Лепила (СИ) - Любич Алекс - Страница 4

Я вынул из подсумка гранату, выставил замедлитель на 4 секунды, взял вторую гранату, поставил замедлитель на минимум, на 3 секунды, снял стопорные пружинки, выдернул кольца и кинул гранаты в шатер, одну за другой, чтобы они примерно в одно время взорвались, сам немедленно укрывшись за казаном.

Громкий сдвоенный хлопок, несколько осколков звонко хлестнули по металлу казана, а я уже летел к шатру сжимая пистолет обеими руками. Внутри оказалось светло, осколки сильно посекли ткань тента, увидел движение сбоку, всадил туда две пули, пошел дальше, движение на два часа, туда две двойки, впереди выскочили двое, каждому по двойке в грудь. Еще кто-то на 10 часов кинулся ко мне, две двойки ему, тут пистолет встал на затворную задержку, заученным движением меняю магазин, сбрасываю затворную задержку. Есть тут еще кто живой? Надеюсь, что нет. Главное, что-то много вас тут собралось. Кстати, воняет марихуаной тут так, что хоть топор вешай, самому бы не одуреть. Странно это. Пять человек только из пистолета положил, еще нескольких приложило гранатой. Многовато народу, особенно в отсутствие боевиков. И что странно, ни у кого не вижу огнестрельного оружия. Так или иначе, надо дозачистить помещение, потом буду думать об остальном. И хорошо бы языка взять, если есть кто живой и не особо поврежденный, вдруг он на каком-нибудь из известных мне языков понимает?

Прошел по всему шатру, законтролил всех убитых, которых насчитал аж восемь штук, добил еще троих тяжелораненых, после чего обнаружил живого и относительно невредимого, если не считать поверхностного ранения осколком гранаты в бедро, старикана, явно игравшего тут роль главного пенька на поляне, уж больно много на нем разнообразных побрякушек было надето, да и одежда была настолько вырвиглазной расцветки, что даже в Африке такое рискнет надеть только шаман. Персонаж был в полной отключке, никакой реакции даже на тычок стволом пистолета в рану на ноге. На всякий случай вытащил из кармана рюкзака одноразовые наручники и зафиксировал ему руки и ноги, для надежности притянув руки к удачно оказавшемуся рядом опорному столбу шатра. Столб свалить не особенно большая проблема, но при этом тент свалится ему на голову и лишит свободы передвижения. Потом затянул на бедре жгут, еще отключится от кровопотери, как с ним потом беседовать?

Еще раз сменил магазин и пошел к выходу, по пути подобрав сброшенный раньше пустой магазин. Перед самым выходом сунул пистолет обратно в кобуру и взялся за автомат, убедившись, что коллиматорный прицел включен. Пару минут сидел на одном колене внимательно осматривая окрестности, прислушиваясь к каждому звуку. Все-таки взрыв гранаты — это очень громко, если кто был поблизости, не мог не услышать. Потом решился и вышел наружу. Надо все-таки проверить все шатры вокруг, ну не поворачивается язык именовать эти сооружения палатками. А еще осмотреть лагерь и хотя бы прикинуть, сколько супостатов в нем сейчас отсутствует и как мне потом с ними бороться.

Я проверил четвертую палатку, в ней также было пусто, кроме грязного тряпья, немытой кухонной утвари и неаппетитно выглядевших съестных припасов нигде ничего не было, отметив полное отсутствие огнестрельного оружия и боеприпасов. Странно, необычно, но некогда сейчас об этом думать, надо и дальше осматриваться. Не поленился дойти до лошадей, было их двенадцать, ровно столько, сколько людей я насчитал в лагере. Лошадки неизвестной мне породы, низкорослые крепкие, спокойные, уеду на них, если прижмет.

Вспомнив, чему меня учил неизвестно куда подевавшийся капитан Домбровский, я поставил несколько растяжек из гранат на возможных путях подхода противника и направился обратно в лагерь. А теперь пора побеседовать с пленным.

Воздух в палатке пропитался запахом крови, дерьма и мочи, аж замутило слегка, уж на что я привычный к любой вони после практики в офисе коронера. Замотал лицо шемахом, чтобы меньше всем этим дышать, и начал вытаскивать трупы наружу. Вытащив первого, не на шутку удивился. Ростом как суданец, под два метра, только раза в полтора шире, откуда такие в Мали взялись? Тут же все сплошь мелкие, ниже меня ростом. Вытащил второй труп, он тоже оказался здоровенным, причем лица что у первого, что у второго были совершенно не негроидные. Кожа темная, странного зеленоватого оттенка. Мощная квадратная челюсть, выраженные клыки, странно. А странное обычно бывает опасным. Перетаскав все трупы из шатра, я убедился в том, что все они были как на подбор. Очень странно. Хорошо, что одежда у них была из какого-то гладкого похожего на шелк материала, она отлично скользила по грунту и ни за что не цеплялась, было удобно тащить волоком взявшись за воротник.

Последним из шатра вытащил пленника. Тоже длинный, но не такой могучий, будто высохший от старости, лет ему было явно немало. Он еще так и не пришел в себя. Оттащил его в тень от соседнего шатра, достал аптечку и приступил к привычной работе. Первым делом взрезал штанину из тонкой кожи и осмотрел рану. Осколок прошел вскользь по внешней стороне бедра и оставил неопасную для жизни, хотя и сильно кровоточащую страшного вида борозду сантиметров десять длиной. Не уверен, что оставлю этого гражданина в живых, но привык делать свою работу хорошо, поэтому вколол анестетик, почистил рану, зашил ее медицинским степлером и наложил повязку. Пара минут привычной работы. Под конец манипуляций пациент слегка завозился, но в сознание пока не пришел. Что его так отрубило, так и не понял, точно не контузия от гранаты. Да и неважно, в общем. Пусть пока в себя приходит, гляну, что за цацки я с него снял. Десяток колец и перстней, все какие-то странные, ни малейшего желания надевать на свои пальцы, пять браслетов, два из кости, три, похоже, из золота, инкрустированные цветными камешками. Тоже мало желания примерять и даже руками трогать. С шеи же его снял противного вида совершенно засаленный замшевый мешочек, что висел там на не менее замызганном кожаном шнурке. В мешочке оказался перстень. Крупный, массивного золота, с непонятной монограммой и камнем-кобошоном, качество обработки металла было заметно выше, чем у остальных золотых поделок. Вдруг захотелось надеть этот перстень, прямо мозг отключило. Я стянул с правой руки хирургическую перчатку, в которой обрабатывал рану пленного и разбирал его барахло, и надел перстень на средний палец.

Словно молния прошла через мое тело, несущая радость и бодрость. Волна эмоций прокатилась в голове, прям радостью залило до верху. При этом перстень ужался и плотно охватил палец. Это что еще за чертовщина? Впрочем, не мешает, и ладно, потом разберусь.

Но надо что-то делать с пленным, пора ему в себя приходить. Достал флакон с нашатырным спиртом, смочил им ватный тампон и сунул его пациенту под нос. Через пару вдохов пациент резко открыл глаза и попытался сесть, но я удержал его рукой за плечо. Глаза пациента расширились в ужасе, он отшатнулся от меня в ужасе. Это его каска, шемах и черные очки так напугали что ли?

Пациент скороговоркой забормотал какую-то околесицу, слов не разобрать. Надоело его слушать, задал ему простой вопрос: «ты кто такой», сначала на английском, повторил на нидерландском, русском и немецком, даже на латыни спросил. Пленник смотрел на меня дикими глазами, потом вдруг внятно произнес какую-то фразу на незнакомом языке, смысл которой я вдруг понял. «Не убивай меня, дух пустыни».

В ответ я буркнул: — Пока не убью, а там посмотрим.

Удивительно, но пленник меня понял, тут до меня дошло, что я ответил ему на том же языке. Это что за фокусы? До сих пор я годы тратил на то, чтобы освоить иностранный язык, а тут оно вдруг пришло само и сразу? Так не бывает, фигня какая-то. Но все потом, сейчас не будем отвлекаться на частности.

Пленник быстро смекнул, что его никто не собирается прямо здесь на куски резать, и обнаглел. Ну что же, и на это у нас есть методы. Как-то капитану Домбровскому очень нужно было быстро расколоть одного туарега, причем без членовредительства. Он позвал меня и попросил действовать так, как если бы я собирался провести операцию по, скажем, ринопластике на этом самом туареге. Я зашел в палатку, где сидел допрашиваемый, спокойно разложил на столе большую операционную укладку, после чего начал стандартную предоперационную проверку самочувствия пациента. Спокойно, сосредоточенно и без малейших эмоций внимательно осмотрел и ощупал его лицо, проверял реакцию зрачков, пульс и так далее. При этом не говорил ни слова, только делал никому не понятные пометки в блокноте. Закончил осмотр и начал перекладывать инструменты в укладке, тут туарег и сломался, выложил все, лишь бы убрали страшного меня, который явно планирует его зарезать и съесть, причем живьем и в сыром виде.