Выбери любимый жанр

Первый любовник Англии - Додд Кристина - Страница 13


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

13

Конечно, именно поэтому она и ощутила мрачное предчувствие от перспективы остаться в этом месте. Ей хотелось избавиться и от Тони, и от того сладкого потайного желания, которое он пробудил в ней. Но еще больше Роузи хотелось убежать прочь из поместья Одиси, подальше от дома, который так загадочно манил ее.

Дядюшка Уилл писал в своих пьесах о таких людях, как она, о людях, находящихся на краю безумия и влачащих жалкое плебейское существование, блуждая в запутанных лабиринтах своего больного разума.

Всю жизнь она хотела играть на сцене и стать гордостью сэра Дэнни. Роузи представляла себе возбужденный шум толпы, которую она заставляет то плакать, то смеяться; она мечтала о том, как будет показывать людям их собственную душевную чистоту и бичевать безнравственность, и эта мечта всецело поглотила Роузи.

Но сейчас все это казалось не столь важным по сравнению с острой тоской по прошлому, сказочной фантазией, ворвавшейся в ее тяжелую жизнь. И необъяснимое чувство, что она знает Одиси, росло, а не уменьшалось по мере ее пребывания в поместье. Это чувство овладело ее разумом, оно волновало и пугало ее сильнее, чем выход на сцену.

— Эй! — донесся до Роузи громкий мужской голос. — Что ты здесь делаешь? Мы не позволяем бездельникам-комедиантам подходить так близко к дому!

Подняв глаза, Роузи увидела седеющего мужчину, изо всех сил спешащего к ней. На нем была надета теплая накидка, из-под которой виднелась короткая кожаная куртка. Все выдавало в нем преданного слугу, и он так размахивал руками, словно у него чесались кулаки.

Роузи осторожно попыталась подняться на ноги.

— Прости меня, добрый человек! — Но пышные юбки зацепились за пятку, и Роузи, приподняв подол, отчаянно пыталась освободить его. — Я сейчас же уйду отсюда.

— Так уходи!

— Я стараюсь!

Освободив пятку, Роузи постаралась встать, но теперь ей мешала тяжелая нижняя юбка.

— Ради Бога! — Мужчина всеми своими порами источал враждебность. Он схватил Роузи за руку и поднял сильным рывком. — А теперь убирайся, пока я…

Подняв голову, Роузи впервые посмотрела мужчине в лицо и…

Не оставляй меня с ним, папочка! Я буду хорошей, пожалуйста, не оставляй…

Всхлипнув, она бросилась наутек, почти ничего не видя перед собой. Оглянись Роузи назад, ее ужас, несомненно, стал бы еще сильнее. Седеющий мужчина мчался в противоположную сторону, и рыдания девушки отражались на его лице беззвучным эхом.

6.

Тони, наблюдающий, как Роузи крадется вокруг Одиси, незаметно последовал за ней. Честно говоря, его не очень-то волновало, что она собирается делать. Ему бы уже давно следовало рассказать всем об этом гнусном маскараде, который она разыгрывала здесь вот уже пять дней, но слишком уж забавно она выглядела, пытаясь расхаживать перед ним мужской походкой, одетая в костюм юноши. Подбитый войлоком камзол скрывал женские атрибуты, и Розенкранц воспользовался этим, а также широкополой шляпой, надвинув ее почти на лицо.

Да Тони и не хотел видеть его лицо.

Но зачем Розенкранц все время подпрыгивает, стараясь заглянуть в окна? Это ужасно интриговало Тони, тем более, что девчонка никогда не пыталась зайти в дом. В самом деле, если ей так интересно, почему бы просто не войти внутрь? Или она считает, что ее тут же кто-нибудь схватит и выкинет вон, предварительно надавав по шее?

После его довольно жесткого разговора с Хэлом, управляющим Одиси, актерам позволили заходить в нижний этаж, в частности на кухню, где они и ели. Годы, прожитые в холодном доме своей матери, научили Тони радушию и гостеприимству, поэтому сейчас, видя, как Розенкранц шарахается от дома, словно в нем поселилась бубонная чума, он чувствовал некоторую обиду.

Тони не давал насчет нее никаких особых указаний, хотя должен был бы это сделать. На своем веку он целовался со многими распутницами, поэтому сейчас, исходя из собственного опыта, был убежден, что перед ним девственница, изумительная и даже опасная актриса. Кто знает, что она затевает, прикрываясь маской невинного младенца?

Вот потому-то он и следил за ней. Чтобы уберечь и своих гостей, и домочадцев от возможных неприятностей. Конечно, его забавляло, когда она понижала голос, широко, по-мужски, размахивала руками и отрыгивала после каждого глотка пива. Но никто бы не поверил в то, что она мужчина, если бы обратил на это чуть больше внимания. Даже Джин, бросив на Тони ироничный и проницательный взгляд, выбросила Роузи из головы.

Фактически, если бы она не соблюдала необходимых мер предосторожности, то была бы обличена первой же служанкой, которой попалась бы на глаза… Это бы тоже могло оказаться весьма забавным.

Тони взглянул на свои пальцы, которые гладили ее грудь, и возблагодарил Господа за свое пытливое нетерпение. Если бы он не был так смел с ней в первый раз, то корчился бы сейчас в адских муках, думая, что целовался с мальчиком.

Хм! Зачем это, интересно, Розенкранц крадется теперь по лестнице, ведущей на галерею? Тони смотрел, как Роузи осторожно поднимается наверх, изо всех сил стараясь ступать как можно тише, и наконец остановилась, не дойдя до конца четырех ступеней. Словно споткнувшись о невидимую преграду, девушка топталась на месте. Ей очень хотелось идти дальше, но она не шла.

Почему? Чего эта женщина, этот Розенкранц, так боится?

Тони начал подниматься по лестнице. Он шел так, как ходил всегда, твердой поступью, но Розенкранц продолжал не шевелясь смотреть вверх на заветную дверь. Когда Тони подошел совсем близко, девушка покачала головой, и он услышал тихое бормотание:

— Ты глупец, глупец и сумасшедший! Убирайся прочь, пока боги не покарали тебя!

Девушка обернулась так резко, что Тони вздрогнул. Увидев его, она оступилась и упала, широко раскинув руки. Тони услышал треск ломающейся кости. Девушка, побелев как полотно, коротко вскрикнула.

— Не двигайся, — приказал Тони, но она схватила себя за руку и скорчилась от боли. — Позволь мне. — Он попытался взять сломанную руку, но Роузи еще крепче прижала ее к телу.

Тони уже доводилось сталкиваться с такой реакцией во время боев на континенте — там раненые солдаты тоже отказывались от помощи, боясь, что она принесет им еще большие страдания. Ее страх имел основание, ведь для начала нужно было выправить руку, Тони доводилось проделывать такое, и он знал, что это очень болезненная процедура. Так или иначе, рука нуждалась в крепкой повязке, но сначала требовалось перенести девушку в дом. Крепко взяв Роузи за подбородок, Тони заставил ее смотреть ему прямо в глаза.

— У тебя болит где-нибудь еще?

Роузи жалобно всхлипнула.

— Скажи мне, — настаивал Тони. — Может быть, спина? Шея? — Он осторожно повертел ее голову. — Ребра?

Тони попытался проверить их целостность, но она вздрогнула и застонала.

— Ты… чувствуешь… боль… в ребрах? — он произносил слова отдельно в надежде, что так его вопрос дойдет до девушки быстрее.

Она отрицательно покачала головой.

— Тогда придерживай свою руку.

Зайдя к девушке со стороны неповрежденной руки, Тони медленно начал приподнимать ее. Роузи снова вздрогнула от боли и пронзительно вскрикнула, когда он наконец выпрямился, держа ее на руках.

— Прости, я не хотел…

Роузи подавила готовый вырваться крик, и Тони показалось, что он сам ощущает ее боль. Пинком отворив дверь в дом, он громко позвал:

— Хэл!

Служанка проворно бросилась за управляющим, и Тони крикнул ей вслед:

— Пусть принесет лубки и повязки!

Другой слуга бежал впереди Тони, открывая двери. Так, галерея позади, теперь вверх по лестнице, ведущей к спальням… Тут Тони словно споткнулся. Все двадцать семь спален были заняты. Правда, в каждой стояли по две кровати — одна огромная, другая низенькая, поменьше, но кто из его гостей согласится разделить комнату с комедиантом? Кроме того, Розенкранцу требовалось отдельное помещение, причем в значительно большей степени, чем остальным юношам.

13
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело