Темное прошлое - Додд Кристина - Страница 40

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая

Уильям поймал встревоженный взгляд Дункана. Лорда и леди Фезерстоунбо до сих пор не было. А ведь его люди доложили, что парочка прибыла в Мейтланд. Полковник Грегори послал чете Фезерстоунбо персональное приглашение. И не получил ответа. Уильяму стало не по себе. Если его план не сработает, придется просто арестовать лорда и леди Фезерстоунбо на основании имеющихся подозрений. Это будет не так удачно, как то, что они задумали: сначала снабдить Пашеньку фальшивой информацией, которую он сможет увезти в Россию.

С другой стороны, раз лорда и леди Фезерстоунбо пока что нет среди гостей, Уильям имеет полное право пойти поболтать с Самантой.

Толпа вокруг девушки чуть расступилась: трое офицеров изображали шутливый поединок ради прекрасной дамы. Казалось, что Саманта не заметила, как подошел Уильям, но, когда он заговорил, девушка тут же повернула голову в его сторону. Значит, она тоже наблюдала за ним все это время.

– Вот видите, мисс Прендрегаст! – сознавая, что на него смотрят не менее дюжины пар внимательных женских глаз, Уильям старался не касаться Саманты. – Я говорил вам, что вы прекрасно будете смотреться на моем приеме.

– А никто не говорил вам, что это невоспитанно – обращаться к даме со словами «Я говорил вам»?

Уильям едва удержался, чтобы не рассмеяться.

– Никто… только дамы, к которым я обращался с этими словами.

Саманта улыбнулась, но вовсе не той жизнерадостной открытой улыбкой, которая так привлекала Уильяма. К тому же она старалась не смотреть на него. Саманта смотрела мимо или на тех, кто стоял рядом. Для постороннего взгляда между полковником Грегори и его гувернанткой происходил обычный обмен светскими любезностями.

– Если вы не в состоянии запомнить таких простых вещей, боюсь, ваши шансы заполучить на тур вальса кого-нибудь из этих очаровательных леди сильно уменьшатся.

– И все же я буду танцевать вальс с вами!

Саманта вдруг жадно впилась глазами в лицо Уильяма, всего на несколько секунд, потом снова отвела взгляд, но этого было достаточно, чтобы их обоих обдало горячей волной.

Уильям был доволен. Этим взглядом Саманта продемонстрировала ему свою уязвимость, он понял, что девушке вовсе не все равно, стоит он рядом или нет.

Саманте хотелось, очень хотелось снова очутиться в его объятиях, пусть даже под предлогом тура вальса. И он, который всегда ненавидел танцевать, вдруг захотел всей душой, чтобы бал был сегодня, а не завтра, чтобы он мог прижать Саманту к себе, заставить ее забыть обо всех, кто наперегонки ухаживал за ней сегодня.

Но Саманта снова обрела самообладание. Голос ее звучал абсолютно спокойно.

– Итак, отвечу сначала на ваш комментарий – да, я неплохо чувствую себя среди ваших гостей. Это совсем несложно. Я обращаюсь с мужчинами, как с маленькими детьми. Устанавливаю визуальный контакт, делаю вид, что мне интересны их глупые проблемы, и могу слегка пожурить, если их жеребячьи игры заходят слишком уж далеко.

– Как саркастически вы относитесь к мужскому полу! – и это вполне устраивало его. Уильям вовсе не хотел, чтобы Саманта восхищалась другими мужчинами.

– Вовсе нет. Джентльмены весьма дружелюбны со мной, – она посмотрела на группку женщин. – Впрочем, с помощью леди Маршан женщины тоже оказались весьма дружелюбны.

– Как могли они не полюбить вас с первого взгляда?

– Очень просто. Ведь женщин, в отличие от мужчин, не отвлечь модным платьем и шляпкой.

Уильяму снова захотелось рассмеяться. Неужели эта девушка действительно так наивна?!

– Поверьте мне, дорогая, собравшихся здесь мужчин привлекают вовсе не ваше платье и шляпка.

Саманта нахмурила брови.

– Вы хотите сказать… что их привлекает моя фигура? Это вряд ли… Я слишком худа. – Видимо, поняв, что говорит слишком резко, Саманта добавила: – А впрочем, спасибо за комплимент.

Если бы только они могли побыть хоть немного наедине, уж он бы сумел доказать ей, что она достойна восхищения. Но гости, стоявшие чуть поодаль из уважения к нему, начинали проявлять нетерпение. Мужчины раздраженно переглядывались и что-то бормотали себе под нос. Уильям окинул своих друзей скептическим взглядом.

– Позвольте мне предостеречь вас. Молодые офицеры только что приехали из Индии. Там они изрядно одичали. Так что советую относиться с подозрением к предложениям прогуляться по саду и полюбоваться на звезды.

– Если я не хочу, чтобы вечер закончился рукопашной схваткой? – в глазах Саманты мелькнуло раздражение, и Уильям никак не мог понять, чем оно вызвано. – Поверьте мне, мистер Грегори, мужчины всех социальных слоев используют одинаковые уловки. И я прекрасно знаю их.

Ревность больно кольнула его в самое сердце.

– Вас много раз пытались соблазнить?

– Много, очень много раз. Но пока еще никому это не удалось. Как я уже говорила, я самостоятельная, свободная женщина. И такой собираюсь остаться, – она окинула Уильяма с ног до головы почти что презрительным взглядом. – Ничто не способно изменить мое мнение, так и знайте!

Саманта, разумеется, имела в виду, что ему не по силам изменить ее взгляды на жизнь и на мужчин. Но в то же время она невольно дала понять, что не собирается увлекаться никем из столпившихся вокруг мужчин. Уильям постарался скрыть свое удовлетворение, но Саманта, как видно, успела заметить, как заблестели его глаза, потому что она вдруг посмотрела на него с какой-то странной нежностью, смешанной со смущением.

– Мисс Прендрегаст, как приятно увидеть вас вновь, – прервал их только что подошедший Дункан.

Уильям отметил про себя, что его друг всего-навсего вежливо поздоровался, почти не глядя на Саманту. А Дункан никогда не забывал обратить внимание на хорошенькую девушку. Разве что если был погружен в работу.

– Уильям, прибыли лорд и леди Фезерстоунбо. Мне кажется, ты сочтешь нужным поприветствовать их лично.

Обернувшись, Уильям увидел леди Фезерстоунбо, ковыляющую в его направлении через лужайку, тяжело опираясь на свою трость.

Впервые за сегодняшний день он невзначай коснулся затянутой в перчатку руки Саманты. Но этого было достаточно, чтобы между ними снова вспыхнула искра. Глаза девушки сузились, дыхание участилось.

– Помните: вы вовсе не так опытны, как кажется вам самой, – тихо произнес Уильям.

Уже направляясь к леди Фезерстоунбо, он услышал за спиной тихое бормотание Саманты:

– Но и не так наивна, как нравится думать вам.

– Извините, джентльмены, – объявила Саманта собравшейся вокруг группе поклонников после ленча. – Но у меня есть обязанности, которые необходимо выполнять.

– Полковнику Грегори вы сейчас не нужны, – возразил ей лейтенант Дюкло с очаровательной, хотя и слегка напряженной улыбкой. Юный лейтенант не справился с собой и не сумел спокойно принять равнодушие понравившейся ему Саманты. – Наш хозяин развлекает лорда и леди Фезерстоунбо.

– Я нужна не полковнику, а одной из его дочерей, – присев в реверансе, Саманта помахала джентльменам рукой и направилась к дому. Интересно, почему Дюкло решил, что речь идет о полковнике Грегори? Неужели он заметил, что Саманта неравнодушна к своему хозяину? Что она сделала не так? Улыбалась Уильяму слишком часто? Смотрела с немым обожанием?

Саманта потерла ладонями виски. Да, быть влюбленной – нелегкое дело.

Влюбленной.

Саманта споткнулась о порог, входя в дом, но лакей успел подхватить ее под локоть. Поблагодарив его, Саманта направилась дальше, надеясь, что на ее пути не встретится больше препятствий. Саманта радовалась, что в доме не было никого из гостей. Ей легче было бы сейчас взлететь, подобно птице, чем поддерживать с кем-нибудь непринужденную светскую беседу.

Влюблена? В полковника Грегори? Но это просто невозможно! Это было бы верхом глупости и неосторожности.

Ну, хорошо. Она не будет лгать себе. Ее тянет к этому мужчине. У него потрясающая фигура, он такой остроумный, с ним так приятно разговаривать. И он отлично целуется. Вот и все. Она просто находится во власти своих воспоминаний о его волшебных поцелуях. Вот почему, разговаривая с Уильямом, она все время смотрит на его губы, представляет, как они вновь касаются ее кожи. Вот почему она полночи не могла решить, что же ей надеть сегодня. Она просто находилась во власти его обаяния, и не более того. Эта ставшая почти постоянной ноющая боль в сердце, это безумное желание кружиться в танце прямо на лужайке в лучах солнечного света, эта жажда постоянно видеть его и днем, и вечером, – все это не любовь, вовсе не любовь. Она не могла влюбиться в человека, который стоит в этой жизни настолько выше ее. И вообще… она не могла влюбиться. Ни в одного мужчину. Не такая она дурочка. Вернее, была не такой.

• Предыдущая
• 40/66
• Следующая