Тот, кто меня купил (СИ) - Чер Алекс - Страница 27

Что там Тая говорила про лань? Вот как раз этот пакостник за полсотни килограмм и тянет. Явно больше, чем моя жена. Но хорошо, что он не кинулся меня облизывать. Не знаю, устоял бы я, особенно, если атака случилась бы неожиданно.

— Гинц, как я рада тебя видеть! — этот приторно-сладкий голос похож на трупный яд. Я до сих пор задаю себе вопрос: где были мои мозги, когда она затащила меня в свою постель. Обычно я таких дев стараюсь десятой дорогой обходить. Но и на старуху бывает проруха. Длинною в два года.

— Слава, — смотрю на её холёное молодое лицо и думаю, как от неё избавиться поскорее. Я опаздываю на встречу, но точно знаю: она появилась здесь не случайно. Вынюхала и поджидала. Эта женщина может сделать даже невозможное.

— Мира, — тысячу раз тебе повторяла: Мира! Ненавижу вторую часть собственного имени, но ты либо запомнить не можешь, либо специально злишь меня, Гинц!

Конечно же, я помнил. Но даже желание поскорее избавиться от неё не заставило пойти на уступку. Хотелось хорошенько её взбесить, эту Миру-Славу.

— Это правда? — сверлит она меня ненавидящим взглядом.

— Что именно? — удерживаю рукой пса за ошейник.

— Что ты женился?

Браво, Ада! Твои сплетни летят по городу как пожар!

— Да, это правда.

— И кто эта несчастная? Искренне, от души хочу ей посочувствовать. Потому что более бездушного и холодного мерзавца, чем ты, на всём земном шаре не сыскать.

— Ты мне льстишь, Слава. А теперь ближе к делу. Я опаздываю.

— Ты всю жизнь опаздываешь, и тебе всю жизнь некогда, и бабы тебя интересуют постольку поскольку — пар сбросить раз в неделю. На большее ты не способен, вечно занятый.

Я пропускаю её прыжки и оскорбления мимо ушей. Она женщина, и я её прощаю. Обиженная женщина, которая так и не смогла получить больше, чем просто секс. Ей хотелось другого, я знаю. Именно поэтому она вела на меня охоту и поймала.

Два года она всеми правдами и неправдами пыталась женить меня на себе. Что держало меня возле неё, я знаю. Я не любитель коротких интрижек. Люблю упорядоченность и стабильность. Как сексуальная куколка Мира меня устраивала. Очень изобретательная и страстная амазонка в постели и первостатейная дрянь в жизни. На последнее я закрывал глаза. До поры до времени. Два месяца назад она получила окончательную и бесповоротную отставку.

— А теперь слушай меня внимательно, Гинц. Свет клином на тебе не сошёлся. Я выхожу замуж. За влиятельного, самодостаточного и, не в пример тебе, щедрого человека. Однажды ты пожалеешь, что оттолкнул меня и бросил. И однажды я увижу тебя на коленях перед собой. Только будет поздно. Ну, а пока — наслаждайся жизнью, ублюдок. И вот, — вручает она мне поводок, — псину свою забери! Терпела её только ради тебя, урода. Такая же бездушная сволочь твой команданте, как и ты.

В её бредовых речах белка со стрелкой не сходились. То она замуж выходит, то однажды я перед ней на коленях поваляюсь. А спич о бедном псе и вовсе меня в ступор вогнал. Может, поэтому я машинально подхватил поводок. Но, к слову, у меня не было ни единого шанса отказаться: развернувшись на каблуках, Мира усиленно прокрутила задом передо мной, села в машину и была такова.

— Вот чёрт, — выругался, глядя на ошалевшего от счастья пса. Завести это лохматое чудовище породы комондор — была сугубо её идея. Меня даже и не спрашивали. Это была попытка приручить меня к дому и почувствовать хоть какую-то ответственность.

На поверку вышло, что собака Мире и на фиг не нужна оказалась. Пёс привязался ко мне, хоть я и появлялся эпизодически, за что Че Гевара снискал ещё большую неприязнь хозяйки. И вот финал трагикомедии: Слава гордо свалила в замужество, а я остался перед важными переговорами с псом на руках.

— Ну, что, Че? Бросила тебя хозяйка?

Имя псу, кстати, тоже я давал. Че Геваре было наплевать на Миру. Он сверкал глазами из-под спутанной чёлки, тыкался в руки мокрым носом и переминался с лапы на лапу, как огромный кот.

— Я поеду, Эдгар Олегович? — это Игорь. Три раза чёрт. Он уже давно должен был отправиться к университету.

— Да, давай. И, будь добр, пристрой пса в какой-нибудь питомник на время. Гостиница там для собак или что-то подобное. Я потом что-нибудь придумаю.

— Без проблем, — кивает Игорь.

— В машину! И лежать! — приказываю я чучелу в дредах, и пёс с готовностью прыгает на заднее сиденье. Король на троне. Умный, зараза. Не разговаривает разве что. Благо, он хорошо знает Игоря: водитель нередко гулял с собакой по моей просьбе.

На ходу включаю телефон, который сразу же оживает. Несколько пропущенных. Половина из них — от Славы. Видимо, ведьма хотела поскандалить до встречи. Всё остальное подождёт.

Посреди переговоров мобильник вибрирует. Я машинально сбрасываю звонок, и только потом вижу, что он от Игоря. Сердце нехорошо сжимается. Тая! Он опоздал? Тая пропала? Что-то случилось? Я не могу ни на чём сосредоточиться, поэтому прошу прощения и выхожу в коридор. Перезваниваю.

— Что-то случилось? — голос мой звучит, как обычно, и не выдаёт бури, что съедает меня изнутри. Слушаю сбивчивый голос водителя. — Собака? Какая собака? Что там у вас происходит?

После повисшей паузы и щелчков, сквозь динамики прорывается Таин голос.

— Эдгар, пожалуйста! — она что, плачет? — Не надо гостиницы. Не надо питомника. Разреши, пусть собака останется с нами.

Вот чёрт. Я совсем забыл о чучеле в дредах. С нами. И мольба. Чувствую себя дурак дураком. Мягкотелым идиотом. А она продолжает причитать, уговаривая меня оставить этого чёртового пса.

— Тая. У меня важные переговоры. Вы там что, не могли сами решить этот вопрос? — я злюсь, с меня разве что искры не сыплются. В голове растёт и ширится огненный шар. Я ж чуть с ума не сошёл, думал, что-то случилось.

— Игорь слушается только тебя. А ты приказал собачку в приют сдать. Эдгар, пожалуйста! Я сделаю всё, что ты хочешь! Прошу!

Я закрываю глаза и считаю до десяти. О, боже. Собачка. Этот кобель почти метр ростом, наглое умное чудовище — собачка. И моя жена хочет её оставить. Лучшего и придумать нельзя. Вот оно: одна избавилась, спихнула нагло, можно сказать, а моя девочка плачет, чтобы собаку никуда не отдавали. Кажется, проблема решилась сама по себе. И я почувствовал, как гора упала с плеч. На душе стало легко-легко. Оказывается, я переживал, как быть с Че.

— Тая, Че Гевара твой. Дай телефон Игорю, — я слышу всхлип облегчения. — Оставь ты ей этого говнюка. Нельзя же так буквально понимать каждое моё слово. Она моя жена. И если ей захотелось собаку, значит и её слово тоже чего-то значит. Да, просит — сделай. И не отвлекай меня по пустякам.

Кажется, Игорь в раздрае. Но это его проблемы. А у меня из-за них — свои здесь нарисовались. Че Гевара, ты слишком дорого мне обошёлся! Вернусь домой — держись, тварь лохматая!

— Вначале в зоомагазин, пожалуйста.

Я не злилась на Игоря, но не могла простить себя, что разревелась, как девчонка сопливая. Это было выше меня: Игорь опоздал, но позвонил и предупредил, что будет с минуты на минуту.

Собака сидела на заднем сиденье. И, когда я приблизилась к машине, с интересом прижала нос к стеклу. Я никогда таких не видела. Лохматая. Глаз не видно. Большой нос и забавный язык. Я посмотрела на пса — и мир вокруг перестал существовать. Рвала на себя без спроса заблокированную дверь. Собака волновалась, крутилась и хотела на волю.

Что-то говорил Игорь, но я словно с ума сошла: залезла в салон и разблокировала дверь, выпустила это чудо. Огромный. Какой же он большой!

Мы стояли друг напротив друга и глазели. Собака принюхивалась, мела хвостом асфальт, а затем подошла и лизнула меня в ладонь. Гавкнула игриво. Я осторожно потрепала её по большой голове.

— На место! — приказал Игорь, и пёс нехотя полез обратно в салон. — По пути заедем в питомник. Я уже договорился, они приютят его. Это приказ Эдгара Олеговича, — произнёс он зловеще, видя, что я хлопаю глазами и собираюсь возражать.