Рабыня драконьей крови (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 54

— Да что у меня может быть в крови? — фыркнула я, покачав головой, но глаза так и не открыв. — Я всю жизнь прожила в бетонной многоэтажке, а последние годы провела на кресле перед компьютером… У меня в крови нет ничего, кроме кофе!

 — Подумай лучше, Селина, — проговорила русалка, явно не слишком вникая в то, что я говорю. — Магия русалок в том, что мы можем проникать внутрь любого существа, ведь все живое состоит из воды. Мало кто знает об этой способности дочерей Матери-рыбы, но я поделюсь с тобой одним важным секретом за то, что ты мне помогла…

Сердце пропустило удар. Я вдруг почувствовала, как она крепче обхватила мои запястья, и если я и прежде вряд ли сумела бы вырваться, то сейчас и подавно. А затем между лопаток появилось пугающе-холодное ощущение, словно чья-то невидимая ледяная ладонь проникала в мое тело буквально сквозь кожу и кости.

— Что ты делаешь? — прошептала я, чувствуя, как синеют губы.

— Не бойся. Я лишь коснусь твоего магического ключа, твоего источника тиарэ…

— Но зачем? — не понимала я, все сильнее пугаясь. Холодная “рука” двигалась сквозь спину все глубже.

— Колдоморфы, к которым отношусь и я, — это монстры, как раньше было принято говорить. Это существа, воплощенные благодаря свободной тиарэ, разлитой в мире. Нас не создавали ни боги, ни демоны. Мы родились сами из природы и живой силы. Говорят, когда-то много веков назад целая людская деревня потонула в морской пучине, но магия, что разливалась в воде, не дала им погибнуть, навсегда изменив их природу. Так появились русалки. С тех пор мы умеем управлять тиарэ не потому, что используем свой источник, как люди или драконы. А потому, что тиарэ у нас в крови. Мы созданы благодаря магии, магия — часть нашего тела…

Я все хуже и хуже понимала, о чем она говорит, потому что с каждым мгновением обжигающее прикосновение незримой ладони было все чувствительнее. И в какой-то момент невидимая рука дотронулась будто до какой-то сердцевины внутри меня и сжала так сильно, что казалось, словно эта сердцевина вот-вот лопнет.

— Перестань, пожалуйста… — прошептала я хрипло, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.

— Ты должна просто почувствовать, — отвечала русалка спокойно.

— Да я чувствую! Чувствую, что ты вот-вот меня прикончишь, — всхлипнула, дернувшись, чтобы вырваться, но все бесполезно.

— Нет, пока ты не чувствуешь. Но скоро это изменится, — проговорила девушка, и я поняла, что она качает головой.

Затем в груди все-таки что-то взорвалось, разливаясь под ребрами будоражащим холодом, с каждым мгновением все сильнее переходящим в нестерпимый жар.

— Теперь ты сможешь управлять тиарэ не потому, что ты обладатель могущественного источника магии, — прошептала русалка, пока я через силу пыталась вздохнуть от раздирающего легкие огня. — Теперь ты сама источник магии.

— Что? Что ты такое говоришь? — ахнула я, когда она наконец отпустила меня, а я сумела развернуться и посмотреть в ее улыбающееся бледное лицо.

В висках уже так сильно стучало, что мне явно грозил обморок.

— Ты же хочешь убраться отсюда поскорее, верно? — хмыкнула девушка. — Так оседлай волну и плыви прочь.

Я едва не выругалась вслух от ее дурацких иносказаний и повелений.

Русалка тем временем невозмутимо подняла голову и приложила ладонь к глазам на манер козырька.

— Тебе, кстати, лучше поторопиться, — добавила она.

— Что ты имеешь в виду опять? — устало взвыла я, пытаясь отдышаться. От жжения в груди начала раскалываться голова, а мне было так жарко, что ужасно хотелось окунуться в ледяное озеро. Мокрое платье полностью высохло, хотя я представления не имела, когда оно успело.

— Просто протяни руку вперед, — ответила девушка, продолжая смотреть вдаль. — И скажи, куда хочешь направиться.

— И у меня получится? — фыркнула я. — Без сложной печати, без умения и понимания, что делаю? Наверно, и ты так всегда поступаешь, да? — с сарказмом спросила я, памятуя о ее собственных словах, что она не обладает сильной магией. Айден говорил, что эксплозия не просто так названа “драконьей”. А потому, что на нее способны только драконы. С какой стати это получится у человека под надзором русалки? Да еще и способом, которым даже драконы не пользуются?

В общем, после ее болезненного фокуса с моей спиной я была немного раздражена. Может быть, даже много…

— Нет, я не умею, — покачала головой та и дернула хвостом, внимательно глядя на меня. — Но пространство можно прожечь только огнем.

— Так что же тогда ты мне тут…

— Ой, да просто выстави руку! — воскликнула она, не вытерпев, и схватила меня за запястье. — Давай! Попроси вернуться туда, откуда пришла.

Я вздрогнула от внезапной надежды, ведь первое, что мне пришло в голову, — родной мир. Однако русалка явно что-то увидела у меня во взгляде.

— Но не слишком далеко, Селина! Иначе может не хватить сил!

Тем временем центр ладони опять защекотало, как прежде от магии самой Иаршеллавиры.

Ух ты, я, оказывается, запомнила, как ее зовут!

— Хорошо, я хочу в Чертог Огня, — проговорила я, ни на что особенно не надеясь, повернула голову в ту сторону, куда смотрела моя собеседница, и с дрогнувшим сердцем увидела вдали огромного пепельно-серого дракона.

Мельгорион возвращался, и его чудовищная драконья голова поворачивалась из стороны в сторону, будто в поисках кого-то. В принципе, я догадывалась кого.

А затем произошло сразу две вещи. Русалка отскочила в сторону, выпав из лодки, а меня охватил столб огня, словно вырвавшийся прямо из тела. Я чувствовала, как щекочет изнутри вены, и задыхалась от ужаса и жара, потому что пламя охватило меня с головы до ног, прыгая по коже, лицу, волосам.

Я вся была в огне... Ровно до того самого момента, пока мир не исчез, а я не выпала посреди какого-то зала с высокими стенами и потолком, упирающимся в само небо.

Виски сдавило болью, чудовищная усталость навалилась так сильно, словно я не спала трое суток. И перед тем, как отключиться, в голову пришло удивительное осознание: я попала в Чертог Огня, куда и планировала!

Вот только порадоваться и изумиться произошедшему не удалось. Я провалилась в непроглядную черноту.

* * *

— Просыпайся, Селина, давай, — звучал над ухом какой-то нудный и крайне раздражающий голос. — Открой глаза, девочка.

— Не хочу, — проворчала я, пытаясь повернуться на другой бок и подремать еще хотя бы часок.

Не вышло. Кто-то начал нагло хлопать мне ладонями по щекам. Не больно, но крайне неприятно!

Я открыла глаза, пытаясь проморгаться после сна. Все вокруг расплывалось, и в первые мгновения я никак не могла понять, где вообще нахожусь. Так иногда бывает, если спишь слишком долго — потом не узнаешь собственную комнату.

Однако, едва способность соображать ко мне вернулась, я поняла, что это не мой случай. Потому что я находилась не просто не в своей комнате, но даже и не в чужой. Это были не дворцовые покои, куда меня переместил Айден после лавки скорняка, и не новые комнаты в атрисе, куда меня привела главная аара.

Я находилась в каком-то огромном зале, стены которого были украшены позолоченной лепниной, мозаикой из разноцветных сверкающих камней и удивительными статуэтками, которые, будто живые, выступали из каменных плит. С высокого и бесконечно далекого потолка свисали длинные прозрачные сталактиты, светящиеся аметистово-фиолетовым и розовым. Свет от них распространялся на всю огромную залу, словно наполняя ее волшебством.

А я… лежала на каком-то камне, укрытом мягкими теплыми шкурами, прямо посреди этой залы-пещеры! В окружении десятка незнакомых мужчин!

— Что происходит? — осипшим голосом спросила я, пытаясь глазами отыскать Айдена.

Его нигде не было. Зато прямо возле меня стоял довольный и улыбающийся Мельгорион, чья мощная, сильная фигура оказалась одета в красивое одеяние до самого пола. Вроде церемониальной мантии…

Сердце ухнуло куда-то в желудок и притихло.