Свеча в окне - Додд Кристина - Страница 37

• Предыдущая
• 37/95
• Следующая

Когда пиршество закончилось, Кимбалл полил воды на руки сначала лорду Питеру, потом Уильяму и Соре. За ним подоспел Клэр с полотенцем. Лорд Питер взглянул на Уильяма и встал, получив в ответ кивок, как будто это был заранее обусловленный сигнал. Стукнув кулаками по столу, он крикнул:

— Тишина!

После того как сосед толкнул локтем соседа, а шумливому пьянице просто двинули кулаком по физиономии, гомон голосов в зале постепенно затих. Сотня пар любопытных глаз напряглась, чтобы увидеть главный стол через поднимавшиеся слои дыма, а сотня пар любопытных ушей насторожилась, готовая услышать речь, которая потом войдет в легенды.

Когда всеобщее внимание сосредоточилось на нем, лорд Питер громогласно объявил:

— Мой сын Уильям Миравальский, наследник земель Берков и Стентонов, величайший рыцарь Англии и Нормандии, возвратился целым и невредимым, благодаря вмешательству всех святых, а также Пресвятой Девы на стороне добра и справедливости.

Он сделал паузу, чтобы выслушать приветственный возглас, вырвавшийся буквально из каждого горла.

— История того, как он покинул нас и как вернулся к нам, пронизана гнусным предательством и отмечена знаком милости Божьей. Сегодня лорд Уильям встанет перед нами и расскажет нам все.

Рядом с ним Уильям поднялся в свой полный рост. Величину его подчеркивало то, что находился он на приподнятом помосте. Лорд Питер передвинулся к Соре, а Уильям занял место перед солью. Толпа, жаждавшая услышать рассказ, переключила внимание на него, а лорд Питер опустился на скамью и улыбнулся Соре такой довольной и дерзкой улыбкой, что девушка смутилась бы, если бы ее увидела.

— Друзья, — начал Уильям. Его мощный голос звучал тише, чем предполагала Сора, достаточно громко, чтобы всем было слышно, и в то же время настолько тихо, что собравшимся пришлось напрягать слух, ловя каждое его слово.

— То, что я вам поведаю, — это не столько рассказ обо мне, сколько о моей доброй леди Соре и чуде свершившемся с ее помощью.

Спина Соры резко выпрямилась, словно стрела выпущенная из лука прямо в небо. Что еще такое Уильям говорит?

— Злодей захватил нас обоих и подверг огромным унижениям и жестокости. Это привело меня в самое настоящее бешенство. Я сражался с войском злоумышленника, но, будучи слепым, потерпел поражение. — Он издал могучий вздох, и весь зал вздохнул вместе с ним. — Огромный воин бил меня до тех пор, пока я не перестал понимать, где нахожусь. Тогда он бросил нас в темницу.

Губы Соры скривились, когда она услышала, как Бронни назвали «огромным воином». Да что еще такое Уильям рассказывает?

— Если бы не моя добрая леди Сора, я бы погиб. Ее доброта пробудила в них стыд, а ее красота изумила их, и эти разбойники принесли ей еду, воду и одеяла. Она перевязала мои раны, исцелив их одним своим прикосновением. Она защитила меня от злых демонов смерти пламенным мечом своей добродетели. А когда она легла в мою постель, она излечила мои глаза своем целомудренным поцелуем.

Внимание всех присутствовавших переключилось с Уильяма на нее, и Сора почувствовала себя так, словно тяжелый груз опустился ей на плечи. Буквально две сотни глаз пристально вглядывались в нее, а Сора сидела, чуть приоткрыв рот, на лице ее было полное изумление. Да что еще такое говорит Уильям? Что еще он затевает? Как поняли его рассказ собравшиеся в огромном зале люди?

— В ночь нашего пленения леди Сора обняла меня, пробудила мою страсть и стала моей невестой. Хотя церковь еще пока не благословила наш союз, хотя я не могу представить окровавленные простыня в качестве доказательства, я клянусь сейчас в том, что она была девственницей. Свидетельством этого являются мои глаза, ведь все знают о целительной силе непорочной невесты.

Так! Вот он и сказал это!

— И я объявляю сейчас, перед всеми вами, свидетелями моими, и перед лицом Святой Церкви, что беру леди Сору Роджет себе в жены и буду чтить ее до конца наших дней.

Большая твердая рука коснулась Соры и поставила ее на ноги. Мощное ура потрясло своды зала. Когда крики затихли, Уильям поднял руку Соры, их пальцы были переплетены. Уильям сказал ей тихо на ухо:

— Сбежать от меня не так-то легко, дорогая.

Лорд Питер поднялся рядом с ними и прокричал:

— Выпьем! Выпьем за леди Сору, жену моего сына, лорда Уильяма!

Руки гостей нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.

— Выпьем! — прокричал Олден. — Выпьем за лорда Уильяма, величайшего воина всей Англии!

Руки гостей снова нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.

— Выпьем! — крикнула Мод, и зал затих, поскольку женщины обычно тостов не произносили. — Выпьем за их венчание в церкви!

Тост этот вызвал взрыв смеха, но все равно руки гостей нетерпеливо потянулись к кубкам, подняли их высоко вверх и опрокинули.

Эль и мед рекой текли из кувшинов в кубки, и Уильям сел, довольный своей уловкой. Обитавший в замке люд и приезжие арендаторы погрузились в шумные разговоры. Их убедила его логика, юмор его развлек их, и им интересно было услышать такую романтическую историю, да еще и со счастливым концом. Если у них и возникли какие-то сомнения, то эти сомнения были напрочь отметены рукой Божьей, рукой, которая исцелила их господина.

Теперь они сели, чтобы поговорить с друзьями, на досуге обсудить волнующие события последних дней и предстоящую великолепную свадьбу. Они и не слышали, как за главным столом тихо разгоралась ссора.

Наблюдая, как Сора собирается с силами, чтобы дать ему решительный отпор, Уильям с удовлетворением отметил, что ее бледность и слабость, еще днем вызывавшая жалость, сейчас исчезли. Забота Мод вернула Соре уверенность в себе и возвратила цвет ее лицу. Если она и была еще немного подавлена, что же, это даже к лучшему. Когда имеешь дело с женщиной, обладающей такой сопротивляемостью, как Сора, надо использовать все возможности. Итак, он настроил себя на терпение зная, что Сора ни за что не позволит их истории закончиться так просто.

Сора отпила вина и повернулась к Уильяму. Она сидела рядом, почти касаясь его бедра.

— Довольно забавная сказка, милорд. И ваша со весть не почувствовала чудовищного груза от такой лжи?

— Это не ложь, я сказал им столько правды, сколько им требовалось или сколько они хотели услышать. Вся правда известна моему отцу, также как нам с вами. А кого еще это касается?

— Вам следует над этим еще раз хорошо подумать. Это ведь не мое тело вернуло вам здоровье, а палка Бронни.

— Я не собираюсь жениться на Бронни, — резко ответил Уильям. — И я не настолько дерзок, чтобы решать, какое же исцеление послал мне Бог.

— Возможно, раньше вам не приходилось спать со слепой женщиной, и я вам просто в новинку.

Сора поразмышляла над этой идеей и нашла ее неубедительной, а Уильям разрушил это предположение окончательно.

— О Господи, я и с мужчиной никогда не спал, но у меня же не возникает желания улечься с моим отцом.

От удивления лорд Питер выплюнул глоток эля. — Черт побери, насколько приятно мне это слышать.

— Да, но ведь это же было бы инцестом, — не удержалась от замечания Сора.

Уильям улыбнулся. Как же легко увести ее в сторону.

— Вы скоро устанете от столь осторожного обращения со мной, — сказала Сора.

Улыбка исчезла с его лица. Как быстро она сумела вернуться к их прежнему спору.

— Осторожного?

— Да. Вы обращаетесь со мной, как будто я какая-то диковинная вещица из стекла. Вы возненавидите меня оттого, что будете считать себя обязанным обращаться со мной беспредельно учтиво.

Раздражение у Уильяма улетучилось, и на лице его появилась добрая улыбка.

— Я никогда так об этом не думал. Мой опыт говорит мне, дорогая, что первоначальная нежность растворяется под влиянием раздражения от повседневной семейной жизни.

— Нежность — это всего лишь один из ранних этапов любви.

Сора обдумала его слова.

• Предыдущая
• 37/95
• Следующая