ладонью по столу, он сказал:

– После битвы при Келладене старые обычаи умирают. Половина всего населения Северной Шотландии эмигрировала, а тысячелетние национальные традиции сметены англичанами и их подлой системой. Не знаю, почему ты этого не понимаешь. С этим невозможно смириться! Мы это обсуждали сотни раз… – он остановился, чтобы перевести дух. – Ну что, для этого ты меня и дожидалась? Чтобы нам опять поссориться и все по тому же поводу?

Он негодовал, и, по совести, она не могла осуждать его за это. Всю жизнь она была с ним рядом, ободряя его, помогая ему, превознося его как самого умного, самого способного. Но вот теперь они с ним разошлись во мнениях, и что она могла поделать? Он проникся болью Шотландии, которую она старалась не замечать. Она просто сменила место жительства, ничего не чувствуя к этой земле. Ему было девятнадцать. Широкоплечий, длинноногий, он был выше ее. Голос его так походил на отцовский, что стоило ей только закрыть глаза, и прошлое вставало перед ней – и в этом-то, собственно, и была вся сложность. Право, ей было не до шотландских легенд.

Мэри справилась с собой, попыталась улыбнуться и похлопала рукой по сиденью стула, стоящего рядом.

– На самом деле, сегодня я дожидалась тебя по другой причине.

– По какой же?

– Я, видишь ли, даже не знаю, с чего и начать. – Мэри сжала ладони и вдруг решилась. – Я еду в Англию.

– В Англию? – На мгновение она увидела в его блестящих глазах жажду приключений. Затем это выражение сменилось озабоченностью.

– Зачем?

Что она должна сказать ему? Как ему это сказать?

– Все это очень непросто, Хэдден. Мне трудно объяснить тебе.

Сомнение было ей обычно несвойственно. Он понял, – за этим что-то кроется, потому что глаза его сузились. Положив хлеб, он взял ее за руку и настороженно спросил.

– Что случилось?

– Этот человек, который приехал вчера… – она не договорила.

– Лорд Уитфилд? – Хэдден сжал ее руку так, что суставы у него побелели. – Он оскорбил тебя?

– Нет! – ужаснувшись его предположению, она снова воскликнула: – Нет, конечно, нет! Леди Валери никогда бы этого не допустила и… Нет! Не смей так думать!

– Тогда что же он тебе сделал?

Она высвободила свою руку и потрясла онемевшими пальцами.

– Ничего! – Ей вдруг захотелось думать, что все как-нибудь уладится само собой.

– Только не говори мне «ничего». Я слишком хорошо тебя знаю. Ты расстроена, и я хочу знать, почему.

Мэри поняла, что ее братец вырос, и с этим ничего не поделаешь. Он стал взрослым, и ей придется рассказать ему всю правду.

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело